Спасти красноармейца Райнова. Книга седьмая. Пацифист (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич

Дальше достал этих ушлёпков по одному, вырубал со спины, причём «лейтенанта» очень крепко звезданул, долго меня потом поминать будет, и связал. Кисти и у локтей. После этого всех обыскал, ценное прибирал, остальное на стол в зале. Я их в зале и доставал. Из оружия себе взял только один «Наган» с тремя десятками патронов, и две отличные финки. Остальное не трогал. Ну пара наручных часов, это мелочь. Вот так оставил тела, вышел с оставшейся лампой на улицу. Ворота открыл настежь, лампу поставил в воротах, с улицы хорошо видно, и используя оружие диверсантов, «ТТ» «лейтенанта», сделал три выстрела в небо. Подождал секунд десять, ещё три выстрела. Подавал сигнал таким образом. Вскоре послышался топот, и приблизилось несколько теней. Но на свет лампы те не выходили. Я кстати нарушал режим светомаскировки, но меня это не волновало:

- Кто стрелял? - услышал я оклик.

- Я стрелял, - отозвался я со двора, сам не выходя на свет ламп. - Сержант Антонов, орденоносец, прохожу лечение в госпитале. Днём был похищен диверсантами.

- Антонов? Да, вечером перед разводом была сводка, сообщали. В пять часов дня должен был вернутся, а пропал.

- Вы кто?

- Патруль.

- Старший ко мне, остальные на месте.

Вскоре в свет лампы зашёл молодой лейтенант-армеец, что слегка щурился, осматриваясь. Тот меня высмотрел сразу, у крыльца. Однако выходить я не спешил, на что лейтенант сказал:

- Что произошло? Докладывайте.

- Днём получил разрешение погулять по городу. На пути на рынок, опознал в одном из трёх бойцов, знакомца… - стал описывать я, и по сути рассказывал, как на самом деле дело было, кроме того, что ограбил подворье и как смог взять диверсантов, тут якобы смог развязаться, добыть оружие и вырубал по одному поленом, когда в дверной приём проходили. -… и самое удивительное, ошибся я, похож тот, но не он, что в лагере немцам служить пошёл. Товарищ лейтенант, меня бы побыстрее обратно, мне почти череп размозжили, травмирован я.

- Ладно, показывай, что тут и как. И оружие сдай.

Подворье заполнили бойцы. Я же описывал лейтенанту что и как было, показывая на месте. Так что и сарай осмотрели, строения, всех шестерых под охраной держали в зале, те ещё без сознания, но обыском не занимались, уже посыльного отправили, тут госбезопасность должна работать, ждали их следователей. А лейтенант за столом на кухне пока брал у меня письменные показания. Затылок тот у меня лично осматривал, присвистнул, и ничего больше не сказал. Кулаком меня били, как же. Я в кармане «лейтенанта» свинчатку нашёл. Да, справку что в госпитале выдали, я ему дал, изучил и вернул. Потом следователи прибыли, меня мельком опросили, поблагодарили за захват группы, и на их же машине увезли в госпиталь. Туда оказывается из комендатуры позвонили, уже сообщили что меня нашли, чуть позже привезут. Так что затылок осматривал дежурный врач, женщина была лет тридцати, бывший работник больницы. Долго с медсестрой работали, вскрыли, там гематома, кровь пускали, чистили, потом перебинтовали и вот медсестра довела до палаты. Парни уже спали, а время час ночи, так что лёг на кровать, на бок, и почти сразу вырубило. Интересно у меня день прошёл. Ну а что, культурно отдыхать умею.

С утра к завхозу, сдал форму, потрепало её, вернул себе больничный костюм. Ну и к лечащему врачу. А он, ворча на меня, осмотрел место травмы, повязку сняли, и велел лечиться дальше. Да ещё запретил посещение города. Сказал, что неприятности ко мне так и липнут. Пока не излечусь и не выйду из-под его ответственности, никакого города. А там живи как знаешь. Парней обошёл, вернул деньги, сообщив что задержали, не смог ничего купить. А теперь и выходить запретили. А у меня подписку взяли о неразглашении. Так что врач сдержал клятву, и до двадцать пятого августа, пока я не прошёл комиссию, мне не разрешали свободный выход из госпиталя. Впрочем, мне особо и не надо было. Да, дважды ещё со следователями общался, среди прочего заинтересовали почему мои показания, не сходятся с теми, что давали диверсанты. Я их поленом по голове бил, мало ли что они там говорят? Это видимо о том, как исчезали люди, когда я их касался. Да те и сами диверсантам не верили, так в форме шутки спрашивали.

