Джерри Пурнелл - Легион Фалькенберга
— Да, он согласился на это. Пока еще не сделал. Боится, что как только сделает это, они окончательно озвереют. Но он дал слово, и я заставлю его это слово сдержать. Капитан Фалькенберг, вы получаете приказ силами 501-го батальона вытеснить Ассоциацию Защиты холмов Миссии из долины реки Аллан любыми средствами, какие сочтете нужными. Вы можете сотрудничать с местными партизанскими силами и заключать с ними разумные соглашения. На всю долину следует распространить защиту Совладения.
— Есть, сэр. — На мгновение в бесстрастном голосе Фалькенберга послышалась нотка торжества.
— А теперь, капитан, объясните, пожалуйста, ваш план действий, — сказал Харрингтон.
— Сэр. — С помощью консоли Фалькенберг вызвал на экран карту.
Я уже запомнил местность, но снова осмотрел ее. Примерно в десяти километрах выше крепости Вирсавия в Иордан впадает приток, известный как река Аллан. Аллан течет на юго-запад по лесистой местности на протяжении пятидесяти километров, затем поворачивает и расширяется в долине, идущей с севера на юг. Восточная сторона долины Аллана очень узка, потому что в двадцати километрах от реки начинается высокий горный хребет, а к востоку от него пустынное плоскогорье. Здесь никто не живет и не хочет жить. Однако на западной стороне долины расположены самые плодородные почвы Арарата. Долина неправильной формы, местами сужается всего до двадцати пяти километров, но потом снова расширяется, достигая более ста километров в поперечнике. Она напомнила мне долину Сан-Хуан в Калифорнии — огромная чаша плодородной почвы в кольце высоких гор.
Алланспорт находится в ста двадцати пяти километрах выше по течению от места впадения Аллана в Иордан. На одной половине экрана Фалькенберг оставил карту всей долины, на второй — подробную карту ее части. Повозившись с клавишами консоли, он вызвал появление красных и зеленых линий, обозначивших на карте дружественные и враждебные силы.
— Как видите, губернатор Суэйл с одной ротой милиции занял оборонительные позиции в Алланспорте, — заговорил Фалькенберг. — Остальные две милицейские роты южнее, выше по течению. Не могу представить, как ему удалось попасть в такую глупейшую ситуацию.
— Природный талант, — пробормотал полковник Харрингтон.
Несомненно, — согласился Фалькенберг. — Перед нами две цели. Менее важная, но более срочная — освободить губернатора Суэйла. Главная цель — установление мира в долине. Кажется маловероятным, чтобы мы ее достигли без всесторонней помощи со стороны местных жителей. Согласны? Мы сидели молча.
— Мистер Боннимен, полагаю, вы здесь самый младший, — сказал полковник Харрингтон.
— Я согласен, сэр, — ответил Луис. Мы с Дином одновременно произнесли:
— Согласен.
— Отлично. Напомню, что совещание записывается, — сказал Фалькенберг.
«Конечно», — подумал я. Все штабные совещания записываются. Не похоже на Фалькенберга и Харрингтона напоминать о записи, чтобы разделить ответственность, но я был уверен, что у них для этого есть причины.
— Лучший способ вызвать повсеместное восстание — немедленно разгромить Ассоциацию Защиты, — говорил Фалькенберг. — Не просто заставить их отступить, но вынудить сражаться — и вывести из строя большое количество разбойников. По моему мнению, это настолько важно, что оправдывает значительный риск. Согласны?
Ага, подумал я. Начиная с Луиса, мы все выразили согласие.
— Тогда мы можем продолжить рассмотрение плана действий, — сказал Фалькенберг. — Он сложен, но я считаю, стоит попытаться его осуществить. Вы заметили, что в горах к западу от Алланспорта есть проход. Информанты сообщают нам, что при вынужденном отступлении силы Ассоциации пройдут именно по этому маршруту. Если укрепить милицию местными партизанами и постараться захватить проход раньше, чем осажденный противник осознает опасность, мы загоним его в ловушку. Основная часть батальона двинется вверх по реке, подойдет с севера и вступит в бой с бандитами. Всех мы не уничтожим, но сможем очень многих вывести из строя. Числя за собой такую победу, мы сумеем убедить остальных жителей ранчо восстать и присоединиться к нам.
Свои слова он иллюстрировал маршрутами на карте. Он был прав. План сложный.
— Вопросы?
— Сэр, — сказал я, — я не верю, что две роты милиции смогут захватить проход. Я бы не стал на это рассчитывать.
— Захватить не смогут, — согласился Харрингтон. — Но они хорошо защищаются. Если дать им сильную позицию, эти парни заставят с собой считаться.
