Хронос. Ледяной поход (СИ) - Митюшин Дмитрий

— Дмитрий Борисович! — Верка уже не в силах скрыть недоумение и раздражение. — У вас сын пропал! А вы такой спокойный!

Мужчина встал и, подойдя к стенке, вытащил толстый альбом.

— Я, наверно, не имею права этого говорить, но вам, как невесте, скажу. Он не пропал, Вера. Антон на стажировке в ФСБ. Давайте посмотрим фотографии.

Верка в лёгком шоке. «Тоха? В ФСБ? Офигеть! Как такого тюфяка вообще взяли в ФСБ?».

— Вот, смотрите.

Мужчина переворачивает страницы альбома, показывая фотки маленького Тохи.

«Ну чё за фигня, — недоумевает про себя девушка, посматривая вполглаза и не обращая внимания на комментарии отца этого… ладно, пока не будем, — все фотки давно можно хранить на компе. А тут старый альбом! Ладно. Ни к чему ругаться с будущими родственниками. Вот выйду замуж, тогда посмотрим!».

На глаза попала цветная фотография, достаточно новая. Тут Веру словно током прошибло. Тоха в царской военной форме. Рядом с ним девчонка в одежде, в которой ходили лет сто назад. Ещё ода фотка. Девчонка, явно моложе самой Верки, смотрит на Тоху влюблёнными глазами. А у этого… этого мерзавца такая дурацкая, счастливая рожа!

— Что это? — прошептала девушка.

— А, это, — Дмитрий Борисович взял фотку, — это Антон на реконструкции. Не помню, что они разыгрывали. По-моему, последнее наступление русской армии в Первую мировую.

— А что за, — она хотела сказать «шлюха», но передумала, — девушка с ним?

— Её зовут Настя. Невеста Антона.

У Веры всё поплыло перед глазами.

«Вот же урод, а! Кобелино, мля!».

20. Лейтенант О’Рэйли

(Снайпер отряда специального назначения «Тесей»

«Тайм Секьюрити Эдженси»)

16…17 (29…30) июня 1917 г.

Галиция

Основная и новая хроноволны

Транслокация прошла успешно. Группа в форме русского сорок четвёртого пехотного Камчатского полка. В нагрудных карманах все необходимые документы, в том числе о принадлежности всех участников к полковому солдатскому комитету. На груди красные банты. Лейтенанту Рису О’Рэйли стало крайне интересно, почему полк называется Камчатским. Его что, специально перебросили сюда, в Галицию с самой Камчатки?

Но как истинный американец, хоть и ирландского происхождения, Рис не стал долго заморачиваться этим вопросом. Впереди более важные дела.

Они идут по лесу, полностью идентичному тому, что был создан для тренировок под Вашингтоном. Всё должно пройти великолепно. Только вот…

В этом боевом выходе очень много… странного.

Во-первых, оружие. У всей группы карабины Манлихера. И что интересно, настоящие. Разумеется, изготовлены в конфигураторе, всё честь по чести. Но ведь не штатные SR-13, принявшие вид австрийского оружия первой мировой войны. И лишь у него, Риса О’Рэйли, под «манлихер» замаскировано ружьё специальной разработки ДАРПА, предназначенное лишь для одного единственного выстрела с одним единственным патроном. Этот выстрел Рис не одну сотню раз отработал на тренировках. Особая пуля при подлёте к объекту выбрасывает в его сторону капсулу размером с рисовое зёрнышко и превращается в бесцветный газ без вкуса и запаха.

Вторая странность — одежда. Вместо костюмов-трансформов форма из сверхпрочной нано-ткани с вшитыми вкладками с дилантантной взвесью. Защита от выстрела из винтовки Мосина с пяти ярдов гарантирована на сто процентов. Всё хорошо. Но почему не трансформ?

И в-третьих, самое поганое и напрягающее. Руководство приказало оставить бэк-модули и деактивировать встроенные компы. Для связи используются микрогарнитуры радиосвязи с шифрованием на основе ключа из двухсот пятидесяти шести тысяч квантовых байт и программируемой перестройкой частоты с базой в две тысячи частот.

Если подытожить сказанное — никаких субатомных технологий.

Плюс ко всему половина группы молодняк — курсанты пятого курса Академии. Вообще бред какой-то!

После выполнения задания они должны своим ходом прорываться в Албанию, откуда их транслоцируют домой.

