Георгий Пушнин - Заговор «Королей»
— Я так и знал. — Домингин опасливо посмотрел вниз. — Ребята, надо спешить. Кто бы там в нас ни стрелял, встречаться с ними не стоит.
До земли оказалось не так уж далеко. Поглядывая на останки вертолета, повисшие на мощных ветвях, они спустились вниз, помогая друг другу, скользя по влажной коре, постанывая от боли. Кровь Фавра уже привлекла тучу москитов, увеличивавшуюся с каждой минутой. Домингин подгонял спутников, указывая направление движения, — но трава цеплялась за ноги, затрудняя шаг. Потом они бегом пересекли мелкую речушку, — хотя дно было вязким, но погоня страшнее.
— Я слышала, здесь водятся пираньи? — смиряя учащенное дыхание, спросила Марина. Животный мир всегда интересовал ее.
— Пираньи передохли, — как мог, успокоил Домингин. — Мы сейчас в зоне радиоактивного поражения после аварии на АЭС.
— Либо передохли, либо вымахали размером с собаку, — добавил Пушкин.
У Марины пропала охота любопытствовать. Путники остановились и прислушались. Сельва отвечала на их немой вопрос приглушенными птичьими голосами; ни единого треска, выстрела или иного признака присутствия людей. Фернандо Мануэль взял на себя роль проводника: надо было продвигаться на юг, к большой реке, Там можно было смастерить плот и сплавиться до первого поселения. Пушкин жалел одного: потерянного времени — драгоценного, как он уже чувствовал. Домингин пыхтел впереди процессии, кромсая заросли ножом. Марина шла следом за ним. Чтобы не приманивать кровососущих, она перевязала руку и по совету Домингина натерла ее какой-то пахучей травой. Пушкин замыкал шествие.
Его внимание привлёк необычный звук: словно высоко над головой объявился завернутый в вату шмель. Все трое застыли и подняли головы к небу, прислушиваясь; сельва научила их слушать.
— Я узнаю этот звук, — сказал Пушкин. — Черт, я узнаю этот звук.
— И я узнаю этот звук. Я помню его, — согласился Домингин. — Это то, о чём я думаю? Петр, так бывает? Это оно?
Но Пушкин не хотел верить, пока не увидел над сельвой капсулу с «Мрии»; она плавно и как-то неуверенно прошла над деревьями. Петр знал эту траекторию — кто-то руководил посадкой с земли. Значит, в капсуле не было пилота. Ни один пилот не стал бы сажать здесь капсулу — абсурдная затея. Пушкин знал только одну «Мрию», которая должна была подняться в небо сегодня, ту, которую подготовили для презентации в Жуковском. Что у них могло произойти? Старт капсулы программой не предусматривался.
— Пушкин, похоже, у вас с презентации сперли капсулу. — Домингин развел руками. — Только не говори, что вы форсируете поставки в Эль-Тару в рамках проекта «Кориолан». Господи, в первый раз хочу оказаться на месте своего двойника. Просто умираю от любопытства.
— Двойника? — переспросила Марина.
— Я потом тебе расскажу, милая. — Пушкин проследил траекторию и на правление капсулы. — Бегом туда.
Им удалось преодолеть не более ста метров, как вдруг Домингин, все еще шедший впереди с ножом наперевес, резко присел и сделал предостерегающий знак. Они вышли на вершину невысокого холма; в низине стояли джипы, около которых толкались вооруженные люди в форме. Оттуда доносились отрывочные реплики, явственно звучала русская речь.
— Оставайтесь здесь, — сказал Пушкин. — Я подойду поближе к этой компании. Послушаю, что говорят. Если получится, проберусь к капсуле. Посмотрю, что они с ней будут делать. Пока не вижу техники для ее транспортировки. Может быть, они решили забросать её листвой? А потом, к примеру, вывезти по частям. Чушь какая-то. Есть в этом что-то несуразное.
На том и порешили. Домингин и Марина остались наблюдать в зарослях, Пушкин, таясь, спустился с холма, выбрал место, уже привычно выстрелил «жучком» в притоптанную траву рядом с солдатами, пристроил наушник. Услышанное повергло Пушкина в шок.
— В капсуле на самом деле Президент? — говорил один из солдат.
— Если тебя это пугает, можешь называть его человеком, похожим на Президента. Ты ещё поди найди его.
Анализ ситуации Пушкин отложил на далекое будущее. Он отполз в тень высоких деревьев, там вскочил и со всех ног, уже не опасаясь, что его обнаружат, побежал в направлении приземлившейся капсулы. Ветки хлестали по лицу, оставляя жаркие следы, Пушкин рисковал подвернуть ногу на бесконечных кочках, но словно не замечал этого. Солдаты за его спиной разворачивались цепью и медленно шли вперед, лениво переговариваясь между собой, а значит, времени оставалось в обрез.
