"Фантастика 2025-122". Компиляция. Книги 1-16 (СИ) - Зубачева Татьяна Николаевна

– Спасибо, – Старцев с удовольствием сел рядом с ними, достал пачку сигарет. – Курите.

– Спасибо, капитан… когда угощают, грех отказываться…

– Ну, и как вам бал? – спросил Старцев.

– По правде? Нормальная гулянка.

– Ага. И люди… нормальные.

– А к вам как?

– Тоже… нормально.

– Кто как, но… нормально.

– Ага. Как калачей русских отведали, так враз нормальными стали.

– А кто сам не пробовал, так наслышан.

– Это точно. Мартынов калач на весь мир знаменит!

– А уж Сидорова кулебяка так с ног валит.

Все дружно рассмеялись. «Мартынов калач да Сидорова кулебяка – незваным гостям угощение. С ног валят, уйти не велят. А кто и уползёт, так второй раз не заявится», «Русские калачи в любом деле хороши», – сразу вспомнил Старцев фронтовой фольклор с невольной гордостью за земляков: Мартына и Сидора Калачёвых, потомственных оружейников, создателей «калача» – автомата и «кулебяки» – гранатомёта.

– Всё, значит, нормально, – Старцев улыбнулся, – всё хорошо, так?

– И не скажешь, что только война кончилась.

– Воевали-воевали, сколько себя помню, столько и война была, а вот полгода прошло, капитан, и будто и не было ничего.

– Это здесь войны, считай, и не было, а ты бы посмотрел, где бои были…

– Ну, бои, понятно, здесь-то верно, ни бомбёжек, ни ещё чего такого.

– А чего здесь бомбить? Загоны бычьи?

– И не полгода, а побольше прошло.

– Да, как жили, так и живут люди.

– Капитан, а когда мы жить будем?

– Ты про дембель, что ли? Хорошо бы.

– Кто б спорил. Так когда?

– Знал бы… – невольно вздохнул Старцев.

Вздохнули и остальные.

– Фредди, ты по какому заходу?

– Буду я себе ещё голову счётом забивать!

– Оно-то так…

– Так, Роб, так. Иди, тебе уже мигают.

– Подождёт и радостнее встретит. Давай выпьем, Фредди.

– Отчего ж нет, давай.

– Пошли, я тут у одного русскую водку видел. Говорят, с глотка укладывает.

– Говорят, – кивнул Фредди.

Ты смотри, Роба развезло, давно такого не было. Его сейчас не только водка, любой глоток уложит. Ну, раз решил водку, так пусть водка.

– За что пьём, Фредди?

– За нас, Роб.

– Эт-то ты верно, без нас ничего не будет, нич-чего. И ник-кого… Ух! Хороша. Плясать пойдёшь?

– А чего ж ещё на балу делать?

– Крепок ты, Фред. А я посижу.

Сиди, Роб, тебе и полежать уже можно. А меня что-то совсем сегодня не берёт. Даже странно. Но хорошо. Ну, так и ладно. Джонни со своей очередной ушёл. Обратно уже не пойдёт, эта на всю ночь. А парни где? Эркина как утащила та мулаточка, так, видно, он с ней и ушёл. У Эндрю другая уже, а может, и третья. Эк разошёлся парень! Ну и ладно. А та мулаточка хороша. Лихо плясала. Но Эркина не переплясать. И ладно у них получалось. Видно, тоже… из того же табуна кобылка. Такую объездить… ну ладно, может, и вернутся они ещё. А нет – так тоже не беда… Ты смотри, русский капитан тоже… Это кто же его подцепил? Ого, у неё язык с перегон длиной, ну, заговорит она капитана. А вцепилась-то как, клещом висит, лишь бы не перехватили у неё.

– Фредди, забыл меня?

– Тебя?! Да ни в жизнь!

– Забыл-забыл. Все ковбои беспамятные, а ты во всём ковбой. Самой подойти пришлось. Ты кого выглядывал, Фредди? Неужели ту крашеную?

– Смотрел, кто меня от неё спас.

– Ну, всё, ковбой. Больше я тебя от себя не отпущу.

– Да неужто?

– Ну, не сердись, Фредди, ну, ладно, пошутила я. Давай, потанцуем хоть. Хоть в танце обниму тебя.

– Можно и после танца.

Вот влетел! Ну ладно, по-быстрому, а там видно будет. Надоест – отвяжусь, не проблема.

– Ну, милочка, не надо так расстраиваться. Это же сущие пустяки.

– Да, у них всё раскупили, а у нас…

– Ну-ну, детка, цветных много, а киоск с мулатками один. Вот и всё.

