KnigaRead.com/

Александр Бушков - Завороженные

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Александр Бушков, "Завороженные" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

— Что я наделала… — с притворным сокрушением вздохнула Элвиг. — Невольно смутила вашу непорочную душу…

— Вам доставляет удовольствие надо мной подсмеиваться?

— Ну что вы, вовсе нет, — сказала Элвиг. — Просто… должна же я быть ветреной, как подобает благородной девице? Я, честное слово, и подумать не могла, что у вас ничего подобного нет… Кто бы мог знать… Но ведь не может же так быть, чтобы у вас не было и всего остального? Дамы и кавалеры, галантные ухаживания, серенады, дуэли, букеты в окно, романтика и безумства…

— Это-то все есть, конечно, — сказал поручик. — Кроме дуэлей.

Ее брови взлетели в непритворном изумлении:

— Как же вы ухитряетесь обходиться без дуэлей? Это ведь решительно невозможно…

— Как-то обходимся.

— Но это, должно быть, невероятно скучно?

— Пожалуй, — сказал поручик, — нет, втихомолку, конечно… Иногда случается.

— Все равно, так жить скучно…

— Пожалуй, — повторил он.

Признаться по совести, ему, как и многим другим молодым офицерам, приходилось всерьез сожалеть, что времена нынче не те. Славно было бы, схватившись с каким-нибудь негодяем, совершенно открыто, на людях, не имея к тому никаких запретов, выхватить саблю и холодно бросить: «Встаньте в позицию, вы, подонок!» Наглецов и подлецов, право же, изрядно бы поубавилось и уж пришлось бы таковым взвешивать каждое слово…

— Вы мне потом расскажете, как у вас обстоит? — с живейшим интересом спросила Элвиг. — Как ухаживают, прельщают, как при этом при всем ухитряются разрешать сложные дела при отсутствии дуэлей…

— Обязательно, — сказал он светски.

— И, разумеется, о модах… впрочем, мужчину об этом вдумчиво расспрашивать бесполезно, я усвоила на опыте… Как вам нравится мое платье?

— Оно великолепно.

— Отчего же вы избегаете на меня смотреть? Снова какое-нибудь нарушение вашего этикета?

— Нет, что вы…

— Тогда почему вы ерзаете и прячете глаза?

Поручик решился:

— Да исключительно оттого, что я, признаюсь вам честно, служил в провинции, в глубоком захолустье, мало того, я там и вырос. А посему не особенно и искушен в… столичных галантностях. У вас наверняка сыщется точно такая же провинция, захолустья везде одинаковы…

— Вы прелесть, Аркади, — без насмешки сказала Элвиг. — Так и нужно было сразу сказать, а то я себя чувствую неловко, не понимаю вашего поведения и не знаю, как с вами держаться… Надеюсь, даже в захолустье благородных людей учат, как налить вина даме?

— Безусловно, — сказал поручик, берясь за бутылку, пузатую и пыльную, прямо-таки замшелую, что свидетельствовало о выдержанности вина. — Это нехитрое ремесло мы в наших краях освоили…

«А уж пить-то мы и вовсе мастера, — мысленно продолжил он, почувствовав себя чуточку свободнее. — Да не то чтобы это благоуханное слабенькое винишко, а разнообразные водочки и от всей русской души…»

Элвиг на минутку отошла к столику, что-то там сделала, зеркала остались матовыми, но зазвучала приятная музыка, опять-таки незамысловатая, но тешившая слух. Технические достижения этой загадочной, канувшей в небытие цивилизации начинали поручику нравиться всерьез. Особенно после нескольких бокалов зеленоватого вина, не столь уж и слабенького.

— Можно задать вам нескромный вопрос? — спросила вдруг Элвиг.

— Извольте, — ответил поручик браво.

— Быть может, я у вас вызываю некое отторжение? Из-за этого… — она повела указательным пальцем вокруг глаза, сверкнул великолепно ограненный сиреневый камень в перстне. — Скажите честно.

— Вот уж ничего подобного, — твердо сказал поручик.

И нисколечко сейчас не врал. Ее диковинные кошачьи зрачки уже перестали удивлять и уж никак не вызывали отвращения. Если не обращать на них внимания, она была прекрасна — дома таких красавиц поручик почти что и не видывал.

— Похоже, вы говорите правду… — заключила Элвиг.

Поручика эта тема вновь натолкнула на размышления о некоторых имевшихся здесь загадках. Он видел здесь и людей с обычными круглыми зрачками исключительно среди тех, кто ходил с покрытыми головами. А вот у благородных господ и дам зрачки были только кошачьи («змеиные», пожалуй, все же не вполне удачное определение).

— Интересно, почему так… — сказал он.

— Что именно?

— Ну, вот это… — он показал на собственный глаз. — Я видел в городе и людей с точно такими же зрачками, как у меня. Загадка…

— Никакой загадки нет, — сказала Элвиг. И добавила просто: — Видите ли, мы не отсюда. Наш народ не отсюда.

