Юрий Валин - Окраины. Штурмовая группа
– Вы смените заслон, – майор показывал на большом мониторе. – Они продвинутся дальше к «Театральной». В составе их группы четверо из ФСПП-М и поисковики. Подготовлены к действиям под землей, уже осмотрелись. Короче, им новая задача поставлена. Вам – держать блокпост. С аппаратурой слежения проблемы, частично вышла из строя. Но местная связь работает, с оператором свяжетесь. Оборону займете круговую. На всякий случай. Пока боестолкновение отметили лишь на перегоне «Театральная – Тверская». Там и идет зачистка.
– Разрешите вопрос, товарищ майор? – обратился к инструктирующему старшина-омоновец. – Кто противник? Тут уж такие дурацкие слухи ходят.
– Точно, дурацкие слухи, опирающиеся на дурацкие факты. – Майор включил запись. На большом мониторе штабного автобуса появилась чуть подрагивающее изображение метро-туннеля. Снимала стандартная дежурная камера: в темном углу кадра что-то шевелилось. – Вот обработанный специалистами фрагмент, – майор переключил…
Крысы… Две упорно подпихивали к рельсам кусок трубы. Третья неловко прижимала лапками к животу мешок, кажется, со шпаклевкой. Угадывалось усиленное шевеление в глубине кадра…
– Запись плохая, – пояснил майор. – Писала дальняя камера, едва захватывая участок. Три ближайшие камеры были выедены из строя. Обрезаны провода.
– Да как же они?! Зубами? – ужаснулся крепенький эмчеэсовец.
– Скорее кусачками. Пока квалифицируем как попытку теракта, осуществленную человеко-крысиной группой. Камеры отключались последовательно – на запись человек не попал. Они вообще торопились – пытались успеть за две с половиной минуты в паузе между поездами. СВУ[15] у них нет, импровизируют…
– Так и что они? – после паузы спросил кто-то из военных.
– Ничего. Не успели. Машинист заграждение заметил в последний момент, затормозить не успел. Что-то там слегка помяло на головном вагоне. Машинист тут же доложил, вызвали опергруппу. Ремонтники под прикрытием маневровой группы устранили завал минут за десять. Но линию все равно остановили до выяснения обстоятельств.
– Что там выяснять, – пробормотал омоновец. – Крысюки явно не в Пакистане обучались.
– Да, с подрывной подготовкой у них не очень, зато наглости не занимать. – Майор потянулся к клавиатуре.
Это были уже не фрагменты записи, а просто фото. Две крысы, видимо, до последнего момента ковырявшиеся на рельсах, и отпрыгнуть не успели. Выглядело то, что от них осталось, не очень… Особенно изломанный хвост. Рядом с одной из тушек для масштаба был положен автомат. Да, хорошо, что у них лапы когтистые. Вполне бы могли овладеть «калашниковым». Хотя бы и снабженным сошками…
– Предупреждать нужно, – сдавленно сказал кто-то из сводного Отделения.
– Дохлые – противные, живые ничуть не лучше, – сказал майор. – Бронежилетов не носят, головы не в меру брезгливым бойцам одним махом не откусывают. Курс уколов, правда, придется пройти. Но данный грызун уничтожается штатным боеприпасом стандартного стрелкового оружия. Утром вычистили их гнездо на «Комсомольской». Рекомендовано боезапас не жалеть – все-таки не люди, останавливающее действие пули не то. Но ничего сверхъестественного. Штаб операции интересует другое. С грызунами были люди. Предположительно группа «Психа», группа устойчивая, думающая. Нужно взять хотя бы одного.
…Опять запись. Камера вагона метрополитена. Очевидно, поздний вечер или раннее утро: вагон практически пуст. Дремлющий бомж, кепка, сдвинутая на нос, грязное пальто. Остановка. Бомж неожиданно поднимается, кидается к двери. Изображение прыгает – запись уже с другой камеры, установленной на платформе. Тона более сочные, видно, что пальто не черное, а темно-коричневое, а джинсы цвета хаки. Человек идет прямо под камеру, засунув руки глубоко в карманы и сутулясь. Подволакивает левую ногу. Прыжок изображения – третья камера. Съемка уже со спины, фигура маленькая, видимо, взято дальней камерой. На платформе несколько человек, и бомжа можно опознать только по местонахождению – он самый дальний. Или это не он? Деловитая походка, размашистые движения, в руке газета. Человек явно направляется к двери техслужб. В последний момент ловко, по-спортивному, спрыгивает на пути, явно помня о контактном рельсе.
– Все. От ближайшей камеры он прикрылся газетой. «Спорт-экспресс» позавчерашний. Больше рассмотреть ничего не удалось. Камеры в туннеле его не засекли. – Майор выключил компьютер. – За сутки отмечено еще четыре подобных фокуса.