— Да, — подтвердил Фалькенберг. — Я предлагаю придать милиции два отделения морских пехотинцев. В нашем распоряжении по-прежнему есть «небесные якори», и не вижу причины, почему бы их не использовать снова.
«Вот опять», — сказал я про себя.
— Но даже в этом случае, сэр, все зависит от того, насколько сильно укреплен проход, а мы этого не знаем. Или знаем?
— Мы знаем только, что он защищен, — ответил Фалькенберг. — Нападение на проход должно стать проверкой. Если сопротивление слишком сильно, нападение нужно будет прекратить.
— Понятно. — Я немного подумал. Мне никогда не приходилось делать ничего подобного. Конечно, меня наградили медалью, но я не обманывался насчет своего боевого опыта. — Думаю, я с этим справлюсь, сэр, — сказал я.
Фалькенберг улыбнулся той особой улыбкой, которая бывает у него, когда он готовит сюрприз.
— Боюсь, на этот раз вам не достанется все самое интересное, мистер Слейтер. Я намерен сам возглавить отряд на «небесных якорях». А вы будете командовать главными силами.
В план входило еще многое, включая часть, которая мне совсем не понравилась. Он собирался взять с собой на «небесные якори» Кэтрин. Я не мог возражать. Она уже дала согласие. Фалькенберг позвонил ей в мою комнату, пока я шел на совещание.
— У меня, в сущности, нет выбора, — сказал Фалькенберг. — Нам нужен надежный человек, которого хорошо знают местные жители. Успех всего плана зависит от их поддержки в долине к югу от Алланспорта. В противном случае нечего и пытаться.
Мне пришлось согласиться. Но мне это не нравилось. Могу представить себе, что она скажет, если я попытаюсь ее удержать.
Фалькенберг заканчивал инструктаж.
— Есть еще вопросы? Нет? Тогда еще раз прошу высказать свое мнение.
— Мне кажется, все в порядке, — сказал Луис.
Еще бы. Ведь он отправляется с Фалькенбергом на «небесных якорях».
— С тяжелым вооружением не будет никаких проблем, — сказал Дин. — Мне нравится.
— Мистер Слейтер?
— Моя операция кажется очевидной. Никаких проблем.
— Она очевидна, но не тривиальна, — сказал полковник Харрингтон. — У вас самая сложная часть работы. Вам нужно перекрыть возможность отхода на север, вступить в бой с противником, освободить губернатора, а потом повернуть и, как молот, ударить по противнику, прижатому к наковальне, созданной в проходе капитаном Фалькенбергом. Важнейшее значение приобретает расчет времени.
— Я уверен в лейтенанте Слейтере, — сказал Фалькенберг.
— Я тоже, иначе не одобрил бы этот план, — ответил Харрингтон. — Но не забывайте о том, что мы делаем. Чтобы выполнить главную цель — очистить от противника всю долину, мы оставляем губернатора Суэйла в трудном и деликатном положении. Если что-нибудь пойдет не так, сектор снимет с нас головы — и по заслугам, могу добавить. — Он встал, и все мы тоже встали. — Но мне это нравится. Несомненно, Ассоциация ожидает, что мы немедленно бросимся на выручку губернатору, и готовится к этому. А я ненавижу предпринимать очевидные шаги.
— Я тоже, — согласился Фалькенберг. Харрингтон коротко кивнул.
— Джентльмены, вы получили приказ.
Лодки, двигавшиеся по темной реке, словно приплыли из американской Гражданской войны. Крепость мы покидали под дождем, но теперь небо было чистым и темным, над головой горели яркие звезды. Мои лодки представляли собой всего лишь баржи с паровыми машинами и с надстройками, которые позволяли защитить груз от непогоды. Конечно, они деревянные: на Арарате не хватает металлургической промышленности, чтобы делать металлические корпуса, да и нет особых причин для этого.
У меня три баржи, каждая пятьдесят метров в длину и примерно двадцать в ширину; это большие прямоугольные плавучие платформы с каютами, крыши которых служат палубой с мостиком в центре. Каждый сантиметр площади занят солдатами, мулами, оружием, припасами, фургонами, боезапасом, палатками и пищевым довольствием. 501-й отправлялся в долину Аллана надолго.
Баржи шли на дровах, поэтому время от времени приходилось останавливаться и с помощью цепных пил готовить запасы дров. Вдобавок, в моем распоряжении находился один корабль-амфибия на воздушной подушке, с легким вооружением. Он мог делать пятьдесят пять километров в час по сравнению с одиннадцатью, которые делали баржи при работе паровых двигателей на полную мощность. На палубе третьей баржи стоял вертолет номер три, способный развивать скорость в несколько сотен километров в час. Разница в быстроходности была бы забавной, если бы так не раздражала.
