Вячеслав Шалыгин - Пятая Космическая
– Да ну?! – Индеец вдруг резко подался вперед и лбом треснул Деппа в переносицу, а затем отшвырнул его на стеллаж.
Гарри с грохотом рухнул, сметая на пол склянки и бутылки. Яна охнула и попыталась склониться над Деппом, но Индеец ногой оттолкнул девушку в угол. Гарри ощупал нос. Было больно и текла кровь.
– Урод и есть, – процедил он.
– Ну и какие же тут законы, которых нет в камере? – Индеец пнул Гарри в бедро. – Закон один, лидиец! Кто сильнее, тот и правит. Имя говори! Кто клиент?!
Он пнул Деппа еще несколько раз.
– Никто! – Гарри подался назад, пытаясь за стеллажом укрыться от града ударов.
– Кто клиент?! Говори, падаль!
– Отстань от него, жирная свинья! – крикнула Яна. – Зови полицию, сдай меня!
– Заткнуться, сука! – Индеец попытался пнуть и Яну, но ему помешал Гарри. Он повис на ногах у пахана двухсотфунтовой гирей.
– Не трогай ее!
– Кто клиент?! – стреноженный Индеец пошатнулся и, чтобы не рухнуть, уцепился за стеллаж. – Говори, и я, так и быть, дам тебе сто штук за старания. Говори, иначе я узнаю все сам, и тогда ты не получишь ни цента!
– Не скажу!
Чтобы высвободить ноги, Индеец ударил Деппа кулаком в ухо, а затем продолжил бить ногами – тяжело и точно. Депп почувствовал, что еще пять-шесть таких пинков, и «аудиенция» у Гитлера будет вспоминаться, как легкая разминка. Если вообще будет что-то вспоминаться. В голове загудел набат, в глазах потемнело, а кровь потекла не только из разбитого носа, но и из уха, и из лопнувшей губы... Депп на несколько секунд отключился...
Когда он пришел в себя, Индеец уже не зверствовал. Он вполне мирно лежал, уткнувшись жирной мордой в колени перепуганной Яне и не подавая признаков жизни. Причиной тому был классический, с несъемным лезвием скальпель, воткнутый почти до середины рукоятки Индейцу в жирный затылок. Без молотка забить такой «гвоздь» в дубовый череп «ориентала» мог только тот, у кого рука была не легче и не мягче, чем вышеупомянутый инструмент. Депп поднял взгляд. В дверях стоял Томба. Как всегда невозмутимый и, казалось бы, равнодушный... «друг забесплатно». Настоящий друг, как неожиданно выяснилось. И напрасно Гарри в нем сомневался. Немногословный черный великан умел не только молчать «о чем не спрашивают», но и действовать решительно, не опасаясь последствий, когда на карте стояла жизнь друга. До Гарри только сейчас дошло, что краткий экскурс в «понятия» уроженцев Форпоста, был сделан Томбой не случайно. Посвящая Деппа в свои жизненные установки, Томба предлагал ему дружбу. Ту самую, настоящую, забесплатно.
Томба помог Гарри встать.
– Спасибо, черный брат.
– Это надо убрать, – склоняясь над телом и с усилием выдергивая скальпель, пробасил Томба. – «Шестерка» ориентала может поднять шум.
– Он знает, куда пошел Индеец? – забеспокоился Гарри.
– Нет. Но знает про эту комнату.
– Третий люк во втором ряду, за ним самая большая труба, – чуть испуганно глядя на Томбу, сказала Яна. – Это главный воздуховод. Он ведет на нижнюю палубу, а там разделяется.
– Если бросить туда сначала вот это, – Гарри вынул из кармана «цепочку-аванс». – Получится, будто бы он полез за упавшей вещицей и сорвался.
– Точно, – согласилась Яна. – Хотел припрятать ее в воздуховоде, а она упала.
– А дыра в затылке? – Томба покачал головой. – Вот если бы его сжечь...
– Тоже вариант, – кивнул Депп. – Нижний уровень это ведь трюм, там есть конвертеры, так, Яна?
– Не знаю, наверное. Вы разве не относили туда мусор?
– Пока складывали его в крайней каюте. Некогда было. Можно будет ночью отнести мусор, а заодно вытащить тело из воздуховода и сжечь его вместе с грязными бинтами.
– Толковый план, – одобрил Томба. – Но надо узнать, где это место. Вдруг в запертом отсеке?
– Эх, нам бы план корабля, чтобы не искать! – Гарри задумался. – Он наверняка есть в компах у техников и офицеров.
– Если попросить, будет подозрительно, – Томба отрицательно покачал головой. – Так найдем...
...Найти удалось довольно быстро. Ночью по нижней палубе никто не шлялся и поискам не мешал. Там, где воздуховод разделялся на три трубы меньшего диаметра, обнаружилась решетка. На полу под ней растеклась небольшая лужица крови. Томба легко дотянулся до потолка и отвинтил решетку все тем же скальпелем. Труп Индейца друзья уложили в тележку и завалили сверху мешками с мусором. Гарри тщательно вытер кровь на полу, а Томба протер края трубы и привинтил решетку на положенное место. Уничтожив следы, они двинулись к конвертерам.