До начала операции чуть больше тридцати двух часов. Им необходимо пройти форсированным маршем, незаметно, около двенадцати миль. Дистанция для детей. Ему, спецназовцу отряда «Тесей», это даже не дистанция. Баловство.

Группа бесшумно движется по лесу. Двенадцать человек. Командир — капитан Джеффри Джексон — из того же отряда, что и сам Рис. Напарник Риса, Боб Талер, — то же из «Тесея». Он должен обеспечивать безопасность О’Рэйли. Они трое — основной костяк. Плюс три группы прикрытия по три человека. В каждой по одному сотруднику «Тесея» и по два курсанта. Все — спортсмены-отличники, чтоб их!

Вот и знакомая полянка, дорожка и знакомый лесок на той стороне. Джексон мощным электромагнитным импульсом с чётко рассчитанными параметрами (Рис не особо силён в физике) минут на двадцать-тридцать ослепил и оглушил всю возможную подслушивающую и подглядывающую аппаратуру конфедератов в радиусе пятисот метров. Минимум двадцать минут их будет не видно и не слышно.

Быстро преодолели полянку с дорожкой. В лесу, куда к утру подойдёт австрийская диверсионная группа, разместили чуткие микрофоны. Аппаратура должна самоликвидироваться через сорок восемь часов. Бойцы залегли согласно боевому расчёту, накинув маскировочные накидки, и слились с окружающей средой.

Теперь главное — не шевелиться и не дышать. Шутка. Дышать можно. За своих Рис не волнуется. Парни опытные, проверенные. Опасение вызывает кадеты. Но их рекомендовали как лучших.

«Что ж, поглядим», — мрачно подвёл итог размышлениям О’Рэйли, вскрывая маленький контейнер и проглатывая три капсулы стимулятора. Контейнер вернул в карман. Теперь пять суток можно обойтись без воды, пищи и, главное, без сна. Правда потом придётся отсыпаться не менее двух суток. За всё нужно платить. Но это будет потом.

Лейтенант просканировал эфир. В гигагерцовом диапазоне цифровой шум. Русские усилили радиообмен. Понятное дело — зафиксировали транслокацию. Слава Богу, конечная точка размыта и забита помехами. Интересно, кто пойдёт на перехват. Те, кто уже здесь или транслоцируют других? В первом случае гарантировано создание новой волны. Во втором — не факт.

Гарнитуру на диапазон группы. Мощность минимальная, дальность связи до трёхсот ярдов.

Всё.

Ждать…

Небо на востоке едва засветлело. Чуткая аппаратура уловила лёгкие, осторожные шаги.

Рис навострил уши. Так и есть. Крадущейся походкой, словно тени, проскользнули австрийские егеря. О’Рэйли залюбовался работой диверсантов начала двадцатого века. Профессионалы.

Все лица знакомы. Рис узнал и Курта Зигеля — егеря ландвера, и Фридриха Дифенбаха, его командира, сержанта или как, говорят в Австро-Венгрии, фельдфебеля, и остальных диверсантов.

Вот командир не понравился. Несуразный какой-то. Хотя удивляться нечему — обер-лейтенант фон Ауттенберг прибыл в егерский батальон из пехоты. Да ещё и полный дундук. Как говорят, «Здравствуй, дерево!». На уме только плац и строевые занятия. Нельзя так в разведке.

Негромкие перешёптывания егерей переводит встроенный транслятор, хотя в этом нет необходимости. Во время подготовки им внедрили в мозг русский и немецкий языки этого хроносреза. О’Рэйли раньше слушал записи переговоров австрийских егерей, но сейчас «живой звук».

Лейтенант подумал, что если б группой командовал Фриц Дифенбах, австрийцы наверняка захватили бы «языка». Если уж не Голицына, то Воронцова — точно. Пожалуй, умыкнуть его из австрийского плена было бы проще. Ну да ладно. Что сделано, то сделано.

Рис отмахнулся от ненужных рассуждений. К чему они? Воронцов позарез нужен им, американцам. Для чего, Рис не знает. Да и не его ума это дело. У него приказ — вогнать в тело Воронцова капсулу. И он, лейтенант Рис О’Рэйли, снайпер отряда спецназначения «Тесей» приказ выполнит.

Вечереет. Уже прошли в трактир Голицын с Воронцовым. До часа «зеро» совсем немного. Рис поочерёдно напряг и расслабил затёкшие мышцы. Шевелиться нельзя. Аборигены могут обнаружить.