Дэфид Хью - DOOM: По колено в крови
— Откуда ты знаешь, что мы на Деймосе?
— Потому что я уже была здесь раньше, Флай. Перед тем, как попасть в нашу роту, я проходила практику штабной работы на Деймосе.
— Штабной работы? Но ведь в морской пехоте нет штабных должностей — морских пехотинцев готовят только к боевым действиям.
— Правильно. Меня посылали по линии ВМС. Боец на секретарской работе.
Эту информацию надо было переварить. Ничего хорошего новость не сулила. Да и представить Арлин Сандерс в роли секретаря было совсем не просто.
Я посмотрел наверх. Сквозь потолок виднелось небо, но там, где полагалось быть Марсу, зияла пустота. В небе Деймоса не было ни одной звезды, даже обычная чернота космоса куда-то пропала. Лишь серое марево — странная дымка, не имевшая ничего общего с облаками.
— Значит, получается, что мы соскочили с марсианской орбиты?
Арлин усмехнулась и ласково взъерошила мне волосы рукой.
— Прими поздравления, Флай. За такой вывод тебе надо бы Нобелевскую премию дать. Но ведь ты не видишь здесь купола, под которым поддерживается нормальное давление. И, тем не менее, мы дышим нормальным воздухом. Да, я уверена, что мы на Деймосе — все эти конструкции, о которых еще Лавкрафт писал, ни с чем невозможно спутать.
Интересно, кем был этот Лавкрафт. Если он имел хоть какое-то отношение к тому, что с нами произошло, я бы ему с удовольствием двинул по челюсти.
— Не бери в голову, — добавила Арлин, будто прочла мои мысли. — Лавкрафт — это писатель-фантаст, жил в Америке в начале двадцатого века. Он просто помешался на монстрах и подземных лабиринтах и во всех деталях описывал опасности, подстерегавшие человечество, называя их «жуть».
Никогда раньше мне не доводилось слышать это слово в таком контексте, хоть прозвучало оно в устах Арлин авторитетно и внушительно.
— В нашей ситуации, я бы сказал, что мы в этой жути по самые уши увязли.
— Не стану спорить, — согласилась Арлин. — Но то, что мы на Деймосе, парень, это точно; однако главная проблема сейчас заключается в том, что эти твари его куда-то умудрились перенести.
— Просто замечательно. А вторая новость какая? Арлин выглядела озадаченной, потом нахмурила брови.
— Мне бы не хотелось тебя расстраивать.
Я облизнул пересохшие губы, чувствуя в животе неприятную пустоту. Мне всегда не нравилось, когда такое говорили девушки.
— Так в чем, собственно, дело-то?
— Ты, друг мой, всегда был больше предан морской пехоте, чем я.
Напряжение возросло.
— Причем здесь морская пехота? Ты ведь знаешь, детка, она мне многое дала. И забывать об этом совсем ни к чему.
Арлин улыбнулась и кивнула. Она помнила о моем отце — патологическом вруне и мелком воришке, который кончил свои дни, отсиживая двадцать пять лет по четвертому сроку… сбил пикапом рядового. Через пару лет после приговора он умер в тюрьме, как мне сказали, от кровоизлияния в мозг.
Отец мой был самым гнусным, низким и подлым человеком из всех, с кем меня сводила жизнь. Он даже самого отдаленного представления не имел о том, что значит слово «честь». Я так и не сообщил ему, что пошел служить в морскую пехоту, потому что он не понял бы такого поступка, даже если б узнал, что я решился на этот шаг из-за него… чтобы ни в чем на него не походить.
Ну вот, я выговорился, и мне немного полегчало. Прости, отец, потому что я много грешил. Но морская пехота — мой мир, вне рамок которого я бы просто не выжил.
— Морская пехота Соединенных Штатов, Флай, — продолжала Арлин, — здесь вовсе ни при чем. Но, черт дери, в жизни есть другие вещи, более важные и существенные.
— Какие, например?
— Например, растреклятый род человеческий.
В кишках от таких слов снова похолодело.
— Да брось ты эту болтовню о роде человеческом, о деле лучше толкуй.
— Как ты думаешь, парень, для чего вообще существует морская пехота?
На этот вопрос я не стал отвечать — мне не очень нравились выводы, к которым Арлин собиралась меня подвести: я знал наперед, о чем она станет говорить. Но логически вычислить и обосновать допущенный ею просчет мне было бы трудно.
— Ты всегда печешься о чести и долге Но знаешь ли, что такое долг? Мы, дружочек, и есть те самые люди, которые стоят у стены. Другие могут вообще не догадываться о нашем существовании; они могут даже не ведать о том, что такая стена существует, им может быть на это просто наплевать. Но мы-то для того и живем, чтобы эту стену охранять и защищать. Дело, Флай, далеко не в том, что нам двоим удалось уцелеть в кровавой передряге — наша миссия поважнее, чем просто шкуру спасти. Ведь только нам с тобой известно о вторжении, и только мы одни можем хоть как-то помешать тому, что задумали эти твари. Так что, черт меня дери, я даже не подумаю отсюда ноги делать, пока не исполню то, что считаю своим долгом!
