Инна Георгиева - Война – дело семейное. Перехват
– С плохой.
– Я пропустила файл через все известные мне криптографические системы. Результат нулевой. Как нелюдь, взломавший в МАРАП все, что только можно было взломать, я вижу этому одно объяснение: шифр был изобретен для кодирования этого конкретного текста. Аналогов у него нет. И взломать его можно, только раздобыв ключ.
– Черт! – Я в расстроенных чувствах хлопнула себя ладонью по колену. – А что с положительной стороной?
– Ну, вместе с текстом не был закодирован вирус, – пожала плечами подруга. – И когда я попыталась его взломать, у меня не взорвался мозг.
Я подняла на Эйву круглые глаза:
– А такое бывает?!
Суккуба скорчила рожицу, мол, бывает всякое.
Я откинулась назад, прижавшись затылком к холодному стеклу: прекрасно! Раздобыть кусок сыра и не суметь вытащить его из упаковки – это же просто смешно! А на него были возложены такие надежды…
Узкая ладонь суккубы коснулась моей ноги. Я опустила на нее вопросительный взгляд.
– У нас гости, – тихо предупредила подруга. И кивнула на дверь.
Спустя секунду раздался стук.
– Тант! – шепотом сообщила Эйва.
«Надо же, какая неожиданность…» – мысленно протянула я и спокойно, даже ласково пригласила:
– Войдите, открыто.
Фенрира не пришлось упрашивать: он с силой толкнул дверь и ступил в кабинет. Я скользнула по нему скучающим взглядом: покрасневший нос, взъерошенные волосы, словно он сначала долго тряс головой, пытаясь очистить шевелюру от порошка, а потом пригладил ее рукой. Как ни странно, эта неряшливость даже придавала волку определенный шарм. По крайней мере, его вечно аккуратный, по-военному строгий вид раздражал меня куда больше.
– Почему-то я не удивлен тем, что вижу вас, – сказал Фенрир. Не то чтобы мрачно, но как-то без улыбки. Без его снисходительной, вечно «приклеенной» улыбки, которая заставляла меня желать наподдать Танту под дых, чтобы она наконец сползла с его лица. Да если бы я знала, что этого можно добиться обычной пожарной тревогой, давно бы попросила Эйву ее организовать.
– Ненормированный рабочий день, – развела я руками. – Иногда приходится сидеть в офисе допоздна.
Тант чуть заметно нахмурился – не поверил.
– И над чем же вы… работаете? – выделил он паузой последнее слово.
Я переглянулась с Эйвой:
– Бумажки разгребаем.
Волк скрестил руки на груди и посмотрел на меня так, что я практически услышала его язвительное «ну-ну».
– Получается?
В последнее время мне слишком часто задавали подобные риторические вопросы.
– Да, – отрезала с плохо скрываемым раздражением. – Есть некоторый прогресс. Хотелось бы его развить, но для этого нужно не тратить время попусту. Соответственно: вы, лорд, пришли по делу? Или просто на огонек заскочили?
– Огонек выгнал меня из кабинета, – парировал Тант. – И почему-то, оказавшись в коридоре, я сразу вспомнил о вас, мэтр Доусон. Конечно, я не ожидал застать вас на рабочем месте в неурочное время, но по удивительному стечению обстоятельств…
– Лорд Тант, – перебила я, – вы сейчас на что-то конкретное намекаете?
– Исключительно на ваше удивительное трудолюбие, мэтр Доусон!
– Тогда я приму это как комплимент!
– Ну, разумеется!
Мы уставились друг на друга. Я и сама не заметила, как скопировала его жест и тоже скрестила руки на груди. Он, словно догадавшись, что мне это не понравится, опять растянул губы в улыбке. Вместе с холодом, застывшим у него в глазах, улыбка выглядела особенно зловеще…
Не знаю, к чему бы это привело, если бы не вмешалась Эйва. Суккуба громко кашлянула, заставив нас с Фенриром одновременно опустить на нее взгляды, и сообщила:
– Сержант, у тебя входящий. Это Вейлинг.
Я не шелохнулась, хотя мысленно уже нависла над Тантом грозовой тучей. Что делать? Попросить его уйти? Или, наоборот, – разрядить обстановку и продемонстрировать лояльность? В какой позиции больше смысла? В той, которая яростно кричит: «Гордость – превыше всего!», или в той, которая советует быть умнее, потому что оно того не стоит?
Поразительно, как редко мне доводилось делать подобный выбор раньше и как часто приходится делать его теперь. После появления Танта. Стала ли я более осторожна? Пожалуй, нет. Но я однозначно стала хитрее и поняла, что не все стены можно преодолеть, взяв подходящий разгон. Некоторые можно только подрыть. Аккуратно, постепенно, подкрадываясь даже не ползком, а зигзагом и потратив гораздо больше времени. Очень нехарактерная для волка тактика: мы-то привыкли полагаться на силу. Но если у меня получится, если я смогу добиться своего, может ли так статься, что, оказавшись по ту сторону, я сумею сделать из стены не препятствие, а свой… щит?