Ну а дальше я получил форму, причём гимнастёрка та же самая, без знаков различия, мне их выдали, петлицы, сам сидел и пришивал. Оформил выписку, документы мне вернули. И с вещмешком, там мои вещи, к рынку. В комендатуру не нужно, капитан от неё выдал направление на новое место службы, тут же в зале, как прошёл всех врачей комиссии. Он и был за столом последним. В старую дивизию меня не возвращали, а получил назначение, в Двадцать Третью тяжёлую бомбардировочную авиадивизию, Тридцать Второй истребительный полк. Дивизия числится за Западным фронтом, прямого подчинения. И находится та не так и далеко, немцы рвутся к Вязьме, Смоленское сражение закончилось нашим поражением. В общем, мне сутки дали на дорогу. Да тут меньше ста километров, успею. Вот так на рынок. Молочку уже не купить, десять часов дня, всё распродано, но повезло найти сметаны крынку, взял. Пирожков накупил, немного, десятка три, но хоть что-то. Продал часть трофеев, я уже перебрал, мне особо не нужны, место занимают. Ну и на склады, надеюсь там если не нашего полка найти машины, то хотя бы дивизии. И угадал, как раз колонна из шести машин готовилась выйти, интенданты дивизии. Документы мои изучили, высадят по пути, им дальше, и вскоре выехали. Меня усадили в кабину замыкающей машины, остальные тоже не пусты были. Дорога особо не запомнилась, мы просто общались с водилой, молодой парень, анекдоты травили. При этом я внимательно наблюдал за небом. Тут обстановка опасная, налететь и штурмовики могут, и истребители.

К счастью, обошлось, меня высадили на перекрёстке, тут до полевого аэродрома моего полка километра три, и буду на месте. Так что двинул дальше, а те покатили по своему маршруту. Да, орден носил, на виду был. Жаль за диверсантов ничего не получил, кроме устной благодарности, но я там итак неплохо хапнул, поэтому не в претензии. На месте проверила охрана на подходе, и дальше сержант повёл в штаб полка. Пока шли я с интересом крутил головой, видел истребители «И-16», укрытые в разных местах, значит полк ими вооружён. Однако также смог рассмотреть «ТБ-3», тяжёлые бомбардировщики. Около десяти видел, но вроде их тут больше. Скорее всего мой полк их прикрывает в вылетах. Увидим, я тут пока рядовой лётчик, никто и звать меня никак. У входа в штабную полуземлянку встретил нас хмурый майор. Моему сопровождающему тот сказал:

- Свободны, возвращайтесь на свой пост. Ну а ты, сержант, кто такой? Сколько сбитых имеешь?

- Сержант Антонов, ранее служил в Сто Двадцать Третьем ИАП. Два сбитых. «Дорнье» и «мессер».

- Орден за это получил?

- Нет, вывез из вражеского тыла на «Ар-два» раненого корпусного комиссара. Бежал из плена тогда.

- А-а-а, что-то слышал про это. Идём, оформим тебя, заодно расскажешь, что там было. Да, я командир полка, майор Жуков.

Оформление долго времени не заняло, учётную карточку лётчика передал, её оформили тоже, теперь до моего перевода она в штабе будет, выдадут, если куда отправят с концами, или по ранению. Ну и описал что и как было, с тем побегом из лагеря, и что за этим последовало. Надо сказать, впечатлил многих. Слушало с десяток командиров и бойцов.

- Как летаешь? - спросил Жуков.

- Хорошо.

- Прям так хорошо? «Ишачки» знаешь?

- Хорошо я летаю, товарищ майор. Вас на раз сделаю. Могу поспорить.

- О как? Поспорить желаешь? На что?

- Чтобы нормальную машину дали. Пушечную.

- Хм, как раз прибыло двадцать «ишачков» из Центральных округов. Там шесть пушечных. Если победишь меня во воздушном бою, один твой.

- Товарищ майор, - вклинился в разговор начштаба, капитан Соколов. - Они же уже обещаны лучшим лётчикам.

- Свой отдам. Да и то вряд ли. Готовьте две дежурных машины. Отработаем в шестом квадрате. Давай сержант, покажешь, что умеешь. Или хочешь отдохнуть с дороги?