Александр Афанасьев - У кладезя бездны. Враги Господа нашего
Вице-адмирал князь Воронцов
О том, чтобы чисто уйти, нечего было и думать. Центр Рима, на площади Иоанна Двадцать третьего уже полицейские, на набережной тоже. В одиночку в монашеском одеянии я еще мог бы уйти. Но не с Крис.
Оставалось только одно – идти вперед.
Потому что впереди другое государство.
Смешно, но это так. Ворота, ведущие на площадь Святого Петра к собору – в сотне метров от меня. И за ними – Ватикан, другое, суверенное государство, римские полицейские просто не смогут там действовать. Даже если я буду стоять в метре от них, но на ватиканской территории, они не смогут ничего сделать, потому что их власть там заканчивается. Обратной стороной этого является то, что на территории Ватикана я могу пропасть, и никто и никогда не узнает о том, что со мной произошло…
Швейцарские гвардейцы перекрывали вход, туристы мешали им в этом своей суетой. Были у них и пистолеты, но я знал, что они их не применят – побоятся, что пуля попадет в кого-то на территории Италии. Постоянно нажимая на сигнал, я направил машину в ворота, молясь о том, чтобы никого не задавить.
Так, постоянно сигналя, я влетел на площадь Пия Двенадцатого. Слава богу, людей совсем немного – разбежались от стрельбы, испугались. Дальше была базилика и площадь Святого Петра, служители разбирали стулья и грузили их в машины – видимо, было что-то вроде мессы. Не зная, куда ехать, я повернул руль влево. Просто потому что все в таких случаях поворачивают вправо, а вот я влево хочу!
И оказался прав! За полукруглой коллонадой портика была дорога, через которую я, стукнув пару машин, прорвался. «Альфа» была легкая, но мощная, крыши не было, и я прекрасно мог все видеть. Я увидел какое-то здание и снова повернул налево, едва не сбив человека в пурпурной мантии. Архиепископ повалился на землю, но от страха, а не от того, что я ударил его машиной…
Дорога упиралась в стену, невысокую, аккуратную, совсем не похожую на стену рыцарского замка, – просто эта стена отделяет маленькое государство от остального Рима. Здесь я повернул направо, потому что опять налево означает, сделать круг. И оказался у железнодорожной станции[31].
На мою машину смотрели с изумлением – машины здесь были, но все необычные, на внутренней территории Ватикана можно использовать только электромобили и машины на водороде. Стрельбы здесь, видимо, не слышали, швейцарские гвардейцы оказались явно не на высоте и не перекрыли территорию.
И я сбросил скорость. И даже помахал кому-то рукой…
Надо было найти гелидром. Или хотя бы место, где можно перебраться через эту чертову стену. Гостить в тюрьме Ватикана мне не улыбалось…
Граф Сноудон
Громыхнуло. Снова истерически закричали люди, полетели осколки, барабаня по кузовам машин. Граф увидел искореженную, почти затянутую дымом машину, где сидели его друзья, и понял, что им уже не помочь.
Киллера, которого он застрелил в спину, на тротуаре не было. Только мотоцикл – черный, как и у него, – валялся на асфальте, заднее колесо еще крутилось…
– Эй, ты! – крикнул кто-то.
Даваться живым граф не собирался.
Перемахнув через капот машины, он подбежал к чужому мотоциклу, рывком поднял его. Мотоцикл был похож на его мотоцикл, – только впереди две квадратные, а не круглые фары, типичный германский «механицизм». Мотоцикл тяжелый и наверняка очень мощный. Граф слышал, что с одного из мотоциклетных моторов мотористы баварских моторных заводов сняли двести лошадиных сил с литра рабочего объема при двадцати тысячах оборотах в минуту. Этот германский стальной дьявол должен был вывезти его хоть из преисподней.
За спиной стреляли; обернувшись, он увидел всполох полицейской мигалки. Попал…
Стартер на «БМВ» оказался именно там, где и должен был быть, и мотоцикл оказался не поврежден, он был спроектирован так, чтобы выдерживать и более серьезные падения. На нажатие кнопки стартера баварский двигатель отозвался нарастающим утробным воем, сделавшим бы честь и грешнику в аду…
Граф принял то же решение, что и я – скрываться в Ватикане, проехать через весь город, перелезть через стену или там какие ворота найдутся… и раствориться в Риме.
