Андрей Круз - Чужой
— Проклятье, не пойму, — снова зашептал часовой, — точно, вроде и вправду что-то есть.
— Дай мне, пока покарауль, — сказал я, выключая лазер и протягивая руку.
Тот спорить не стал, дал бинокль мне. Мир стал зеленым. Увеличение, к слову, у бинокля так себе, хорошо если трехкратный. Ну да и понятно, все равно им далеко не заглянешь, так зачем поле зрения специально сужать? Так, ангар, угол… Точно, твари не видно, но «срез» стены кривоватый какой-то, словно кто-то пытается аккуратно из-за этого самого угла выглядывать. И кстати, оно ведь на меня сейчас смотрит, я это тоже чувствую. А зачем, к слову? Надо уже нападать или уходить. Ждет момента? Не понимает, что я смотрю на… это самое, черт знает, как назвать?
Кстати, а если вот так попробовать?
Вернув бинокль часовому, я снова приложился к прицелу. Так, вижу срез стены… не очень контрастно, но вижу. Ветра нет, здесь близко, так что вертикаль сетки почти вплотную к нему можно придвинуть. И где же была та самая «выпуклость»? А вот она… если бы заранее не знал куда смотреть, то и не разглядел бы. Нет, точно нужен ночной прицел при такой жизни…
Кстати, у часового есть фонарь-прожектор, вроде того, что у меня сейчас в мотеле валяется. Ему эти сто метров как…
— Шевелится, — зашептал часовой, снова наблюдающий в бинокль.
— Вижу… кажется, — ответил я. — Фонарь держи наготове и после моего первого выстрела сразу включай, понял?
— Без проблем, — услышал я негромкую возню, потом краем глаза увидел, что мой собеседник взял в руку похожий на громкоговоритель фонарь с рукояткой.
Точно, что там у нас… ага, есть что-то, прямо в перекрестье. Так, чуть пониже берем, на четвертушечку, винтовка ведь на триста пристреляла, а тут всего сотня примерно… Дыхание, плавно тянем спуск… Бах!
Приклад резко толкнул в плечо, и в ту же секунду поле зрения в прицеле осветилось, да так ярко, словно день настал. Темный кривой силуэт дернулся в сторону, как-то странно дернулся, словно спрыгнув со стены, и я сразу же выстрелил снова, дважды, просто реагируя на движение. Я увидел, как одна пуля выбила сноп искр, угодив в угол ангара, а вот вторая, похоже, угодила в цель, заставив тварь дернуться, взвизгнуть как циркулярная пила, и рвануть куда-то в сторону. Довернув ствол, я снова поймал ее в прицел, опять выстрелил, и на этот раз очень удачно, существо рухнуло на асфальт, нелепо задергавшись и продолжая визжать.
За спиной у меня раздался топот множества ног, люди выбегали на балкон, гомоня и создавая суету. Я все же всадил еще две пули в корчащийся силуэт, и лишь убедившись, что движение прекратилось, отвел взгляд от прицела.
— Что здесь, — спросил Пикетт.
— Пошли, посмотрим, — предложил я, меняя магазин.
Включился еще один прожектор, затем еще один, замельтешили лучи фонарей поменьше, в общем, пошла суета. Я сдвинул колечко на прицеле на единичку, минимальное увеличение, и чуть прибавил яркости сетке. А затем снова включил ЛЦУ, поводив пятном по асфальту перед собой зачем-то.
Со мной пошло сразу человек десять, растянувшись в цепь. При этом достаточно сноровистыми выглядели максимум двое, Пикетт и тот самый часовой, поэтому я подумал, что если дойдет до стрельбы, то я сразу побегу в тыл, так спокойней будет, хоть свои же не подстрелят.
Но до стрельбы не дошло, никто на нас не напал. Лучи фонарей сошлись на не такой уж и большой туше, лежащей в пятне уже знакомой маслянисто-черной крови, заблестевшей в лучах фонарей. Небольшая тварь, с десятилетнего ребенка, примерно, сложением напоминавшая обезьяну. Уродливо вытянутые челюсти, пасть с игольчатыми зубами, странные ладони с длинными когтями на мосластых толстых пальцах, чешуя и абсолютно черные глаза.
И что-то мне напоминает…
Пока люди рассматривали убитое существо, я подошел к стене, посветил на нее маглайтом-дубиной, нашел след от пули. На уровне моей головы, даже чуть выше, а ведь это второй выстрел, он был уже немного ниже первого.
Обернувшись на тварь, я еще раз прикинул ее размеры. Ну да, если ее поставить и даже вытянуть, то все равно больше полутора метров, с натяжкой, на получится.
И что из этого?
— Пионер, — сказал я уверенно. — Вот ты какой в чистом, так сказать, виде. Давно не виделись, получается.
— Что? — обернулся ко мне Пикетт.