— Как это?

Элвиг посмотрела в угол, где красовались часы в высоком резном футляре (здешние циферблаты, как поручик уже успел установить, разделены не на двенадцать часов, а на четырнадцать). Кивнула:

— Пойдемте, самое время…

И направилась к одной из дверей в глубине гостиной. Они прошли по короткому коридору и оказались на балконе с причудливой каменной балюстрадой. Элвиг встала у перил спиной к нему. Под ними раскинулся город — длинные пунктиры из уличных фонарей, освещенные окна домов и дворцов, россыпи разноцветных огоньков парковых аллей, превратившие деревья в феерическое зрелище, некое подобие сказочного леса. Тем не менее этого половодья огней оказалось недостаточно, чтобы затмить свет звезд, — и в ночном небе алмазной полосой сверкал Млечный Путь, горели созвездия. Поручик не настолько был искушен в астрономии, чтобы с ходу определить, сильно ли отличается здешний ночной небосклон от привычного, и отличается ли вообще. Он мог уверенно отличить лишь Большую Медведицу и Геркулеса — но их-то как раз и не увидел, что ни о чем еще не говорило: дома они тоже не во всякое время видны на небе. А вот крупная алая капелька, светившаяся справа, над парком, крайне напоминала Марс. На него-то Элвиг и показала:

— Видите алую планету? Оттуда мы и прилетели. Пятьсот лет назад. Не мы, конечно, наши далекие предки… И давным-давно обжились.

Она выпрямилась, глядя на алую планету отрешенно, завороженно. Поручик все еще боролся с изумлением.

— Так вот оно что… — выговорил он наконец. — Другая планета, другой народ…

— Это что-то меняет? — тихонько спросила Элвиг.

— Нет, что вы… Ничего… — мысли прыгали, мельтешили в совершеннейшем беспорядке. — Значит, вы — с другой планеты…

— Я? — девушка улыбалась. — Я — отсюда. Как и длиннейшая вереница моих предков. А там … — ее лицо на миг стало несказанно печальным, — там уже ничего. И никого…

— Но почему…

— Так вышло, — быстро сказала она с таким видом, словно дальнейший разговор на эту тему был ей крайне неприятен. — Мы давно уже здешние. Вот только глаза, естественно, такими и остаются. — Она улыбалась уже весело, лукаво. — Но я вас заверяю: это наше единственное отличие от исконных обитателей этого мира.

В голове не укладывалось: народ с другой планеты, полеты в пространстве космоса меж разными мирами… Куда там героям Жюля Верна, отправившимся в пушечном снаряде всего-навсего на Луну, ближайшую соседку… Он посмотрел на сверкающую багрянцем холодную капельку Марса, при попытке представить бесконечные космические пространства и летящих по ним людей закружилась голова… С какими еще чудесами предстоит столкнуться?

— Можно спросить… — произнесла Элвиг.

Он очнулся:

— Да?

— Какова судьба моей регондии? — она подошла вплотную, подняла руку и легонько коснулась пальцем золотого цветка на отвороте его камзола.

…Того грядущего, откуда он пришел, словно бы сейчас и не существовало, как и всех сложностей. Он словно бы просто-напросто плыл по течению, ни о чем не сожалел и ничем не терзался. Жизнь казалась удивительно легкой и простой — и вряд ли стоит подозревать в этом некие наведенные на него чары…

Девушка смотрела ему в глаза пытливо и неотрывно.

— Я только не знаю…

— Что?

— Как полагается отвечать согласием, — сказал он, глядя в эти прекрасные, диковинные, непривычные глаза.

— Очень просто, — прошептала Элвиг, зажмурившись. — Поцелуйте меня…

Савельев прильнул к ее губам, тончайшая ткань под ладонями оказалась невесомой, неощутимой, зато объятия были настоящими, жаркими. Мимолетная укоризна и недовольство, мелькнув где-то на обочине сознания, тут же канули неизвестно куда, и посторонних мыслей не осталось никаких…

…Сердце заходилось в смертной тоске так, что могло вот-вот остановиться. Он прекрасно понимал, что оказался в тисках ночного кошмара, страшного сна, но поделать ничего не мог. И проснуться не мог, как ни порывался.

Он парил в черной пустоте, не видя и не ощущая своего тела, он не дышал, не мог пошевелить рукой или ногой и головы повернуть, осмотреться не мог. Словно доисторическое насекомое в янтаре. Везде, куда достигал его застывший взгляд, колючими огоньками, сверкающими, просто яркими и вовсе уж тусклыми светили звезды. А впереди, перед ним, непонятно на каком расстоянии, застыл огромный, безукоризненных геометрических очертаний диск, покрытый россыпью синих и темных пятен — частично их укрывали от взора, заволакивали снежно-белые полосы самых причудливых очертаний.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*