Сергей Зверев - Другие. Солдаты вечности
Но объяснений не было, зато пульс приближался к сотне ударов в минуту.
Он еще раз посмотрел на дерево, потом вверх. Нормальное, не черное небо. Рассказывают, что отравившимся небо кажется черным, а солнце – белым. Ничего похожего. Или врут, или он не отравлен.
«Я все понимаю и могу объяснить, кроме одного, – бормотал Ждан, – кроме одного… Почему в отсутствие птиц и ветра качаются ветки? Причем одни качаются, а другие нет?»
Он вспомнил, как Стольников объяснял ему эту истину – бывает, ветку ветром заносит за другую ветку и оставляет в таком положении, а потом, когда ветер стихает, ветка выпрямляется и создается эффект присутствия врага.
– Здесь то же самое, – твердо заявил Ждан. – И хватит, черт возьми, экзальтировать!
Он шел, вытирал кепкой лицо и несколько раз в минуту сверял свой курс с картой.
– Еще метров пятьсот, и я в квадрате тридцать шесть-семьдесят. А там до нужного места рукой подать.
Винтовку он, тем не менее, нес горизонтально земле, загнав в ствол патрон.
Через два часа карта и солнце привели его к тому месту, где Баскаков вывел из окружения группу. Дальше деревьев не было. Но был овраг. Ждан пригляделся, чтобы удостовериться в отсутствии куста держидерева и тряпки на нем. Но ничего похожего не обнаружил.
Выйдя на поляну с высокой, доходящей ему до колен травой, он поднял стреляную гильзу от «борова» и рассмотрел.
– Где-то здесь должна быть сосна высотой с Эмпайр-стейт-билдинг, – пробормотал он. – Но что-то я ее не вижу.
Он ее не видел, потому что находился в трехстах метрах южнее места, где ее обнаружили еще до Пловцова Жулин и Ключников. Ему следовало направиться выше, и уже там в просвете между деревьями увидеть и толстый ствол, и возвышающуюся над лесом крону.
Он стал внимательно разглядывать место, где стоял. Двинувшись вперед, зашел в лес и поднял сплющенный подошвой оранжевый фильтр «Мальборо». Здесь был бой. Ибрагимов поднимался на высоту и выдавливал разведгруппу Стольникова на вершину. Если верить докладам Пловцова, а не верить оснований не было, за этой высотой такой вид, что дух захватывает. Мертвый город. Но не он интересовал сейчас Ждана. Мертвый город – это просто доказательство того, что страна, описываемая пресвитером императору Мануилу, существует. Это не бредни наевшегося мухоморов старца. Страна есть, и имя ей – Другая Чечня! Есть Мертвый город, значит, есть и Источник! Страна – это строения, здания, инфраструктура! Ждан понимал, что должны были сохраниться остатки города, если существует страна, описанная пресвитером. И Пловцов подтвердил эти догадки. Но нужен не Мертвый город, нужен – Источник! Штурман свидетельствовал, что единственным не исследованным им квадратом остается квадрат 36–70. То место, где сейчас и находился он, полковник Ждан. И нужно было во что бы то ни стало найти сосну. Высокую, старую, отличную от всех здесь растущих!
Чтобы избавиться от непроходящего чувства тревоги, Ждан заложил руки за голову и без определенной цели стал бродить меж деревьев. Глядя при этом по сторонам пристально и цепко.
И вдруг из-за дерева, не таясь, вышел человек. В руках он держал снайперскую винтовку Драгунова без оптического прицела. Он смотрел на Ждана спокойно, не моргая. Лицо с характерными для кавказца чертами выглядело каменным. Тяжелые надбровные дуги, нависшие над черными глазами, добавляли невероятной картине происходящего неприятный оттенок.
– Я схожу с ума? – прошептал Ждан.
Но чеченец не был видением. Он сделал шаг вперед и поднял ствол СВД.
Страх исчез. Он это чувствовал. Сердце стало биться ровно, без перебоев…
Тяжело дыша и сбивая с цветов пыльцу, срывая судорожной хваткой листья, обезумевший, бежал Ждан на высоту. Словно зашоренная лошадь, он не видел ничего, кроме дороги перед собой. Только пространство между деревьями, только место поровнее – вот все, что его интересовало… исчезла одышка, он не слышал сердца. Он просто убегал прочь.
Когда деревья стали реже, он укоротил шаг и дал себе отдохнуть. Оглянувшись, он убедился, что погоня отстала. Рухнув на колени, Ждан встал на четвереньки и прижался лбом к земле.
– Мы еще повоюем, суки, – прошептали его губы. – Я всех вас урою…
Когда он выпрямился и, стоя на коленях, оглянулся назад, он еще чувствовал, как кружится голова. Но эта сосна – гигантская, торчащая над лесом ракетой, впилась мощными корнями в землю в десятке метров перед ним.
