Елизавета Ельская - Голгофа XXI
— Ладно, Симон, я молчу. Идем скорее по твоим делам, — не удержавшись, озорно добавил: — А то как бы поздно не было.
Симон погладил свою недавно подстриженную бородку и вроде бы уже без особой злости сказал:
— Одно меня удивляет: почему до сих пор никто не свернул тебе шею? Это было бы так приятно.
Когда они ушли, Святослав решил, что надо потом поговорить с Фомой и положить конец его перебранкам с Симоном, иначе это может плохо кончиться. Проблем и без того хватает, и ни к чему добавлять к ним еще и внутренние конфликты в отряде.
Туалет находился через две двери от процедурной. Посетив его, Симон направился дальше по коридору.
— Ты куда, Симон? — окликнул его Фома.
— Хочу выяснить, что творится на другой стороне здания.
— Надо было предупредить Петра.
— Я собирался, но ты заморочил мне голову. Пошли, тут же близко. Только глянем разок — и назад.
— У нас и переговорников нет, — колеблясь, заметил Фома.
— Из-за тебя, кретин! Если б после твоих идиотских шуточек я и впрямь взял переговорник, все надорвались бы от смеха.
— Смеяться полезно, — серьезно сказал Фома. — Во всяком случае, это куда лучше, чем гадать, улетят твари или нет.
Симон окинул Фому долгим задумчивым взглядом. Потом беззлобно буркнул:
— Ладно, идем, трепло. Здесь всего два шага.
Когда они очутились на противоположной стороне здания, Симон, подойдя к окну, поднял к глазам бинокль.
— Матерь Божия! — вырвалось у него. — Их тут тысячи!
Он протянул бинокль Фоме:
— Смотри.
Фома взглянул, и его передернуло.
— Если они утром не улетят…
Он не закончил, но все и так было ясно.
Симон мрачно сказал:
— Нам их не перестрелять, даже если мы завладеем целым арсеналом.
Он взял у Фомы бинокль и снова приник к окулярам, словно никак не мог оторваться от открывавшегося зрелища. Наконец Фома тронул его за плечо:
— Идем назад, а то наши беспокоиться будут.
Симон с безрадостным видом опустил бинокль:
— Лучше б ты сказал, что они подумают, будто я провалился в унитаз. Возможно, это показалось бы мне смешным. Или хотя бы разозлило.
Фома хлопнул его по спине:
— Они скорее подумают, что в унитаз провалился я. С твоей помощью.
У Симона дрогнули уголки губ:
— А что, неплохая идея! Когда будет свободное время, я непременно ею воспользуюсь.
Фома привычно ухмыльнулся:
— Надеюсь, тогда рядом не окажется унитаза.
Они вернулись к остальным безо всяких происшествий.
Утром твари не улетели.
Евангелие от Марка, глава 11.
11 И вошел Иисус в Иерусалим и в храм; и осмотрев все, как время уже было позднее, вышел в Вифанию с двенадцатью.
Глава 10
Утро выдалось тусклым, под стать всеобщему настроению. Лучше всего было Иоанну: он безмятежно спал, одетый во множество теплых вещей и закутанный с ног до головы одеялами: от потери крови его знобило.
Сколько Святослав ни ломал голову, ничего дельного на ум не приходило. Даже если кто-то из них сознательно пойдет на верную смерть и пожертвует собой ради спасения остальных, толку не будет. Машина с рюкзаком Кирилла недосягаема, твари растерзают любого прежде, чем он доберется до вездехода.
О том, что им делать, даже если они будут вооружены до зубов, Святослав предпочитал не думать вовсе, поскольку и здесь перспективы были довольно безрадостные. Положение осложнялось наличием раненого, которого надо нести. И все же, имея достаточный запас патронов для автоматов и элементов питания для парализаторов, что-то еще можно было бы предпринять. Например, кто-нибудь прорывается под прикрытием ведущегося из здания огня к машине и заводит ее в гараж. Под завязку заправив ее горючим, осажденные прорываются из окружения и уезжают. Внутри закрытого вездехода хищникам до них не добраться. Правда, кризисная ситуация наступит, если машина застрянет, а твари будут рядом. Однако размышлять о столь отдаленных перспективах сейчас было неуместно. Ответа требовал другой вопрос: как добраться до машины? Если б не то обстоятельство, что у них была определенная цель, ради которой отряд и пустился в путь, Святослав решил бы, что самое разумное — выждать. На складе было полно еды, генератор пока исправно работал, а в худшем случае можно обойтись и без него — сиди и жди, пока тварям не надоест и они не улетят в поисках другой добычи. Но это ожидание могло затянуться надолго, что означало бы провал их миссии.