– Понятно. Собираемся, что ли? – Омоновец вздохнул. – Хотел насчет сухпая поинтересоваться, но что-то расхотелось.
* * *Готовилось сводное отделение в вестибюле – тесноватая верхняя «Новокузнецкая» сейчас казалась огромной и пустой. Сидела в своей будочке пригорюнившаяся бабулька-дежурная. Рядом с турникетами бойцы ОМОН спешно выкладывали из мешков с песком «гнездо». Бойцам помогал электрик эскалаторной службы. Жалась к стене, прижимала уши сторожевая овчарка, рядом с ней ждал ПК[16].
– Я так понял, нам пешочком? – спросил эмчеэсовец у электрика. – Включил бы на пять минут, а?
– Инструкция. – Труженик «лестниц-чудесниц» развел руками.
– Устарела твоя инструкция. Творческий подход нужен – допустим, поднимается враг автоматизированно, прямиком под пулемет, и даже запищать «полундра» не успевает.
– Мальчики, что, правда крысы там? – с ужасом спросила бабулька.
– Специалисты разберутся, – сказал старлей саперов, принявший командование над сводным отделением. – Вы вот женщина опытная, в возрасте, а болтунов слушаете. Личному составу, разговоры отставить! Проверить снаряжение, оправиться…
Марик помог эмчеэсовцу устроить на поясе подсумок. К оружию бойцы МЧС еще не совсем привыкли, да и подсумки им, в отличие от остального снаряжения, всучили старинные, брезентовые. Господи, ХХI век, а эти как на Вьетнамскую войну собрались.
Марика, сержанта-омоновца и старшего из МЧС отозвал командир отделения:
– Вот что, бойцы. Винегрет у нас изрядный. И в метро я мало что понимаю. Мы вообще из Серпухова. Но болтовни и раздолбайства не будет. Ясно?
– Так точно, – заверил эмчеэсовец. – Николе я уже по шее двинул. Это от нервов и устатку. Мы прямо с дежурства.
– Ну и берегите силы, языками не болтайте. – Старлей посмотрел на Марика: – Ты вроде по специальности. Поясни. Инструктаж я слушал, но один хрен, с какого перепугу нас всех подряд сгребли? Я бы лучше только со своими срочниками пошел. Я их, сопляков, хоть знаю.
– Поэтому и смешивают. Психологов и спецов из медбригады к каждому отделению приставить не могут. Не хватает их. Если внизу «Психа» проявится, будем справляться самостоятельно. Вы, прежде чем стрелять в своих ротных парнишек, шесть раз подумаете. Многовато по нынешним меркам. А я вас за неадекватность в секунду попытаюсь спеленать. Или хлопну. Ну или вы меня. Вы уж извините за прямоту, это я «Курс гражданской спецподготовки» сжато и ускоренно изложил.
Старлей смотрел исподлобья:
– Шутишь? И как я тебя должен за спиной оставлять?
– Не шутит он, – сказал омоновец. – Я с ними уже работал. Так оно и есть, если шелуху отбросить. Лучше, конечно, пеленать. За целенького «Психа» такую премию сулят…
– Угу. Только поспешать нужно, – кивнул Марик. – Уценят их скоро. В связи с затовариванием.
– Мать вашу… – Старлей поморщился. – Уж лучше к крысам, чем тут с вами разговаривать. Как была Москва говном, так и осталась. Чего они там с командой тянут?
Оказалось, подкрепление выделили.
– Охраняешь, – сказал Марику знакомый водитель из координаторской группы. – Со связью херня, дозвониться не могу. Да, собственно, что тут говорить? Сам видишь – опыта у них с гулькин хунос. Их в пополнение СВО готовили, но там все Отделение сгинуло. Экстрасенс-чижманы. Но сейчас нету больше никого. Ни прикрытия, не вообще готовых наших…
Водитель ушел, по привычке пряча под курткой облезлый «фабарм»[17].
Поисковики вообще на служащих ФСПП не походили. Словно нарочно пару подбирали: крупная полная женщина чуть за сорок и худющий «ботаник», явно даже не успевший на выпускном набухаться. На даме был медицинский халат – очевидно, для маскировки.
– Старший патруля Шумилов, – представился Марик.
– Роза Юрьевна. – Тетка осторожно пожала руку патрульного, запечатанную в «штурмовую» перчатку.
– Жуков. Поисковик, – на всякий случай уточнил сопляк-ботаник и решительно поправил очки.
Оба были обуты в резиновые сапоги, и Марик попросил проверить-поправить носки. Переобувались под взглядами бойцов. Тетка нервно сказала:
– Нам приказано в тылу быть.
– Будем, – заверил Марик. – Но придется учесть, что тыл сейчас непонятно где. Ничего, нам вон какое прикрытие выделили.