– Да, миссис Энтерпрайс, но разве мы не старались? Я даже не танцевала. Ни разу. Я только один раз отошла. Посмотреть. Вы… вы видели, миссис Энтерпрайс?

– Как они танцевали? Да, милочка, я вас отлично понимаю.

– Это было так… так красиво! Ну, когда они, все десять, встали в круг и выходили по очереди, вы видели? Один за другим.

– Да, удивительное чувство ритма.

– Да-да, мы тоже видели. Завораживающее зрелище.

– Да, вы знаете, это было так прекрасно, что… что было просто прекрасно.

– Вы правы, – миссис Энтерпрайс улыбнулась своим мыслям, – это было просто прекрасно.

– И эта девушка, мулатка…

– Которая утащила индейца?

– Да. И ведь ничего особенного, а он ушёл с ней.

– Ну, она очень даже симпатичная, чудные волосы, фигура…

– Фигура, кстати, не очень. Такая… утрированная женственность…

– Ну, мужчинам это нравится.

– Но двигается она бесподобно.

– О да, этот бросок на индейца…

– Прыжок пантеры.

– И наша бесподобная осталась с носом.

– Да, а вы заметили, она своим напором прямо-таки втолкнула индейца в объятия мулатки.

– Как и всех остальных. Вы заметили, миссис Энтерпрайс, со всеми одна и та же история.

– Ну, вот вы и утешились, – миссис Энтерпрайс рассмеялась. – Давайте собирать оставшееся. Кстати, не так уж много и осталось.

– Да, на осенний бал не хватит.

– А можно… ну, об осени потом?

– Да-да, сейчас уже наше время, правда? Ну, миссис Присси?

– Конечно, детка. Разумеется, идите танцевать. Это ваше время.

– Яблока хочешь? – она потёрлась щекой о его плечо.

– Давай.

Эркин приподнялся на локтях, но она уже перелезала через него.

– Сейчас принесу. Да, а шоколад?

Он рассмеялся.

– Давай и шоколад.

Она ловко бросила плитку ему на грудь.

– Открывай. Я яблоки обмою.

– У тебя здесь вода?

– В ведре за занавеской.

Да, вон занавеска в углу. Как… в паласной кабине.

– Без душа живёшь?

– С душем мне не по карману. Так. Обтираюсь. Вот выгородила себе.

Эркин развернул обёртку и наломал плитку. Она вышла из-за занавески, на ходу обтирая яблоки белой тряпочкой. Два на тряпочке положила на стол, с двумя подошла к нему и села на край кровати.

– Держи.

– Мг-м. Шоколад бери.

– Ага. Хорошо.

Под яблоки легко умяли полплитки. Хотелось ещё, но он протянул ей остаток.

– Убери на утро.

– Не устал, значит? – лукаво улыбнулась она, вставая.

– А с чего тут уставать? – засмеялся Эркин. – Тяжело, когда один работаешь и о токе думаешь, а тут…

– Верно.

Она положила шоколад на стол, аккуратно завернув в обёртку, и потянулась, сцепив руки на затылке. Оглянулась на него через плечо. Эркин улыбнулся:

– Хороша, хороша.

– То-то.

Эркин попробовал тоже потянуться, но кровать оказалась коротка, и он встал. Как и она, сцепил пальцы на затылке и потянулся, выгибаясь. Она засмеялась:

– И ты… хорош.

– Ага, – Эркин быстро прогнал по телу волну, напрягая и расслабляя мышцы, посмотрел на неё. – Стоя хочешь?

– Давай, – легко согласилась она, подходя к нему. – Слушай, но как же ты в двадцать пять… Может, будет только?

– Нет, есть. Двадцать пять полных.

Она привстала на цыпочки, давая ему войти, и плотно опустилась на всю ступню.

– Есть, держу.

– Бью.

– Ага. Ох, как ты…

– Отвыкла, что ли?

– Да ни хрена эти беляки не умеют. Только разгорячишь, так он уже спит. Ага, ну…

– Торопишься? Давай побыстрее, раз спешишь. За плечи держись, я тебя сам подсажу.

Крепко сжав её талию, Эркин приподнимал её над полом и с силой опускал вниз, приседая и вставая, чтобы усилить встречный удар. Она, держась за его плечи так, чтобы большими пальцами нажимать ему на ключицы в нужных местах, пружинила ногами, помогая его толчкам. Оба молчали, чтобы не сбивать дыхание. Только резкие выдохи сквозь стиснутые зубы да изредка её тихий всхлипывающий стон…

… она обхватила руками его за шею и стояла, прижавшись щекой к его груди, он обеими руками придерживал её за ягодицы. Оба дышали медленно, восстанавливая дыхание. Наконец она тихо рассмеялась и расслабила внутренние мышцы, давая ему выйти.