Удача отвернулась от санитаров, когда до успешного окончания ночной операции оставалось сделать один шаг – загрузить зловещий «мусор» в приемник конвертера и нажать кнопку «уничтожение».
– Не двигаться! – приказал знакомый голос.
Санитары замерли и медленно обернулись. Позади стояли четверо вооруженных матросов, инспектор Джин Кертис и санитар Кейн, «шестерка» Индейца. Томба незаметно вынул скальпель, но Гарри отрицательно качнул головой. Против пятерых вооруженных излучателями полисменов скальпелем не повоюешь. Негр все так же незаметно сунул свое оружие под мусорные мешки. Джин подошел, поднял один из мешков и заглянул в тележку.
– Вы были правы, матрос Кейн, – инспектор бросил мешок на палубу. – Тело здесь. Ну и что вы скажете в свое оправдание, матрос Депп?
Он внимательно взглянул на Гарри.
– Это была самооборона. – Гарри опустил взгляд. – Вы же знаете, сэр, какой он был... драчливый. Чуть что, сразу кулаками махать.
– Да, знаю, – усмехнулся полицейский. – И почему вы не обратились ко мне или к вашему начальству? Что молчите? Тогда я вам скажу. Это была не самооборона, а дележ награбленного, Депп. Матрос Кейн показал мне ваш тайник.
У Деппа внутри все оборвалось.
– Тайник?
– Да, матрос Депп. Ваш тайник в рундуке для тряпок. В нем оказалось полно безделушек, украденных вами у раненых солдат.
У Гарри отлегло от сердца. Кейн пытался его подставить, чтобы отомстить за убитого пахана, но это волновало Деппа меньше всего. Главное, чтобы полицейские не вышли на подсобку.
– Я ничего не крал. Индеец хотел втянуть меня в это дело, но я отказался. Он начал меня бить, и я, обороняясь...
– Это я убил ориентала, сэр, – вдруг заявил Томба. – Он почти запинал Гарри насмерть, и мне пришлось вмешаться.
– Очень мило. – Джин снизу вверх уставился на Томбу. – Друг спасает жизнь другу. Достойный поступок. Только зачем было убивать? Ну, огрели бы его чем-нибудь тяжелым. Кстати, чем вы его убили?
– Скальпелем. – Томба кивком указал на мусорные мешки.
Инспектор заглянул в тележку и двумя пальцами выудил оттуда скальпель.
– Понятно. – Он брезгливо поморщился и передал орудие убийства одному из полисменов. – Ну что ж, господа санитары, истинные причины вашего конфликта с убитым мы еще выясним, а пока... Вы арестованы.
Джин кивнул полицейским, и те защелкнули на запястьях Томбы и Деппа наручники.
* * *Заявление президента Марсианского Демократического Альянса Джона Ф. Кента повторялось в гиперсети каждый час. Все остальное время шли репортажи из разных уголков освоенной части Галактики. Содержание всех сюжетов было примерно одинаковым. Различалось только их наполнение цитатами из речи мистера Кента. Репортеры Альянса цитировали его пафосно и в большом объеме, журналисты Федерации были более сдержаны, но тоже признавали, что, по существу, президент Марса прав.
«Нас не сломить! Никакая термоядерная угроза не заставит Альянс сложить оружие и бросить демократические ценности под ноги варварам, посягнувшим на жизнь миллионов ни в чем не повинных людей! Мы не станем уподобляться банде стокгольмских палачей и отвечать равносильным ударом, мы разгромим орду обезумевших земных террористов с помощью обычного оружия и бросим их главарей за решетку! Их будут судить как военных преступников!»
Осуждение было почти единодушным, как на планетах Альянса, так и на федеративных территориях, если не считать некоторые районы Земли, где были популярны идеи радикальной войны. Там вспоминали двадцатый век и неоправданно жестокую финальную акцию американцев во Второй мировой, в общем-то, весьма похожую на нынешний «варварский акт», с той лишь разницей, что в те стародавние времена ядерные бомбы на головы ни в чем не повинным людям сбрасывали предки сегодняшних жертв. Аргументы «радикалов» мировое сообщество не принимало. Не тот век, чтобы оправдывать массовые убийства какими бы то ни было высокими целями. Да и не было никаких особо высоких целей, если подумать. Победа в войне, по мнению общественности, оправданием не являлась. К тому же никакой победы бомбардировка не принесла.
Маршал Дюссон вернулся в свой кабинет после разговора с Френо далеко за полночь. Разговор был трудным. Президент обвинял Дюссона в неумении просчитывать политические последствия военных акций и требовал исправить ситуацию. Маршал пытался доказать, что все было сделано правильно, а политическая реакция и осуждение общественности – мелочи. Взаимопонимания они так и не достигли. Их мнения совпали только в одном: в ближайшем будущем ни Федерации, ни лично президенту и маршалу не светит ничего хорошего.
