Андрей Посняков - Драконы моря
— Кто здесь? — вдруг послышался окрик.
Саша замер, едва выбравшись.
— Это я — Ониск Сальве!
— Сальве и вам, — Часовой тихонько засмеялся, — Что, все ж таки решились по девкам пройтись? А говорили — завтра.
— Завтра тоже пойдем, — Ингульф даже повысил голос, — Хочешь, возьмем и тебя?
— Конечно хочу! — Часовой явно обрадовался, видать, не так часто его брали ушлые охранники на гуляния, — Только вы это… потом не отказывайтесь. Сами ведь предложили!
— Ладно, договорились, — Вандал рассмеялся как ни в чем не бывало, — Если что, сошлись на меня.
— Обязательно сошлюсь, друже Ониск Счастливо вам прогуляться! Да, передайте там привет Виринее Капустнице. Скажите — завтра приду, пускай ждет.
— Эка ты замахнулся! Виринея!
— А чего же?! Что она, не женщина, что ли?
Никем не преследуемые, беглецы вышли на дорогу и, миновав оливковую рощицу, резко повернули на север — к морю.
— Что это за Виринея Капустница такая? — негромко поинтересовался Саша.
Ингульф шмыгнул носом:
— Какая еще Виринея?
— Да про которую ты только что говорил!
— Так это не я говорил… — резко остановился вандал, — Это тот воин.
— Ах да…
И оба расхохотались.
— Ну-ну, — зашипел антиквар, — Угомонитесь вы…
Так прямо по дороге и пошли — в ночи покуда некого было таиться. Добропорядочные обыватели наверняка спали, а недобропорядочные беглецов не пугали. Главным сейчас было добраться до моря, отыскать лодку.
Южная бархатно-черная ночь окутывала пшеничные поля, виноградники и оливковые рощи. Пахло какими-то цветами, клевером, что ли? Ну да, сладковатый такой запах. Интересно, растет ли тут клевер?
Дорога вела точно на север, к морю, к какой-нибудь расположенной на самом побережье деревне, быть может, к небольшому городу. Почта, телеграф, мотели… Полицейский участок тоже б не помешал. Кстати, а документов-то ни у кого из троих беглецов нету. Ладно, уж Александр Иваныч как-нибудь с властями договорится, он-то человек нормальный, в отличие от остальных. Ингульф парень замечательный, но дикий какой-то. И Миршака прибил — словно курицу зарезал. Это в неполные шестнадцать. А что, спрашивается, дальше будет? Головорез, одно слово. А уж антиквар… Он, конечно, человек рассудительный, даже слишком, что, в общем-то, вполне обычно для такого возраста, но всерьез утверждать, что сейчас четыреста тридцать восьмой год? Свихнулся старичок на почве антикварных вещей! Старичок…
— Месье Бади, не сочтите за навязчивость… Сколько вам лет?
— Пятьдесят пять, а что?
— Да так… Можно сказать — юбилей, — Саша пожал плечами и рассмеялся, — Как вы думаете, скоро ли море?
— Я не думаю, я знаю. — Антиквар скривил губы в улыбке. — Еще примерно полтора часа ходу.
— Ого! Мы так быстро идем?
— Не так уж и быстро, взгляните на небо — светает!
Александр повернул голову и увидел, как на востоке, далеко-далеко над Триполи, уже заалел самый краешек неба. Не черного, ночного, усыпанного блестящими звездами, а уже начинающего синеть, светлеть, голубеть прямо на глазах.
Беглецы поднялись на холм, немного постояли, переводя дух, спустились… И вдруг услышали лай собак Где-то впереди, можно сказать — совсем рядом.
— Деревня, — замедлив шаг, обернулся идущий впереди Ингульф, — И вон… море!
Аспидно-черные, блестящие, как антрацит, волны с мерцающей лунной дорожкой казались кожей какого-то ужасного ящера.
— Море, — снова повторил юный вандал. — Мы все же дошли!
— А ты сомневался? — Александр со смехом ткнул парня в бок.
— Я? Нет! — весело рассмеялся тот, — Просто нам помогли Иисус и Водан.
— Да-да, именно так..
— На вашем месте я бы не особенно веселился, месье, — скривился антиквар, — Лучше бы подумали, что теперь делать. Вот оно, море. А дальше что? Между прочим, скоро уже будет совсем светло. И вполне возможна погоня, прошу об этом не забывать!
— Да уж забудешь тут, — Саша хмуро кивнул и посмотрел на Ингульфа, — Надо поискать лодку.
— Осторожнее, собаки!
— Слышим.
Свернув с дороги, они пошли на шум прибоя. Небо на востоке уже было темно-голубым, с широкой оранжево-золотой полосой, сверкающей предвестием рассвета. Еще чуть-чуть, и за холмами покажется солнце, все вокруг проснется — птицы, цветы, деревья, звери… И люди, само собой. Старик прав — следовало спешить!
