Стас Тихонов - Угроза внутри
– Что это? – Ким с любопытством смотрел, как Кира на ощупь протягивает руку назад из своего кресла, берет бежево-крапчатый округлый предмет и начинает колотить им по подлокотнику.
– Яйца, – сообщила Рут, наливая себе из чайника. – Прости, сегодня не «Бенедикт»: поставки голландского соуса задерживаются.
Проигнорировав очередной выброс иронии, Ким прикинул: откуда вредная девчонка знает такие слова и вещи? Вроде из здешних, но вчера на пирушке Каверин говорил, что она училась в Городе и только год назад…
Ким ожидал продолжения разговора, но Кира, похоже, и вправду была голодная. Раз так, то, наверное, и ему не возбраняется постучать этими самыми яйцами по чему-нибудь? То, что было в чайнике, пахло травой и землей, чем-то смолистым, а на вкус было терпким, немного пряным, кисловатым. Именно таким и должен быть вкус и запах самой Открытой земли, подумал Ким, таким он его запомнит на всю жизнь.
Окончив трапезу, госпожа Вайс дотянулась до дочери и похлопала ее по руке:
– Спасибо, Рут, было очень вкусно, просто изумительно. А теперь пойди поинтегрируй, хорошо?
Черные глаза Рут опасно сузились. Резко встав, она забрала поднос, с грохотом обрушила его на стол у стены и, демонстративно поведя плечами, скрылась за занавесью.
Конструктор немедленно вскочила и снова начала возню с креслом, теперь разворачивая его к Киму. Наверное, специфический застольный ритуал старообрядцев. Усевшись поудобнее, Кира закинула ногу на ногу, уставилась на Кима и напрямик заявила:
– Итак, у тебя ко мне дело. Просьба – угадала?
Ким мысленно произнес недоброе слово и аврально постарался собраться. За всеми этими впечатлениями, за горизонтом, лесом, застольем, звездами и, чтоб их, яйцами он непростительно отвлекся от своей миссии. А миссия у него – убеждать. Значит – «читать».
Он стал спешно воскрешать в памяти все, что узнал о Конструкторе из материалов Эдо, одновременно придумывая, как бы потянуть время. Но Кира его опередила:
– Итак! – почти радостно провозгласила она. – Давай сэкономим друг другу силы, мой ответ: нет. Окончательный.
– Вы же не…
– Знаю-знаю. Прекрасно знаю, чего он хочет. Восемнадцать лет Город стоит без меня, а потом Эдо присылает ко мне своего парня – тут все прозрачно. Но я никуда не поеду, категорически и бесповоротно, так ему и передай. Вуаля! – Маленькая женщина лукаво улыбнулась с выражением крайнего довольства собой.
Ох-ох-ох, а в глубине души он ведь надеялся, что можно будет обойтись без этого…
Ким посмотрел ей в глаза, и на этот раз Конструктор прямо и уверенно встретила его взгляд. Несколько секунд прошли в молчании. Не такая уж трудная мишень госпожа Вайс: общительная, непосредственная.
– Вы имеете право жить как хотите, – медленно начал Ким, – Но ведь и Рут здесь из-за вас. А она умница, совсем как вы в молодости. Она же гробит свои способности тут, в лесу! Если вы вернетесь в Город, вы дадите ей все то, чего сами себя столько лет лишали.
Что-то шло не так. Обычно людей, которых он «читал», вторжение в сокровенное приводило в смятение. А Кира, казалось, добрела с каждым его словом и под конец даже слегка кивала в такт.
– Все так, все так, но пока еще не полностью, – отстраненно произнесла она, когда Ким растерянно замолк, лихорадочно думая: что такое, неужели его способность не работает? – А скажи-ка, голубчик, остальные из вашей делегации – я не про вояк, ты помнишь – они сейчас где?
Ким даже возмутился: так она вообще его не слушала? В этом все дело?
– В бункере, – разочарованно сказал он, уже чувствуя обычный после «чтения» упадок сил. Попробовать повторить? Может не хватить запала…
– Ага-а… – Конструктор задумчиво посмотрела на него, склонив голову набок. – А зачем я вам нужна, он тебе, конечно, не рассказал?
– Почему – рассказал, – возразил Ким и тут же поправился: – Ну, в общих чертах.
– Отчего же ты не начал с этого? Так ведь логичнее.
Ким не нашелся с ответом. Кира подалась к нему и похлопала по колену:
– Не напрягайся так, милый. Если честно, я уже и так знаю отчего. Просто хотела тебе намекнуть, чтобы ты, если хочешь держать свою способность в тайне, маскировался получше.
Вот это была неожиданность так неожиданность. До сих пор почти никому не удавалось его расколоть.
– Знаете?..
– А тебя не удивило, что вначале я старалась на тебя не смотреть? – с хитрецой поинтересовалась Кира.
– Ну… – Ким в растерянности умолк. Не скажешь же ей, что, когда кто-то настолько с приветом, на частности внимание обращать перестаешь.
– Я тебе больше скажу, – многозначительно сообщила госпожа Вайс, не без удовольствия изучая выражение его лица. – Я стопроцентно не единственная, кто знает, что к чему; просто другие, кто знает, не знают, кто еще знает… Понимаешь?
– Нет, – хмуро пробормотал Ким. – Откуда вы…
– А напомни-ка, – госпожа Вайс откинулась обратно и сложила ладоши под подбородком, уперев в него кончики пальцев, – Что там с тем, зачем я понадобилась?
– Ну, синтеты ушли, и теперь надо заново моделировать все технические процессы. А у вас такой, э-э, своеобычный склад ума… – По правде, Ким плохо представлял себе госпожу Вайс в роли методиста-технолога, и объяснение выходило не слишком уверенным.
Кира не дослушала:
– Ясно, ты повторяешь слова Эдо, он прямо так тебе и сказал? Сам, лично?
– Ну… – Ким осекся. Лично Эдо ему этого не говорил: он дал запись.
– Дорогой, на самом деле это вовсе не обязательно что-то значит, – успокаивающе проговорила Кира. – Всем известно, что врать в глаза всегда сложнее, даже если не ждешь от собеседника паранормальной проницательности. Правда, у Эдо такой уровень, что ему-то почти наверняка все равно, куда врать – ты понимаешь, он же политик, – так что в данном случае… Да, вероятно, в данном случае это все-таки очень даже значит кое-что. И это окончательно меня убеждает!
Выведя это парадоксальное заключение, Конструктор бодро хлопнула себя ладонями по бедрам и вскочила.
– Но сперва я должна посмотреть на компанию, в которой поеду. Беззащитная женщина не может себе позволить иметь дело с кем попало: вступиться за меня некому, и если что… Ну мало ли что, в общем.
Все это звучало бредовато, но Ким не нашел, что возразить. В свете последних откровений и намеков госпожи Вайс он вообще чувствовал себя довольно странно.
– Хорошо… Мне привести их сюда?
– Что ты, зачем! – Кира уже рыскала по своему жилищу: откуда-то был извлечен на свет яркий необъятных размеров платок, которым она повязала голову, оставив хвосты болтаться за спиной, и плетеная корзина с крышкой, куда она невероятно быстро пошвыряла какие-то вещи. – Ну вот, я готова. Ру-ут! Мы уходим!
Девушка высунула голову из-за занавеси:
– Куда это вы уходите?! – сердито спросила она.
– По делам, – с достоинством отозвалась ее мать, – Побудь тут, хорошо? На самом деле в доме не мешало бы, кажется, прибраться… – Она задумчиво оглядела помещение.
– Ага, это точно, не мешало бы, – твердо сказала Рут. – Я тебя одну не отпущу, не надейся.
– Я вовсе не одна, со мной будет этот милый молодой…
– То есть еще хуже, чем одна, – резюмировала девушка. – Не обсуждается. Я уже наинтегрировалась.
На обратном пути по лесной тропинке Рут пропустила мать вперед. Киму по-прежнему предназначалась роль хвоста, но он поднажал и нагнал девушку. До него вдруг дошло, что в разговоре с Кирой он как-то чересчур самоуверенно оперировал тем, чего хочет, а чего не хочет Рут.
– Ты ведь не была в Коллекторе, – попытался завязать разговор Ким. – Почему?
– А почему я должна была там быть? – хмуро отозвалась Рут, – Я же не сирота.
– Госпожа Вайс была против?
– Госпожа Вайс была вовне. И ей всегда было по фигу, – отрезала Рут, – Закрой рот, а? Говорила же…
Ким все равно спросил:
– А ты бы не хотела вернуться в Город?
– Какая разница? – с ноткой горечи спросила Рут. – И какая тебе разница, вообще?
– Просто может так получиться, что госпожа Вайс… – осторожно начал Ким, но Рут вдруг шикнула на него, в два прыжка догнала мать и остановила, без лишних церемоний дернув за подол и прижав ей рот ладонью.
– Просила ведь молчать, – одними губами произнесла Рут, обшаривая глазами тропу.
Ее взгляд остановился в одной точке. Ким посмотрел туда и…
Сперва ему показалось, что зашевелился сам лес. А затем он увидел ее и без всякой подсказки понял, кто это. Он хорошо помнил психограмму Ерика, хотя никакая психограмма не могла передать этой животной силы и естественного чувства опасности, которое она вызывала.
Рысь плавно вышла из-за кустарника и остановилась прямо посреди тропы. Она стояла боком к ним и смотрела куда-то в чащу, но Ким был уверен, что она прекрасно знает об их присутствии. Он увидел, что рука Рут, отпустив мать, медленно поползла к бедру.
– Ой, Рут, детка, там же рысь! – вдруг громко ахнула госпожа Вайс, и рысь повернула голову.