На площадь Собора Святого Петра он въехал на заднем колесе – мотоцикл оказался более дерганным, чем его «Триумф», и на привычное нажатие на рукоятку газа он просто вставал на заднее колесо. Кто-то закричал что-то на языке, который он определил как швейцарский немецкий, он видел людей с оружием, но они не посмели стрелять, все-таки по краям площади жались туристы, государство это было слишком маленькое, чтобы стрелять. В отличие от меня граф Сноудон знал Ватикан, потому что ему довелось побывать здесь, и он сознательно повернул влево, потому что знал – именно там дорога, которая ведет к железнодорожной станции и другим зданиям Ватикана. Попасть в него, всадника на мощном мотоцикле, было очень сложно…
Вице-адмирал князь Воронцов
Дороги в Ватикане достаточно скверные. Не в том смысле, что яма на яме, это государство слишком малого размера, чтобы иметь неухоженные дороги. Напротив, это были лучшие дороги, которые я видел, – идеально замощенные, обсаженные зелеными насаждениями, с бесшумными электромобилями. Но при этом они не имели указателей – совсем никаких – и были проложены совершенно беспорядочно. То есть, если в нормальных городах дороги проложены упорядоченно, в виде расходящихся лучей от центральной площади или круга, или прямые, – то тут дороги изобиловали непонятыми поворотами, перекрестками и вообще шли непонятно куда.
Дорога, на которую я попал, уходила вправо, и соседняя тоже. Я поехал по ней, потому что иного выбора не было, и попал на перекресток, на котором сходились не две, а четыре или даже пять дорог, причем на этом перекрестке не было никакого регулирования и знаков. На меня едва не налетел электромобиль, похожий на гольф-кар, машину, которую используют для перемещений по гольф-полям, только вместо одного ряда сидений были два, и оба были заняты. Я состроил на лице любезную улыбку и обратился к пассажирам на итальянском, попросив их показать направление к ватиканскому гелипорту. То ли опешив от моей наглости, то ли в силу христианской общности людей пассажиры электрокара, на двоих из которых были пурпурные одеяния, показали мне дорогу: оказывается, я ехал совсем не туда, я ехал на север, а гелипорт расположен в южной части города-государства, точнее, в юго-западной.
Почему мне нужен был гелипорт? Да потому, что там должны были быть невысокие стены, могла найтись и стремянка для обслуживания вертолета. Или сам вертолет…
Очень быстро выяснилось, что я еду по встречке – здесь, похоже, все дороги были с односторонним движением. Я едва уклонился от ошалевшего человека, сделал еще один поворот.
И тут я увидел наконец эту гребаную площадку. Она представляла собой всего лишь замощенную кирпичного цвета камнем площадку в самом углу ватиканского комплекса у крепостных стен. Но самое главное – на ней был чертов вертолет…
То, что я и ожидал – вертолет. Последняя надежда выбраться из всего этого дерьма…
Это был «Белл». Самый распространенный в мире вертолет, единственный, который был принят на вооружение пятью мировыми державами[32] и выпущен тиражом более тридцати тысяч машин. Именно на таком нас учили летать, потому что это самый распространенный вертолет у противника, а спецназовец должен уметь использовать любую технику противника. Это один из самых простых в управлении вертолетов, прощающий многие ошибки. А этот вертолет, похоже, усовершенствованный Bell 214ST, самая последняя двухдвигательная версия с дальностью полета в тысячу километров….
Черт, это же папский вертолет! Ну да, вон папский герб на дверце, желтый и красный…
Остается надеяться на то, что он заправлен. Наверняка заправлен, я помнил, что ватиканский вертодром используется в основном для доставки Папы во Фьюмиччино и обратно, заправочного оборудования здесь не видно – наверное, заправлен. По уму, я бы и заправлялся во Фьюмиччино, и профилактику там делал. Но все же… черт его знает…
Черт… непросто вспомнить инструкцию по пилотированию в тот самый момент, когда у тебя на хвосте куча неприятностей.
– Давай сюда!
Черт… как было бы проще, если бы я был один…
Засунув Крис в салон – слава богу, он не был закрыт, – я пролез на место первого пилота. Есть вертолеты с перегородкой между десантным (пассажирским) отсеком и пилотской кабиной и есть без таковой. Этот был без перегородки, что очень удобно. Зато кто-то поставил посреди пустого пассажирского салона одно роскошное кресло. Все равно что трон… понятное дело, у Папы и машины все такие. Рядом с Папой никто быть не может…
Ладно… С чего начинаем…
Взлет, как я понимаю, ни у кого запрашивать не приходится. Вышки здесь не видать, а если бы она и была, – вряд ли бы мне дали разрешение. Пристегнуться… включить питание… так, приборная засветилась, топлива почти полные баки – отлично! Красным ничего не горит… педали и ручку управления в исходное, ручку по центру, педали не трогать. Запуск двигателей… есть, пошли лопасти. Добавляем обороты… ветра нет совсем, я почему-то помнил, что при ветре взлетать очень тяжело, а тут стены со всех сторон. Плавно добавляем обороты до тех пор, пока вертолет не начнет подниматься в воздух, и тут же задействуем педали, чтобы парировать…
