Юрий Никитин - Рождение Контролера
И в самом деле, мелькнула мысль, в наше время врут намного меньше, чем в прошлые века. Взять самую распространенную ложь, когда муж трахает подруг жены. Раньше это был такой взрывоопасный узел, при любом неосторожном движении рушились судьбы, браки, совершались убийства, кто-то даже сводил счеты с жизнью, а теперь и муж такое не особенно и скрывает, хоть и не афиширует, и жена спокойно совокупляется с начальником на работе, его заместителем, помощником, а потом еще и с шофером.
Вообще подготовка населения к тотальному наблюдению идет полным ходом и только усиливается, уже и правозащитники, истерически вопящие, что не позволят подглядывать за их личной жизнью, сперва замолчали, потом начали робко мямлить, что в интересах безопасности такое вообще-то допустимо…
Ну а простой человек, как только увидел, что ничего опасного он, оказывается, и не делает, вообще готов допустить установку видеокамер как в свою спальню, так и в ванную, и в туалет.
Перед нами поставили на огромных тарелках такие крохотные порции бифштексов с парующей гречневой кашей, что я усомнился, сам ли такое заказал или все-таки Ингрид, едва не подозвал официантку, чтобы заказать еще пару порций, но затем принесли запеченную в тесте рыбу, блинчики с мясом, еще что-то вкусно пахнущее, и я смирился.
– И все-таки, – произнесла она, вяло ковыряя мясо вилкой, – ты какой-то…
– Красивый?
– Что?.. Свинья, я говорю, ты как будто не совсем… человек. Не знаю, пытаюсь подобрать другое название своим ощущениям, но все время лезет именно это.
– Малый словарный запас, – определил я, – это не столько принадлежность к силовым структурам, хотя для них особенно характерно, но и общее обеднение языка. Как ни странно, слов и терминов становится больше, а человек все сужается… Не понимаю, где-то же человек должен расширяться? Или только в плане демократических свобод?.. Ты еще, ешь, а то ворона влетит.
Она буркнула:
– Какие теперь вороны? Дроны разве что.
Я довольно быстро справился с бифштексами, с рыбой пошло сложнее, много косточек, зато изумительно нежная и пахнет просто умопомрачительно.
– Возможно, – ответил я медленно, – возможно… Но, видишь ли, я вот тоже сейчас думаю над твоими словами о нетаковскости. С ума сойти, думаю над твоими словами!.. Видимо, не так уж важно, подталкивает нас природа к верным решениям через мощно развитый мозг или через тонко чувствующий женский спинной мозг… В общем, я просмотрел сейчас свои слова и движения… и даже согласен с тобой. В моем поведении сам ловлю эти крохи зачеловечности… или постчеловечности, как сказать лучше?..
Она вскрикнула:
– Ты это так называешь?
Я кивнул.
– Чем ближе человек к сингулярности, тем больше будет уходить от человека в его классическом понимании. И хотя во мне еще нет имплантов, что делают человека киборгом опять же в классическом понимании, но люди науки уже в чем-то киборги. Они мыслят иначе, они и вели бы себя иначе, если бы их так жестко не ограничивали рамки нынешнего примитивного общества.
Она сказала язвительно:
– Все еще примитивного?
– А что-то изменилось со времен фараонов?
Наши организмы так устроены, что можем хорошо и с чувством есть и в то же время напряженно размышлять над какими-то проблемами. Обычно в таких случаях даже не замечаешь, что ешь, или просто не чувствуешь вкуса, но я само совершенство: поглощаю жареное мясо за себя и за того парня, наслаждаюсь вкусом умело запеченной рыбы, общаюсь с Ингрид и в то же время шарю по Сети, разбираясь в причинах случившегося.
Оказалось, все проще, как обычно и бывает. Одна попытка была из самого ГРУ, в каком-то из отделов ревниво решили проверить инетовскую безопасность нового отдела и порыться в наших файлах, кончилось это тем, что я в ответ обнулил у них все данные, стер бэкапы даже в облаке и уничтожил списки сотрудников с данными досье. Что делать, у нас таков мир, уважать начинают, когда сдачи получают быстро и жестко.
Вторая попытка была уже от этих героев, которые мониторили продажу компьютерной техники и сразу увидели по нашим закупкам, что у нас будет нечто крупное и, наверное, богатое.
С ходу проникли на наши сервера, где пока пусто, но я нахальное вторжение засек и ответил настолько жестко, что бедные хакеры, потерявшие все пароли и деньги на счету, взвыли от обиды и сразу же возмечтали о страшной мести, но, не имея возможности ответить нам тем же, сгоряча обратились к своей же охране с просьбой наказать мерзавцев, за что, естественно, получат огромную премию.
Я перешел к кофе со сдобными булочками собственного изготовления, когда смартвоч Ингрид пискнул, она вздохнула и вытащила мобильник.
– Волкова слушает, Аркадий Валентинович.
Я поглядывал искоса, как она слушает, мрачнеет, тяжело вздыхает, наконец проговорила упавшим голосом:
– Да, уже выезжаем.
Когда пыталась сунуть девайс в тугой задний карман, я спросил с сочувствием:
– Обижает?
– Просто напомнил, – ответила она сухо, – что в работе ГРУ недопустима такая вольница.
Я вскинул брови.
– А мы при чем? Мало ли что где-то пожар.
– Ты это ему скажи, – ответила она резко. – Пойдем.
– Щас, допиваю…
– В другой раз допьешь!
В машине она почти не разговаривала, мрачная и сердитая, я навязываться не стал, быстро просматривал ролики с горячих точек. Особым вниманием пользуется тема нового уровня терроризма, когда ни интифадное бросание камнями, ни запуски самодельных ракет, ни самоподрывы шахидов, а самое страшное, что почти невозможно предусмотреть, когда один из прохожих вдруг выхватывает нож и всаживает в твое тело.
Даже навыки спецназовца, умеющего отбиваться от толпы, не помогут, так как всадить могут прямо на улице в спину или со спины. Европа с таким вариантом бороться совершенно бессильна, так как беженцы уже вроде бы растворились в той же Германии, многие стали гражданами, но точно так же, как иудеи в средневековой Испании принимали крещение, но тайком молились своему богу, так сейчас и мусульмане надевают европейский костюм и не выражают возмущения по поводу женщин с распущенными волосами на улице. Знают, их час приближается, копят злость на это грязное и отвратительное общество, которое нужно разрушить во имя Аллаха и как бы по его слову, хотя даже богословы не могут найти такое в Коране.
Ингрид подогнала автомобиль к подъезду, я вышел так же быстро, как и она, плечо к плечу заспешили к страшному начальству.
Мещерский принял нас в том же кабинете, хмурый и с недовольным лицом, молча указал на кресла по эту сторону стола.
– Садитесь, рассказывайте.
Ингрид в беспомощности посмотрела на меня, а я ответил подчеркнуто миролюбиво и спокойно:
