Евгений Щепетнов - Колян. Дилогия (СИ)
Когда возник вопрос — откуда взялись «бабушкины наследственные» ценности, они стали составлять фиктивные закупочные акты, квитанции приемки на комиссию от фиктивных придуманных людей, списывали черный нал, вели черную кассу — в общем делали все, что делает обычный бизнесмен, ходящий по лезвию ножа под пристальным взглядом государства.
Конечно, сразу появилась куча нахлебников, желающих отщипнуть свою крошку от пирога — пожарные, санэпидстанция, милиция и т. д. и т. п. Пришлось выделить из черной кассы еще одну кассу для подмазывания этой братии, без этого в России во все времена было работать невозможно.
Скоро Ленка призналась Коляну, что ждет ребенка. Колян был ошеломлен новостью, он с трудом представлял себя отцом семейства, но когда первый шок прошел, его охватила радость… Все было как надо.
Ювелир помог ему еще в одном вопросе — реализации золотых коронок. Те, что были в одном из ящиков. Колян постепенно переправил в столицу все сокровища, оставив немного в тайнике Нееловки… так, на всякий случай. У Натаныча глаза вытаращились, когда он увидел то, что Колян ему показал:
— Ну, вы, Коля, даете… Вы меня просто изумляете… откуда? — Коляну пришлось немного приоткрыть завесу тайны. Он рассказал ювелиру часть правды — мол, нашел клад.
Ювелир переплавлял эти коронки и использовал их для изготовления новых изделий. Неожиданно для всех Ленка открыла в себе недюжинные художественные способности — она хорошо рисовала и сделала несколько набросков брошей и колец. Моисей Натанович очень заинтересовался рисунками и изготовил по ним несколько изделий, ушедших на ура. Вскоре бизнес заработал как часы. Ленка рисовала, ювелир плавил и вытягивал, Колян поставлял материалы — дело спорилось, работы и бабок хватало всем.
И это было хорошо.
Иногда у Коляна появлялось чувство, что даже слишком хорошо. Чудилось, как будто что‑то нависает над ним, накапливается…
В девяностые годы любой мало–мальски выгодный бизнес обязательно находился под контролем бандитов или был обложен данью. Даже просто торговать картошкой с машины у перекрестка было невозможно — через пятнадцать минут к тебе подходили шпанята в клетчатых кепках с кнопкой, штанах с лампасами и спрашивали, с кем ты работаешь, и кто из авторитетов разрешил тебе стоять на этом месте. А тут целый ювелирный магазин…
Первое время было тихо. Им вроде как давали набрать обороты. А потом… Ну а потом все резко изменилось.
Пришла беда.
Глава 11, в которой Колян оказывается там, куда Макар телят не гонял…
Промелькнули новогодние праздники.
Стабильный доход от проданных ценностей позволил Коляну не волноваться о своем будущем и строить новые планы — он купил просторную квартиру, обставил ее.
Ленка так и продолжала работать в магазине. Ей было скучно сидеть дома, а вот разработка ювелирных украшений ее не на шутку увлекла. Да и что говорить — новая работа разительно отличалась от выноса горшков в больнице в ее прошлом.
Колян, глядя, как она радуется своим успехам, часто вспоминал старую притчу.
Один праведник попал на Небеса и Господь спросил его, что бы он хотел узнать, или увидеть. И праведник попросил его показать ему самого великого полководца всех времен и народов. Его привели к невысокому и ничем неприметному человеку. Праведник был очень удивлен — он ожидал увидеть Наполеона, Чингисхана или Аттилу, на худой конец… Господь сказал, видя его удивление: «Это — самый великий полководец всех времен и народов. Но на Земле он был сапожником…»
Многие умирают в неизвестности, не использовав или не получив свой шанс для раскрытия способностей. Так и Ленка — что она могла, куда она могла пойти учиться из своей «Занюхановки»? Появился шанс, и она поймала удачу за хвост. Она чувствовала себя нужной, важной, она расцвела как женщина — беременность ее сделала еще краше. В ее походке появилась плавность, она стала менее порывистой, приноровилась много читать, изучать литературу по антиквариату, по ювелирному делу, художественным промыслам.
Ее особенно увлекла стилизация ювелирных изделий под старину. Чтобы вникнуть в суть ремесла, ей пришлось прочитать много специальной литературы и регулярно посещать известные музеи и художественные галереи.
По ее предложению Колян нанял учителей хороших манер, английского языка. Они, Колян и Ленка, умные и энергичные ребята, чувствовали, что им не хватает знаний и навыков, а вращение в кругах, близких к искусству предполагало определенный уровень развития. Моисей Натанович только дивился их хватке и умению приспосабливаться и выживать в условиях, совершенно непохожих на те, в которых они выросли.
Длительное время их, как ни странно, никто не беспокоил из криминальных кругов — к ювелиру заходили подобные персонажи, но ограничивались обычными заказами, претензий никаких не выдвигали. Их мало интересовал антикварный магазинчик.
Ясным январским утром в магазине приятно пахло темным деревом стойки, натертой специальным составом, прорисовывающим структуру, и стоял непередаваемый аромат древностей. Старые книги в кожаных переплетах и изящные китайские вазы эпохи Цинь занимали свое место на полках. На стене, специально выделенной для этого, висели мечи катана — мечи были не древние, как могло показаться на первый взгляд, их изготовил современный мастер, точнее, мастерица. Качество этих изделий было столь высоко, что их создательница входила в двадцатку лучших мастеров–кузнецов всего мира. Молодая женщина ковала элитное холодное оружие, настоящие булатные клинки — ножи, мечи и т. д. Простой, ничем не украшенный охотничий нож ее авторства стоил от трех тысяч баксов, а еще она владела искусством украшения и гравировки своих изделий золотой и серебряной нитью.
Колян случайно узнал о ней, общаясь с одним знакомым из прошлой жизни, и теперь, когда у него появилась фирма, нашел ее (что, имея деньги, не составило труда) и предложил изготавливать изделия для его магазина. Эти мечи, хоть и назывались подарочными, а не боевыми, на самом деле были не хуже древних самурайских мечей, а возможно, и лучше. Японские кузнецы славились во всем мире, но и русские мастера, которые ковали булатное оружие и доспехи, были не промах. О чем свидетельствует, к примеру, «Повесть о Евпатии Коловрате». Евпатий Коловрат был военачальником, создавшим что‑то вроде летучего отряда, который стирал с лица земли тылы врагов — татарское войско хана Батыя. Согласно хроникам, сам Евпатий был настолько могучим человеком, что одним ударом наискосок от шеи разрубал человека до седла. Разумеется, без хорошего оружия такой трюк у него вряд ли бы получился.
