Артем Каменистый - На руинах Мальрока
Изучив горные гряды, темнеющие на востоке, я так и не понял, где именно может начинаться тот самый проход в Межгорье. Неизвестно, сколько бы мы проторчали на берегу, гадая куда податься, но тут Люк, оставленный дозорным на дереве, поднял тревогу — к нам приближался конный отряд.
Укрылись в лесу, отправив на переговоры сержанта. Того по пути частично посвятили в наши сложные отношения с карающими и он знал про нападение на лодку, так что был готов разыграть перед людьми инквизиции спектакль об избитом дяденьке и схваченных разбойниками детках. Но не пришлось — это оказались солдаты короля. Обычный отряд, патрулирующий берег Шниры.
Командир меня повеселил. Зеленый, как назло, не соизволил восседать на плече — улетел по каким-то своим делам, так что эффектного выхода не получилось. Солдаты, взяв пики наизготовку, косились на нас настороженно, а старший потребовал объяснить, кто мы такие и что здесь делаем. Я пояснил, что являюсь стражем, а это мой отряд.
Мои слова командира не убедили — он потребовал доказательства. Пришлось доставать бумаги, полученные от королевы. Изучив их, держа вверх тормашками, защитник отечества потрогал пальцем печати, после чего заявил, что все в порядке, и мы можем продолжать путь — до крепости уже недалеко. Не удержавшись, я уточнил: умеет ли он читать? Тот откровенно ответил, что нет. Второй вопрос был естественен: как же он понял по бумагам, что мы именно те, за кого себя выдаем. Тот опять ответил честно, что в людях не ошибается и мошенников чует издали.
Произошедшее заставило меня призадуматься — похоже граница здесь не на таком уж крепком замке как я надеялся. Да и карающие, захоти устроить засаду, могли это сделать без особых проблем — с местными солдатами хитрый человек всегда сможет договориться.
Но, похоже, ни один из людей герцога или королевы не настучал воронам о нашей цели — засады не оказалось. Или действительно без шпионов обошлось, или, что вернее, шпионы не входили в круг посвященных.
Или просто повезло…
Я даже немного расстроился — убежденность о всезнании карающих дала серьезную трещину.
Сама крепость не впечатлила. Я подсознательно ожидал увидеть гранитную твердыню, но все оказалось гораздо прозаичнее: все та же бревенчатая стена, правда двойная — похожая была в главном селении иридиан, на побережье. Еще имелись четыре угловые башни, грамотно вынесенные за линии стен, одна центральная, и ров — неширокий, но приличной глубины. Правда, сухой — река протекала далеко внизу, под тридцатиметровым обрывом. Нелегко на такой высоте воду удерживать, хотя я мог бы подсказать пару способов, если вдруг спросят. Естественно, колья и рогатки тоже присутствовали — без них здесь не обходится ни одно укрепление.
На воротах контроль оказался серьезнее. Вызвали офицера, и тот, изучив бумаги, подтвердил, что нас здесь давно дожидаются и неслыханно рады прибытию. А потом заявил, что меня готов принять комендант крепости: полковник Брист.
* * *
Комендант обитал в центральной башне — последнем оплоте защитников в случае падения стен. Низкое, но широкое квадратное сооружение — напоминает обитель карающих. Внутри, правда, не наблюдалось той роскоши, что процветала у Хорька, но зато уютнее на порядок.
Первый этаж использовался под склад: я прошел мимо штабелей ящиков, рядов бочек, груд мешков, поднялся по лестнице вслед за офицером. Комендант обитал на втором этаже — одна огромная комната с окнами-амбразурами. Ковров нет, позолоченной люстры тоже не имеется — койка за шторой, стол, несколько стульев, план крепости на стене, простенькая карта окрестностей рядом с ним, на видном месте желтеет знамя, по соседству пристроилась огромная оленья голова с впечатляющими рогами. Естественно присутствует кое-какое оружие и амуниция на той же стене и шкафчики, на один из которых попугай уставился с нескрываемым вожделением.
Комендант оказался невысоким плотным мужчиной преклонных лет. Обвислые усы, сверкающая плешь, лениво-бесцветный взгляд — вылитый счетовод из колхоза «Сорок лет без урожая». Левой кисти нет, вместо нее железный крюк. Подозреваю, не телегой отдавило — несмотря на мирный вид, что-то в его глазах выдавало не кабинетного вояку. Научился я это понимать.
— Приветствую вас, сэр страж. Давно вас ожидаем и рады, что вы, наконец, добрались. Присаживайтесь, пожалуйста — думаю, разговор у нас будет долгий. Вы ведь, наверняка, хотите узнать многое?
— Да, — кивнул я, отодвигая понравившийся стул.
Полковник, раскрыв шкафчик, которым так интересовался попугай, достал пузатый кувшинчик, вернулся к столу. Из другого шкафчика извлек бокалы. Ловко орудуя одной рукой, расставил на столе, наполнил. Отсалютовал посудиной, произнеся оптимистический тост:
— За победу!
