Владислав Выставной - Тварь
— Стрелять пытался, — усмехнулся парень, в руках которого было теперь два автомата. — Только в другую сторону палил, мудила…
Он чуть подпрыгнул и с легкостью, с каким-то садистским удовольствием засадил ногой Антонову под дых. Мародеры заржали. Пленным от этого смеха веселее не стало. Только сейчас Бука заметил, что все семеро были одинаково стрижены «под ноль». Характерные манеры напомнили вдруг о следственном изоляторе, затронутым краем расползающейся Зоны. Худшие предположения подтвердились их короткими невнятными репликами: они действительно воспользовались паникой и сбежали, перебив охрану. В сторону Зоны их толкнула надежда на то, что здесь их просто не станут искать.
Один из этой живописной компании принялся вдруг с идиотским азартом палить из автомата по пустым банкам, которые швырял в воздух его приятель. Да, этим действительно нечего терять. Они хуже бандитов из группировок при Зоне — те подчиняются хоть каким-то бандитским правилам, их действия хоть как-то можно предсказать, с ними можно даже договориться. А эти — хуже мутантов: их не напугаешь ни радиацией, ни хищниками, ни аномалиями — потому что обо всем этом они имеют более чем смутное представление. В руках у них оружие, наверняка добытое у убитых охранников. А значит, и ему вместе с Антоновым крышка — эти не любят оставлять свидетелей.
Они любят убивать.
— Смотри, что это? — удивленно спросил один из беглых, какой-то щуплый, с красным обветренным лицом. Он вертел в руках отобранный у Буки артефакт. Наверное, как и все новички, никак не мог въехать — как же это так: два металлических диска прочно держатся один напротив другого — а между ними пустота, воздух?
— Это «пустышка», придурок, — презрительно произнес главный, разглядывая пленников. — Эта вещь денег стоит. Их в Зоне много.
— Эй, вы! — Бука ощутил несильный пинок по ребрам. — Еще хабар есть?
— Нет ничего, — хмуро отозвался Бука. — Мы только из-за Периметра…
— Ну, раз нету — кончайте их, и пойдем! — решил главный.
— Не смейте! — крикнул Антонов. — Зачем вам нас убивать? Просто забирайте все — и уходите!
— Смотри, какой добрый! — оскалился молодой, что был в татуировках. Присел на корточки, примостил автомат между ног и стал с любопытством пялиться на ученого. — Разрешает нам все взять и уходить! Послушаемся дядю, а?
— Кончай базар, Малой, — сквозь зубы процедил главный. — Мочи их — и сваливаем!
Молодой неумело передернул затвор на отобранном у Антонова автомате, встал «по-киношному», широко расставив ноги, и сделал короткую очередь — от бедра, перед ногами у лежавших перед ним пленных. Взметнулась пыль, одна из пуль, отскочив от камня, с рикошетным воем унеслась вдаль.
— Ну, что разлеглись — ползите! — насмешливо предложил он. — Даю вам шанс! Уползете — живые будете!
Антонов дикими глазами посмотрел на Буку. Тот отрицательно покачал головой: играть с бандитами в эти игры — только навлекать на себя еще более мучительную и унизительную смерть. Все равно у них больше не было шансов. Малой снова с садистским упоением отвесил удал ногой — на этот раз в бок Буке. Хорошо еще, что он был в своих идиотских шлепанцах — удар вышел не такой сильный. Но сейчас и это не имело значения: мародер вскинул автомат и с самым зверским выражением лица направил его Буке прямо в лоб. Бука видел, как палец с какими-то вытатуированными значками на фалангах, медленно потянул спусковой крючок. И даже услышал очередь — услышал с некоторым удивлением — так как убитый пулей в лоб, по идее, не должен уже ничего слышать. И тут же понял, что очередь прошла мимо — что-то пошло не так у этого молодого садиста.
Впрочем, «не так» пошли дела у всей компании беглых. Первым рухнул на землю Малой. Бука успел заметить дымящуюся дырку в его бритом затылке, но не стал тратить времени на любование этим на удивление приятным зрелищем. Вместо этого перекатился в сторону, хватая автомат, выпавший из мертвой руки, и занял позицию, прикрываясь трупом. Поймал на прицел ближайшего мародера, нажал спуск — и выругался от бессилия: патронов в магазине не осталось. Вся надежда была теперь на неизвестного стрелка.