– Компьютер, принять вызов, – приказала, не обращая внимания на удивление, застывшее в глазах Эйвы. И сразу же, как только установилась связь, и прежде, чем водяница успела разболтать лишнее, предупредила: – Вейлинг, здесь я, Эйва и лорд Тант. Пожалуйста, говори коротко и по существу.
– Э-э… – Голографическое лицо медика стало растерянным. – У тебя лорд Тант? Может, мне тогда позже перезвонить? Потому что я кое-что нашла… по тому вопросу, который ты нам с До Фан Джуном велела изучить. И, мне кажется, тебе было бы интересно услышать, что именно.
– Сержант Чан. – Фенрир подступил к окну и бесцеремонно положил руку мне на плечо. Теперь виртуальная картинка, которую система «нарисовала» для Вейлинг, отражала и его тоже. – Я поражен в самое сердце вашими талантами конспиратора. И все же, позвольте уточнить: вы сейчас говорите о том, что закончили анализировать частицы, найденные на криокамере похищенного ребенка?
Русалка вздрогнула. Бросила на меня испуганный взгляд:
– Слово офицера – я ему ничего не говорила! Это все До Фан Джун! – и рявкнула куда-то себе за спину: – Болтливое создание! Я тебе рот зашью!
– Отличная командная работа, кстати, – ухмыльнулся Тант мне на ухо. – Один за всех, да, мэтр?
Я приторно ощерилась в ответ:
– Ничего! Верю: ты нас сплотишь! – Это был такой прозрачный намек на то, что общий враг сближает. И Тант не мог его не понять. Улыбка чуть померкла на его лице, но я уже вернулась к своей бушующей русалке. – Вейлинг, оставь в покое До Фан Джуна, он ни в чем не виноват. Это я пригласила лорда Танта поучаствовать в расследовании.
Реакция была ожидаемой:
– Ты?! Но зачем?!
Я сделала строгое лицо – к сожалению, иногда с Вейлинг по-другому нельзя. Порой она забывает, что приказы руководства не обсуждаются.
– Да, я. И давай закончим на этом. Расскажи, что вы нашли.
Водяница вздохнула, напоследок бросила полный возмущения взгляд на Танта:
– Итак, проанализировав все, я пришла к выводу, что криокамера какое-то время находилась в лесу на севере нашего континента. Если точнее: где-то в восточной тайге Канадского щита. Об этом свидетельствуют иголка белой ели, кора бальзамической пихты и стружка бумажной березы. А также шерсть…
Я подняла руку:
– Вейлинг, давай без подробностей. Я уже поняла, что работорговцы засели в тайге, но она тянется на четыре тысячи километров. Мне бы как-то сузить зону поиска.
– Северный Квебек, – недовольным тоном ответила водяница – она не любила, когда ее перебивали в момент бенефиса. – Район Старого заповедника.
Я прикинула в голове: четыреста пятьдесят гектаров, на минуточку. Подняла брови, намекая, что это – тоже много.
– В районе Северного озера, – еще более унылым тоном добавила Вейлинг.
С этого и надо было начинать!
– Координаты вышли, – попросила я, улыбнувшись.
– Уже, – кивнула водяница. – Когда выступаем?
Что ж, хороший вопрос. Я обернулась к Фенриру:
– Лорд Тант, как вы относитесь к небольшой прогулке? – Волк ответил кивком, как бы подтверждая свое участие. – Отлично! Тогда выступаем на рассвете. Эйва, – я перевела глаза на суккубу, все еще сидевшую за моим столом, – предупреди всех. Сбор в пять утра. Транспорт за мной.
Фенрир Тант
Когда я только приступал к заданию, полагал, что времени у меня в избытке. Два квартала – этого достаточно, чтобы устроить военный переворот в государстве с уровнем коррупции чуть выше среднего. Неужели отобрать группу у волчицы будет сложнее? Оказалось – да.
Знаете, когда я понял, что шести месяцев не хватит? Когда девчонка взялась за задание, которое никак не могла выполнить в одиночку. Пойти на такое она могла, только зная наверняка: группа ее поддержит. Даже если для этого им придется нарушить устав.
Сказать по правде, я не сразу поверил, что они согласятся. Мы ведь не школьные учителя! Мы в армии. А здесь, если ты нарушаешь правила, тебя в лучшем случае увольняют, и ты можешь поставить крест на своей карьере. В худшем – тебя ждет трибунал. Так какой шанс, что команда, в которой нет ни одного волка и на которую лидер не может повлиять ни материально, ни ментально, поддержит столь рисковую инициативу? Он был так мал, что я сначала даже не хотел включать его в список возможных вариантов. И только потом понял, что ошибся. Когда услышал, как отчитывается Вейлинг.