Святослав стиснул зубы — он обязан был что-нибудь придумать. Однако дельная мысль зародилась не у него, а у Фаддея.
— Послушайте, — сказал тот, — я тут подумал насчет оружия…
Все тотчас повернулись к нему.
— Пули против такого количества тварей не очень-то эффективны, а парализатор быстро разряжается. По-моему, гораздо действеннее был бы огнемет. К тому же огонь может отпугнуть их, а от стрельбы они только больше стервенеют.
— Неплохая идея, — одобрительно заметил Филипп. — Загвоздка в том, что у нас нет огнемета.
— Знаю, что нет, — согласился Фаддей, — но я также знаю, что строители сначала выжигают землю там, где потом ставят заграждения. Они всегда так делают. Надо проверить склад, поискать огнеметы. Я имею в виду не оружейное хранилище, а склад оборудования. Вряд ли они считали огнемет для обработки строительного участка оружием.
Все разом оживились: предложение Фаддея показалось им обнадеживающим. Святослав сказал:
— На склад пойдут трое. Если придется таскать что-нибудь тяжелое, то двое работают, один охраняет.
Филипп встал, прежде чем Святослав назвал хоть одно имя.
— У меня ноги затекли, в самый раз поразмяться.
Кирилл, зная, что теперь его в стороне не оставят, солидно сказал:
— Наверняка землю выжигают огнеметами, установленными на движущейся платформе. Их надо будет сделать переносными. Я этим займусь.
Третьим встал Симон.
— Даже склад, если там нет такого пустобреха, как Фома, сойдет за райское местечко.
Перед уходом Филипп вдруг положил ладонь Святославу на лоб и сказал:
— Что-то ты мне не нравишься, командир. Фома, измерь-ка ему температуру. А заодно и прочим своим пациентам, для сравнения.
Святослав стал отнекиваться, но Фома настаивал:
— Ты сам назначил меня лекарем, поэтому не спорь.
Он поставил Святославу градусник, а когда увидел результат, его лицо омрачилось: из четверых пострадавших у Святослава была самая высокая температура. Фома вколол ему дополнительную дозу антибиотика и кивнул на груду принесенных со склада вещей:
— Оденься потеплее. Вон, выбери что-нибудь подходящее.
«Не хватало только, чтобы и я заболел», — подумал Святослав, чувствуя, как голова наливается свинцовой тяжестью.
Фома озабоченно сказал:
— Ты портишь картину моих успехов в должности лекаря. Не понимаю, откуда у тебя такой жар… Разве что добравшаяся до тебя зверюга плохо мыла лапы и не чистила зубы, потому и занесла в рану грязь.
— Ну спасибо. Обнадежил дальше некуда.
— Ты бы лег, — посоветовал Фома. — Отдохни, расслабься. Может, температура оттого и поднялась, что ты носился взад-вперед вместо того, чтобы спокойно лежать, как другие пострадавшие. Сейчас я тебе что-нибудь от головной боли найду. И сними наушник, пусть Мария подежурит. Если что важное, она тебе скажет. А ты пока постарайся заснуть. Давай укладывайся, — велел он безапелляционным тоном и, ухмыльнувшись, добавил: — А знаешь, приятно командовать начальником.
Святослав лег, но заснуть не удавалось: какой тут сон, когда от того, найдет ли группа Филиппа огнеметы, зависит так много. На других койках дремали Матфей и Фаддей, а Мария примостилась в кресле, надев наушник. Через полчаса Святослав нетерпеливо спросил:
— От Филиппа есть что-нибудь?
— Только то, что Кирилл справился с замком и они уже на складе. Склад оборудования большой, и на поиски потребуется много времени. Спи. Когда будут новости, я скажу.
Святослав попытался расслабиться. Расклеиваться ему сейчас никак нельзя, он должен быть в форме. Головная боль отступила, и он постепенно погрузился в полудрему, однако когда Мария что-то тихо произнесла в микрофон, сразу открыл глаза. На лице Марии сияла широкая торжествующая улыбка:
— Они нашли огнеметы! Целых три штуки! Искариот говорит, что они спаренные. Он разъединит их, и тогда у нас будет шесть мобильных огнеметов. Мы с ними прорвемся куда угодно!
Из ведущего в соседнее помещение дверного проема выглянул Фома.
— Отличная новость! — с воодушевлением воскликнул он. — Держитесь, твари! Я уже чую, как пахнет жареным.
Фаддей приподнялся на локте здоровой руки:
— Расскажите мне, как пользоваться огнеметом. Я его только издали видел.
— Тебе он не достанется, — заявила Мария. — Огнеметов шесть, а нас девять. Минус Иоанн и Матфей — семь. Выбор между мной и тобой на сей раз будет в пользу слабого пола, потому что у меня две руки, а у тебя одна.