— Нет, ничего, просто мысли вслух, — покачал я головой, снова перейдя на английский.
Тварь сидела на стене, других вариантов нет. Размер, повадки… вспоминается кинотеатр в Углегорске, мой первый «боевой вылет» в составе бригады Горсвета. Пусть там ее было не разглядеть за пологом Тьмы, а здесь хоть снимайся с ней в обнимку, но то, что это она, я ни капли не сомневаюсь. И к тому же я стал как-то их чуять, а это… что это значит? А черт его знает. Что бы ни значило, но за такую особенность большое спасибо… кому? Опять же не знаю. Кому угодно.
— Как ты его заметил? — спросил Пикетт позже, уже когда мы снова сидели в здании терминала, блаженствуя с банками пива у нагретой печки.
— Не знаю, — решил я не вдаваться в подробности. — Как-то заметил.
А как еще объяснить?
Часового с балкона убрали, к слову, по моей инициативе. Удалось убедить в том, что такой твари подкрасться к нему как нечего делать, никаких проблем. Пост перенесли на крышу. Там ветрено, но ничего страшного, потерпит, все лучше, чем быть съеденным. Хотя я настаивал на том, чтобы людей с улицы вообще убрать. Правда, при этом не говоря вслух о том, что я почувствую приближение тварей, если они появятся. Но хоть на крышу, уже хорошо.
Значит, здесь все же Тьма. Но почему мир не настолько «расслоился» как тот же Отстойник? И «свои», и «чужие» — все здесь вперемешку. И Тьма на самом деле не тьма, а что-то другое. Колебания воздуха какие-то, твари тоже вот… Мне в чем-то повезло — чутье это самое появилось. Всегда бы так. Почему-то кажется, что оно у меня из-за такого «нестандартного» перехода между действительностями. Где-там, во Тьме между слоями я его подхватил. Полезное, очень полезное качество. Осталось только узнать, действует ли оно во сне? Хотелось бы.
Ладно, дальше то что? Завтра обратно вылетаем, к вечеру, наверное, будем в Гарден-Сити. Послезавтра начнется работа, насколько я понял, буду над окрестными дорогами и полями летать в поисках всякого подозрительного движения. Ну, нормально. А как насчет информации на чужаков?
А насчет такой информации надо общаться с Люси, она ближе всех к этой теме, получается. Мне ведь полные списки даже не нужны, наверное, мне лишь важны данные на тех, кого отправляли дальше, в Анклавы, из Гарден-Сити. Именно эта база полностью отвечает за все возможные направления, с которых могла появиться Настя. А такие списки быть наверняка должны, отчетность и все такое. Просто обязаны быть. И нет у меня к ним никакого другого пути кроме как через нее. Что совсем не радует, но…
Ладно, спасть пора, завтра вставать. Надувную кровать мне выделили, а спальник свой, можно ложиться.
20
Почему-то думал, что вылетим чуть ли не строем, в главе с Маром, но вышло совсем по-другому: каждому забили в навигатор маршрут, потом объявили очередность взлета и на сем разошлись по машинам. Мне досталось взлетать последним, потому, похоже, что «фоксбэт» из всех летящих машин самый медленный. Уложил свой рюкзак и винтовку на соседнее сидение, затем прошелся вокруг самолета с осмотром, ставя фломастером крестики на пластике возле каждого пункта из списка, а потом просто ждал, пока взлетят остальные — три одномоторных «сессны» и два «пайпера», следом за «каргомастером» с запчастями и всяким прочим грузом.
Погода была тихая, вышло солнце, заметно пригревая. Я, кстати, вообще обнаружил, что реально холодно здесь может быть только тогда, когда солнца нет, жарит оно здесь даже зимой неслабо. Как вышло, так можешь, считай, до свитера разоблачаться. Чего я делать, естественно, не стал, мне еще лететь.
Дождался своей очереди, вырулил, немного волнуясь, все же первый самостоятельный полет на новой машине и в новом мире, а потом вполне аккуратно взлетел, направив машину по линии, тянущейся через экран навигатора.
До Гудлэнда, где промежуточная посадка, около ста сорока морских миль, для «фоксбэта» ничто, он вообще-то с такой загрузкой как сейчас способен лететь примерно шесть часов, а круизная скорость у него как раз сто узлов, сто этих самых морских миль в час. Даром что самолет маленький, а конструировался для долгих полетов, недаром он в Австралии и Канаде так популярен, там расстояния все больше как в России, ого-го. Поэтому решил, что если мануалы не врут и над аэродромом Гудлэнда у меня окажется еще много топлива в баке, то я просто выйду на связь и скажу, что пойду дальше без посадки, зачем время терять? Прямо в Гарден-Сити. Разве что другая проблема может за такое время возникнуть, но у меня тут специально пустая пластиковая банка припасена. Воспользуюсь и сброшу вниз, как бомбу.