Они отыскали подходящую лодку, наверное, через полчаса. В ряду других, перевернутых на берегу килем вверх, она лежала словно огромная, выброшенная на песок рыба. Сторожей нигде вокруг было не видно, может быть, спали, а скорее всего, их просто не выставляли — зачем? Кому нужны столь убогие посудины? Пиратам? Жителям соседних деревень, таким же нищим? Воровать у своих же? Вряд ли… Они же просто бедняки и наверняка имеют совесть, в отличие от этого гада Нумиция! Поднатужившись, беглецы перевернули челнок, столкнули с места…
— А весла? — Александр озадаченно почесал затылок.
— Я поищу! — тут же откликнулся Ингульф, — Они, должно быть, где-то здесь, в кустах Ага, вот! Смотрите-ка, тут и парус!
— Парус?! Отлично! — обрадовался Саша, — А ну, слушай мою команду… Ингульф — оттолкнись веслом от берега, сильнее… Вот так! Месье Бади, поднимайте мачту. Теперь парус… Шкот… А вы неплохой моряк, месье!
Хлопнул над головой наполнившийся свежим утренним ветром парус, и тотчас же, словно специально поджидал этого момента, из-за холма показался краешек солнца и быстро рос, растекаясь по воде расплавленным золотом.
— Смотрите-ка, кто это? — Привстав на корме, Ингульф показал на берег.
С десяток всадников выскочили на пляж рядом с лодками, спешились. Грозили кулаками, ругались… А что им еще оставалось делать? Подхваченное ветром суденышко, набирая ход, уходило в море.
Глава 10
Осень 438 года
Провинция Африка
Средиземное море
Это правда!
Они вступили на борт, воители, — струи прилива песок лизали…
«Беовульф»Огромный город вставал из-за темно-голубых волн, сверкающий на солнце мрамором цирков и храмов. Раскидистые сосны, стройные кипарисы и пальмы зеленели на улицах и в садах, мощная стена из желтовато-серого кирпича преграждала путь врагам, лишний раз напоминая о могуществе и богатстве крепости.
Туристский центр! Грандиозный туристский центр!
Сашка откровенно радовался, перекладывая галс. Еще бы! Свобода и привычная жизнь, киношники, друзья — совсем рядом, осталось лишь протянуть руку, точнее, доплыть.
— Карфаген! — с какой-то непонятной гордостью произнес антиквар, — По сути, заново отстроенный город.
— Карфаген? — Александр усмехнулся — Позвольте вам не поверить! Если это Карфаген, то где же тогда волнолом, мол, прогулочные яхты? Тут все больше фелюки да копии древних судов… Неплохие копии.
— Да что вы, они настоящие! — Месье Бади покачал головой, — Самые что ни на есть настоящие, уверяю вас, друг мой!
Молодой человек не обратил на его слова никакого внимания. Ага, конечно, настоящие — четыреста тридцать восьмой год! Сейчас прогуляемся в Тунис, до Французских ворот, по авеню де Франс, авеню Хабиба Бургиба… Многолюдные, полные туристов и машин улицы, ничуть не уступающие знаменитым парижским бульварам, Монпарнасу там или Распаю. Вот тогда посмотрим, как заговорит господин антиквар!
Ловко лавируя среди судов, Александр приткнул лодку среди похожих суденышек Ингульф, выпрыгнув на причал, подхватил брошенный конец, привязал.
— Ну вот, — покидая лодку, довольно улыбнулся Саша, — Выбрались наконец! Слушайте, месье Бади, перестаньте вы кривиться. Лучше поищите такси!
— Ха! Такси?!
— Только не говорите, что его здесь не поймать… Черт! — Молодой человек хлопнул себя ладонью по лбу и громко расхохотался — Конечно, вы правы, месье Бади! Какое такси? У нас же совершенно нет денег! Придется идти пешком, что поделать!
Александр пропустил полуголых носильщиков, тащивших на смуглых плечах какие-то увесистые мешки. Радость переполняла его, выплескиваясь наружу в виде беспричинного смеха и громких слов. Свобода! Свобода!
Правда, у беглецов не имелось ни документов, ни денег.
— Для начала зайду в российское посольство на рю Бергамот, — вслух рассуждал молодой человек, — А уж там поглядим! А вы что планируете, месье Бади? Вернетесь к себе в Сус? Снова будете торговать в своей лавке?
— Может, и придется, — хмуро отмахнулся старик — Всем нам придется чем-нибудь заниматься, попомните мое слово. Меня бы вполне устроил какой-нибудь тихий оазис или даже монастырь.
— Монастырь? — Саша снова расхохотался, — Только не говорите, что женский!
Все вокруг и эта гомонящая толпа, и море, и стоящие у причалов суда, и городские стены с воротами и башнями — радовало беглеца, и долгожданный ветер свободы наполнял его сердце.