Капсула лежала на топкой поляне, недалеко от реки, уткнувшись носом в грязную жижу, будто обидевшись. Пушкин выломал толстую ветку и, проверяя путь (не хватало еще здесь провалиться и увязнуть), пробирался к капсуле. Он знал каждый сантиметр этой машины, кажется, мог вслепую разобрать и собрать ее. Поэтому открыть кабину с внешней стороны труда не составило. Президент, туго пристегнутый к креслу, без сознания, тряпичной игрушкой сидел внутри — перегрузки не прошли для него бесследно. На церемониал Пушкин не стал тратить и минуты. Он энергично привел Президента в чувство, попутно высвобождая его из кресла. Президент прикоснулся к голове, невидящими глазами воззрился перед собой, чем-то смахивая в этот момент на аутиста, затем все же обнаружил Пушкина. После похода по дебрям Амазонии того было трудно признать, но Президент его вспомнил: всё-таки государственный представитель в корпорации «Каскад». Сколько презентаций, сколько совещаний, сколько личных докладов. Пусть не первый человек в государстве, но заметный — это точно.
— Пушкин? Пётр Пушкин? — Президент приходил в себя, и у Пушкина отлегло от сердца. — Где я?
— Мы в Эль-Таре, господин Президент. Хоть вы и попали сюда, так сказать, с черного хода. Я вам все объясню по дороге, а вы — мне. По пятам идут устроители вашего визита. По-моему, они что-то для вас приготовили. И, по-моему, это не приветственная речь. Бежим. — Пушкин нашарил в кармане шприц Домингина и передал его Президенту. — Пока сделайте укол. Вам станет лучше. Проверенное средство.
Президент повертел шприц в руках и решил довериться Пушкину. В его ситуации вариантов не было, альтернатива представлялась мрачноватой. В конце концов, он всегда считал, что у Пушкина хорошее русское лицо, внушающее доверие.
Когда солдаты, рассыпавшись в цепь, скрылись в лесу, Домингин решил встать.
— Вы куда? — возмутилась Марина. — Пушкин велел оставаться на месте.
— Послушайте, леди. Я нахожусь на территории своей страны, и ваш Пушкин мне не указ. Могу я, в самом деле, не спрашивая Пушкина, отлучиться в туалет?
«Да иди ты куда хочешь, — подумала Марина. — Латинос-упрямец. Пушкин ему не указ».
Солдаты, оставшиеся у джипов, затеяли какую-то глупую игру: они смеялись и по очереди толкали друг друга, потом начали шутливо бороться, демонстрируя приемы. Марина лежала, покусывая травинку, когда за спиной ее кто-то нежно позвал — «Марина», — и между лопаток ткнулась холодная сталь автомата. Над ней стоял Илья Чернявский, как и солдаты, в камуфляже, — немного удивленный и все такой же ироничный, но теперь уже злобно, нехорошо ироничный. Марина почувствовала себя, как та несчастная, что решилась открыть комнату Синей Бороды.
— Так-так-так. Я тебя недооценил. А я не люблю недооценивать людей. Это делает меня слабым и зависимым. Вставай, что разлеглась? Застудишь себе чего-нибудь.
Марина без всякой охоты поднялась. К Чернявскому присоединилось еще человек десять — все вооруженные мужчины, потные, довольные. Причина их радости обнаружилась тут же — двое удерживали упорно рвущегося из их рук Домингина.
— И президент Домингин. — Илья присвистнул в знак восхищения. — Не знал, что у вас роман. Кстати, уважаемый, а какой Домингин настоящий: тот, в Москве, или этот, в Эль-Таре?
— Врежу тебе — поймёшь.
— Слова не мальчика, но мужа. Этот настоящий. Вот подарок! Ребята, какого мамонта мы завалили! Ну и что мне с вами делать?
— Отпустить, — простодушно посоветовала Марина.
— Я подумаю над твоим предложением. Марина, с нашей последней встречи ты удивительно возмужала. Меня такая метаморфоза расстраивает. Дайте сообразить… Пушкин. Где-то здесь Пушкин. Я прав?
Ни Марина, ни Домингин не удостоили Чернявского ответом. Но Илья и сам догадался, что прав. Сейчас он хотел только одного — опередить Пушкина.
Солдаты собрались вокруг открытой капсулы, опасаясь приближаться вплотную. Капсула уже на четверть увязла в болоте. Почва в радиусе двух метров от нее угрожающе ходила ходуном.
— Пассажир мог утонуть, — доложил старший группы. — Вышел из капсулы, например, и бульк.
— Бульк я сейчас сделаю тебе, а пассажир жив, — отмахнулся Илья, не допускавший мысли о гибели Президента. — Медленно бегаете. Ножками надо было работать, ножками. А до того — головой, чтобы капсулу в болото не сажать. Плохо, что на такой почве следов не остается. Продолжайте поиски. Я начинаю беспокоиться. И вытащите из болота эту штуку. — В Илье возобладал ответственный работник корпорации «Каскад», который участвовал в дорогостоящем проекте и присутствовал на всех стадиях разработки и испытаний капсулы. — Это шедевр технологии… Да разве вы поймете! Подгоняйте машины, вызывайте грузовой вертолет. Исполнители… Если штуковина утонет, расстреляю всех!