Ждан поднялся и прокричал, едва не разрывая горло:
– Пловцов!..
Ответа не было.
Он подошел к дереву, когда услышал ниже точки своего стояния, метрах в пятидесяти, частое тяжелое дыхание нескольких человек.
Он вскинул винтовку, шагнул назад, пытаясь прижаться к сосне спиной, и вдруг провалился по самый пояс левой ногой в какую-то яму.
С трудом выбравшись из нее, он посмотрел вниз. Яма была диаметром не более полуметра. Шаги приближались. Он бросил «М16» и через секунду услышал стук приклада о грунт. И уже не теряя ни секунды, полковник присел, спустил ноги и, оттолкнувшись руками, исчез…
Глава 17
Когда падала винтовка, он просчитал, что глубина не более двух метров. Но шахта оказалась глубже. Не рассчитав, полковник ударился о пол обеими ногами, вскрикнул от боли и повалился на пол. Вокруг него была темнота. Лишь над головой светлело небо, на фоне которого виднелись сосновые лапы. Он отполз в сторону, пытаясь сообразить, насколько сильно повреждены ноги. Полз до тех пор, пока не уткнулся в стену.
На медвежью берлогу не похоже. Да и не водятся здесь, слава богу, медведи. Для волка – уж слишком велика высота. Между тем наверху послышались голоса – кто-то спорил, следует ли последовать за беглецом. Ждан обмер. Скинув с плеч рюкзак, он в темноте нашел в нем фонарик и включил.
Удивительно, но подземелье имело форму правильного прямоугольника. Зверь на создание такой норы не способен. Природа тоже допустила бы погрешность при строительстве. Люди?
Он водил фонариком по стенам, пытаясь выяснить масштабы своего бедствия. Чиркнув лучом по одной из стен, он вдруг обнаружил странное. Вернул луч на стену и увидел проем в стене. Это был вход.
Поднявшись и еще раз подвигав ногами, Ждан понял: он просто ушиб ноги и боль скоро пройдет. Не сводя луча с проема, он приблизился.
То помещение, которое он покинул, было предтечей главного. «Прихожая», – машинально подумал Ждан. В стене было прорыто аккуратное прямоугольное отверстие, укрепленное толстым, толщиною в шпалу, каркасом. Что-то вроде дверной коробки без двери. Рядом с этим входом стояло несколько ящиков без крышек. Один на другом, они грудились выше человеческого роста.
Изучать содержимое времени не было. Светлое пятно на полу за спиной стало меняться по форме – кто-то или смотрел в лаз, или спускался вниз.
Ждан завел луч в дверной проем, шагнул внутрь…
Огромное помещение открылось ему.
Потолок, укрепленный почерневшими от времени бревнами, множество бревенчатых колонн, подпирающих этот потолок, дощатый, местами истлевший и превратившийся в прах настил предстали взгляду полковника.
Он шагал вдоль стеллажей, которые казались бесконечными. И уже в самом конце, там, где полки пустовали десятью метрами поверхности, Ждан, подсветив себе фонариком, уперся в стену. Он ощупал лучом всю ее длину. Двери не было.
«Это конец», – и Ждан даже улыбнулся, осознав, что попал в мышеловку. Ничего глупее за последние годы жизни с ним не случалось…
Винтовка, пистолет в кобуре. Но сколько он тут продержится?..
Звуков он не слышал. Было тихо, как в могиле.
Он опустил винтовку, прислонив ее к стеллажу, вынул сигареты и закурил. Фонарик остался лежать на полке на уровне головы. Его луч бил мимо Ждана. Полковник глубоко затянулся и пустил в этот луч струю дыма.
«Глупо. Как же глупо». Он почти нашел Источник, почти приблизился к цели всей своей жизни, и теперь стоит в каком-то подземелье, заставленном горшками, и курит, ожидая конца. Он пустил струю еще раз.
И вдруг заметил, что дым, дрогнув, стал распадаться на слои и изменил направление движения.
Полковник развернул фонарь к стене, затянулся и выдохнул. Дымок, качнувшись, медленно пополз к стене, зашитой досками. А потом щель между ними всосала этот дым, как вентиляция в аэропорту.
Ждан оперся рукой на стену и толкнул от себя. Доска чуть подалась вперед, но тут же вернулась обратно. Тогда он схватил винтовку, вбил ее ствол между досок и рванул «М16» на себя. Доска с треском отошла от щита. То же самое он проделал со второй доской и третьей. Перед ним открывался проход. Надежда, что, быть может, не все еще кончено, подгоняла полковника. В подземелье никто по-прежнему не торопился спускаться. Ждан понимал, что тот горец с «СВД» в руках был не единственным из желающих с ним пообщаться в лесу.
Он выламывал доски и когда перед ним открылся узкий, шириною с полметра коридор, двинулся по нему боком.