Отпив глоток, я позволил присосаться попугаю, пока он на плечо от нетерпения не нагадил, или не начал клевать в голову, сопровождая насилие ругательствами.
— Может птице тоже налить? — удивился полковник.
— Она возражать не будет, — радостно разрешил Зеленый.
— Не надо — хватит ему пары глотков из моего бокала. Птица мне трезвой нужна.
Вздохнув, попугай покосился на меня неодобрительно, но возражать не стал — понимал, хитрец, когда можно спорить, а когда нельзя.
— Сэр Дан. Возможно, вы не знаете, но я комендант этой крепости всего лишь вторую неделю. Меня назначил сюда сам герцог Шабен. Я здесь, практически, его доверенное лицо. Голубь принес послание с инструкциями, касательно вас, с недвусмысленным приказом оказывать вам посильное содействие. Про нелады с карающими я тоже знаю, и, если откровенно, был бы рад с ними поквитаться за некоторые их старые делишки. Так что можете мною располагать.
— У вас есть опыт военных действий на границе?
Брист поднял искалеченную левую руку:
— Отметина моего опыта…
— Это хорошо, потому что у меня опыта практически нет — я в Ортаре недавно. Надеюсь, просветите в некоторых вопросах.
— Спрашивайте — отвечу.
— Здесь, насколько я понимаю, граница с Межгорьем пролегает, а не с территорией темных. Зачем ставить крепость в мирных землях?
— Дорогу на границу держим и заодно выход из Межгорья запечатываем. Там и без погани неспокойно раньше было, а уж сейчас пришлось гарнизон усиливать, потому я здесь.
— Твари в этих краях появляются?
— Только перерожденные из Межгорья захаживали, пока там армия не поработала. Они крепость фактически в осаде до этого держали. И еще два года назад рейд серьезный прошел, от границы прорвались в смутные дни. А так, обычно, спокойно.
— Здесь меня должны были дожидаться люди — около тысячи человек. Где они?
— На левом берегу Шниры расположились — они туда переправились сразу после моего приезда. Часа три езды от крепости — не больше. Там военный лагерь старый, так что они устроились в укрепленном месте.
— У них все в порядке?
— Думаю да, иначе мне бы сообщили патрульные — это место они проверяют ежедневно.
— Солдаты, которых мне обещал герцог, тоже там?
— Нет — они здесь: в крепости — вас дожидаются. Стоит вам приказать, и немедленно отправятся куда угодно. Сержант Дирбз ими командует — я его хорошо знаю: мы земляки и вместе на Ибре служили одно время. Он хороший солдат.
— В Межгорье остались какие-нибудь отряды?
— Когда я сюда прибыл, последние отряды как раз выходили. Если кто и остался, то дезертиры разве что. Хотя кому в голову взбредет ТАМ дезертировать…
— Как, по-вашему: армия надежно зачистила Межгорье?
— Перерожденные в Межгорье больше года хозяйничали, а солдаты там и двух недель не пробыли. Прошлись по-быстрому, замки пожгли да деревни, и логово одно нашли — говорят, оно еще не закончено было. Нечисть, думаю, не успела там всерьез закрепиться, но и наши поспешили — надо было до зимы оставаться, если уж всерьез взялись порядок наводить. Но у короля мало солдат — люди на Ибре нужны. Забрал назад. Те, кто выходили, всякое говорили — не знаю чему верить даже. Но думаю, ничего хорошего за собой они не оставили, да и гарнизон наш не зря усиливают — опасаются, что заведется там то же самое, что за рекой на границе всем покоя не дает. Вот такие у меня мысли, сэр страж, а дальше уж сами думайте.
— Понятно. Раз уж начали мысли свои выдавать, то скажите: как, по-вашему — мы сможем продержаться в Межгорье такими силами?
— Вряд ли. Сэр Дан — хоть церковь пока не объявила землю Межгорья опоганенной, но слишком долго она под темными была. Я без тысячи латников и стрелков не стал бы туда даже заглядывать. А ваши люди это женщины да дети — воинов среди них не слишком много. Не знаю, что вы там с герцогом замыслили, но по мне это зряшная затея, и очень опасная. Как бы не остаться всем там. Земля Межгорья на два локтя вглубь кровью пропиталась — когда там шла армия, то резали всех. Никто не разбирался, темный перед тобой или нет — ничего живого не оставляли. Крестьяне оттуда бежали с коровами своими да овцами, их кордоны на Шнире перехватывали, сгоняли в овраг, и рубили на куски. Месяц за месяцем рубили, пока народ бежать оттуда не перестал. Лес в округе под корень свели — сжигать трупы не на чем стало. Вот и разрубали на мелкие части. Когда ветер дует с востока, у нас приходится носы зажимать — вонь дикая. Сколько же проклятий было тогда выкрикнуто… А тех, кто не вышел, армия добила — от человека укрыться труднее, чем от темных. Если ваши там полягут, то их кровь и незаметна на всем этом будет.