Я восхищенно смотрел на девушку — мне хотелось защитить ее, вытащить из дьявольской свистопляски. Я, как-никак, мужчина, а она — моя…
Чушь. Прежде всего я морской пехотинец. И Арлин тоже. Конечно же, я отлично понимал, что она имела в виду, говоря о стене: кто-то должен ее защищать. Но кто, кроме нас?
Я опустил глаза. Мы не могли просто убраться восвояси, даже если бы нашли на Деймосе подходящую ракету. Мы обязаны пройти весь путь до конца. Но если Деймос устроен так же, как Фобос, я боялся, что нам снова придется добираться до самого последнего уровня здешней базы. По какой-то совершенно непонятной причине монстры-пришельцы предпочитали спускаться вниз.
Сообщение Арлин радостным не назовешь. Мы даже не знаем, где это «здесь» находится. Уволокли они куда-то чертов Деймос… Мы были взаперти, без ракет и без каких бы то ни было указаний на то, в какой точке Вселенной обретаемся. Доподлинно известно лишь то, что одного спутника на орбите Марса уже нет. Интересно, что же все-таки над нами? Космическая пустота? Галактический вакуум? Единственный путь отсюда — вниз, если только этот «низ» — через все уровни Деймоса, вплоть до самого последнего — существует.
Я посмотрел на Арлин. Ее взгляд был тверже стали, и вместе с тем в нем было столько тепла.
— Ладно, ты, конечно, права. Только не жди от меня извинений, — пробормотал я.
17
Продолжая разговор, мы двигались по коридору, пока не наткнулись на ящик, выглядевший многообещающе. Единственным разделявшим нас препятствием был один из монстров-придурков, которым так нравилось метать огненные шары.
Но ему не осталось ни одного шанса — Арлин пришила болвана с молниеносной быстротой, так что он и пикнуть не успел.
Этикетка, наклеенная на ящике, сулила продукты и медикаменты. Вскрыв коробку, мы обнаружили полный набор всего, в чем так нуждались.
Прежде чем я смог сыграть роль повара, Арлин поработала за медицинскую сестру — первым делом она осмотрела мое раненое плечо: к счастью, пуля прошла навылет. Один — ноль в мою пользу. Пока я скрежетал зубами и вопил, как глупец-переросток, она ввела мне универсальную антивирусную и противовоспалительную сыворотку и перебинтовала рану.
Когда она наконец закончила, я вздохнул с облегчением. Господи, как же я ненавидел все эти медицинские премудрости! Но радость моя оказалась преждевременной — я забыл об ожогах.
Арлин же о них помнила. Мазь, которой она смазала мне лоб, щеки и подбородок, жгла посильнее, чем укол! Боль оказалась настолько сильной, что я, чтобы отвлечься, принялся выискивать раны и ожоги у Арлин — в тайне надеясь, что изрядная доля мази, доставлявшей мне столько страданий, перепадет и ей. Но, как назло, девушка выглядела до противного здоровой.
Теперь настал ее черед рассказывать мне о своих подвигах.
— Знаешь, — начала она, отхлебнув воды из бутылки, которую мы нашли в коробке, — я бы очень многое отдала ради того, чтобы никогда в жизни больше не ввязаться в такую мясорубку
Арлин сидела на полу, прислонившись к стене, а я стоял рядом, время от времени внимательно поглядывая по сторонам, чтобы не пропустить грозившую опасность. Мне необходимо было выяснить, что же все-таки произошло с бойцами роты «Фокс» Пережевывая мягкую плитку питательной, высококалорийной смеси, вкус которой напоминал бифштекс, я на секунду перевел взгляд на подругу и на шоколадный батончик, который она с аппетитом уплетала.
Положение однополчан оказалось еще более плачевным, чем я предполагал Их экспедиция окончилась полной катастрофой Подавляющему большинству пехотинцев вполне хватило зомби — чтобы вывести их из строя, демоны, метавшие огненные шары, не понадобились. Ходячих, тупо глядящих перед собой, слюнявых, иногда уже начавших разлагаться человеческих трупов было более, чем достаточно, чтобы заставить бойцов нашей роты напрочь забыть все уроки военного мастерства.
Нашим ребятам как обухом по голове врезали — они пренебрегли навыками и дисциплиной и стали бессмысленно палить по зомби. И хотя силы духа парням нашей роты было не занимать, отсутствие плана действий, стратегии и тактики ведения боя оказалось роковым. Каждый действовал сам по себе, на собственный страх и риск. В такой ситуации зомби ничего не стоило изолировать их друг от друга. Дело довершили клыкастые монстры с огненными шарами, по одиночке перебившие тех, кто еще оставался жив.