А беглые уже метались по небольшому пятачку Свалки, паля из автоматов во все стороны, не в силах сообразить, откуда по ним ведется огонь. Казалось, им это просто и не нужно — они будто обрадовались возможности от души пострелять, с воплями и матом поливая огнем пространство вокруг себя. Один из них, краснолицый, стрелял не целясь, более того — с закрытыми глазами, бешено хохоча и улюлюкая, будто своим жутким смехом хотел испугать невидимого врага. Выглядело все это безумие действительно страшно, и был шанс, что шальными пулями они положат чудом уцелевших пленников. Только толку от этой пальбы было немного: вояками мародеры оказались посредственными. Один из них, носясь вдоль завала из железок и бесполезно, в никуда расстреливая боезапас, умудрился ненароком влететь в притаившуюся у ржавого фургона аномалию — изнанку. Его шумно вывернуло, швырнув обломками костей и ошметками внутренностей в приятеля — того самого, с обветренным лицом. Того перекосило от ужаса и отвращения и вырвало — словно кто-то нажал на кнопку с надписью «Блевать!» Через секунду излишне впечатлительный мародер уже валялся в собственной же луже с прострелянной башкой.
Когда мародеров осталось всего трое, показался и стрелок. Бука даже не удивился, увидев этот тонкий, стремительный силуэт с двумя шестнадцатизарядными пистолетами в вытянутых и перекрещенных на запястьях руках. Что-то ему подсказывало, что Ника вернется — слишком уж быстро она согласилась уйти.
Легко, как кошка, девушка перемахнула через груду ржавого железного хлама, еще в прыжке начав бить с обоих стволов. Звуки выстрелов слились даже не в очередь — в сплошной грохот, и уже секунд через пять из рукоятей полетели выброшенные пустые обоймы. К этому моменту еще двое мерзавцев лежали на земле — а безликая фигура, не сбавляя шаг, продолжала идти вперед, преследуя последнего, главного мародера. На ходу она бросила в пыль один пистолет, во второй же коротким движением вогнала последнюю запасную обойму. В живых оставался только главарь, который и не думал сдаваться или подаваться в бега — он затаился за мятым контейнером и торопливо менял магазин. Ника словно видела сквозь металл: она сходу взлетела на крышу контейнера, и главарь среагировал мгновенно: злобно оскалившись, задрал автомат и, судорожно водя стволом, принялся расстреливать крышу.
…На которой уже не было Ники: она успела мягко, по-кошачьи спрыгнуть и спокойно выпрямиться во весь рост, направив пистолет главарю в голову. Тот заметил ее — и замер в оцепенении. Эта немая сцена, наверное, продлилась бы еще какое-то время, только беглый имел неосторожность слишком резко податься вперед, то ли пытаясь жестом остановить девушку, то ли, напротив, — направить на врага автомат. Ника словно ждала повода: два выстрела слились в один. Бронежилет главарю не помог: с двумя аккуратными дырками во лбу тот повалился на бок. Некоторое время девушка еще стояла над трупом врага: то ли просто приходя в себя после стремительного боя, то ли совершая лишь одной ей известный ритуал. Она явно не собиралась ни брать пленных, ни отпускать недобитого врага: решив положить всех на месте, она исполнила свое решение с леденящей душу бескомпромиссностью.
Бука, замерев, смотрел на нее — будто новыми глазами. Антонов, нашаривший в пыли сбитые молодым мародером очки, тоже смотрел на свою лаборантку с некоторой растерянностью.
— Ты все-таки вернулась? — пробормотал он.
— А вы снова недовольны? — донесся из-под шлема насмешливый голос.
— Нет, что ты… — пробормотал Антонов. — Ведь ты нам жизнь спасла.
— Будто знала, что это понадобится, — со сдержанной улыбкой сказал Бука. — Спасибо тебе.
— Сочтемся, — коротко бросила Ника, оглядывая поле боя. — Я и не собиралась вас оставлять — нужно было кое-куда смотаться. Кстати, как поиски артефактов?
— Вон, — Бука кивнул в сторону «пустышки», валявшейся рядом с одним из подстреленных мародеров.
— Негусто, — сказала Ника. — Сейчас…
Она направилась в узкий проход между штабелями ржавых железных бочек из-под горючего. Через минуту вернулась с вещмешком, на вид — довольно увесистым. Встав на одно колено, вытряхнула на землю его содержимое. Бука с трудом сдержал досадливый возглас: он рисковал жизнью из-за одной-единственной «пустышки», из-за которой чуть позже его собирались убить, а эта девчонка легко рассыпала перед ними настоящий клад: была здесь пара «медуз», был «кристалл», была «кровь камня», несколько «вывертов» и, между прочим, две «пустышки»!
— Откуда все это? — тупо спросил Антонов.
— Вспомнила про тайничок один, — уклончиво сказала Ника.
