Александр Уралов - Долгий дозор
А старый Хаим, оказывается, говорил не о Симеоне, а об отце его… если не о деде. Молодой бородатый Симеон в хранители тайной библиотеки не годился. Не верил.
— Ну, чего там интересного? Я еще сопляком был, когда дед мне торжественности полну пазуху нагнал. «Хранилище мудрости! Тайнофайлы Комбината!» — тоже мне, святая Библия.
— Так вы были внутри? — спрашивает Савва.
— А то! Был, и не раз. На прошлой неделе, например, заглядывал…
— А зачем?
— Господи, да так, по хозяйству возился! В само хранилище мне без надобности, а вот дорога к нему очень удобная. Прохладно. Как самая жара начинается, мы там всей семьей отсиживаемся. Ну и мастерская у меня как раз там.
Пока Савва и Зия с лохматым Симеоном разговаривали, Егор и Ромка-джи детишек забавляли. К взрослым они, видите ли, стесняются подойти, а к двум друзьям, как прилипли. Все-то им пощупать надо! И Ромки-джи шлем, и калаши — «эй-эй, руками не трогай, слышишь?!» — и во флягу заглянуть, и нож из ножен вынуть. Того и гляди, растащат всего по кусочкам!
Ну показали им знаменитое «крадущийся карачи». Дети в восторг пришли. Симеон во двор выглянул, а все его чада странным образом на цыпочках выхаживают, зловещее выражение лица состроив. То-то удивился!
В знак благодарности показали им дети кошку с котятами. Для Егора и Ромки-джи — редкость! В Городе, например, ни одной кошки нет. Если камышовые крысы и забредут в Город, то есть им там особо нечего. В зарослях ген-саксаула мелкой живности навалом, да только охота там не на кошкин вкус — по колючкам не поскачешь, низом не протиснешься! Вот и не приживаются у них кошки. На одних ящерицах не разъешься, а мыши из ген-саксаула носу не кажут, им и там хорошо.
А в Челябе, оказывается, кошек навалом. Но живут они в основном ближе к метро. Днем на свет выходят, в тени греются и отдыхают, а по ночам крыс гоняют по туннелям да подвалам. Крысы, говорят, здесь знатные! Ходят стаями, морды наглые. Жрут все подряд, и ни черта им не делается. Но и у кошки вид боевой — вся морда в шрамах. Видать, не один бой во тьме выдержала! Молодец, кошка!
И не надо на меня так шипеть, не трону я твое сокровище, больно надо!
— Крысы могут ребеночка украсть, как карачи! — рассудительно заявила младшенькая, которую звали совсем уж смешно — Тоня. В первый раз Егор живого человека с этим именем видел. Из древневеров они, вот что. И Симеон сам крестоносец, и детей своих наверняка в том же упрямом христианском духе воспитывает. Впору возмутиться, как староста, молитву очищения от ереси прочитать, да не хочется. Ну какие они еретики? Так, детишки… мелочь пузатая. Вон, уже и Ромку-джи повели отцову мастерскую показывать, а Тоня к Егору на руки просится. «Ну иди сюда, еретическая Тоня. Удобно? Ой, только в карман не лезь! И не щекочи, а то отнесу тебя в пустыню и карачи отдам, слышишь?»
Эх, пока маленькие, все хорошие. А подрастут — откуда что берется…
Маленький шкет Димка, может, лет через десять мне в спину из калаша дернет, в шатуны подавшись, разбойного счастья пошукать. Если доживет, конечно. Крестоносцев многие не любят. Иисус-Любовь у них самый главный. Не хотят они единого Господа-Аллаха признавать, Иисусу-Любви предпочтение отдают. Впрочем, не нам их судить.
Да только Егор сам видел высохшие трупы, распятые на кресте. Не воочию — спасибо Господу-Аллаху за малые милости! — но файлы такие видел. А Ромка-джи в прошлом году, когда он с караваном из Челябы шел, видел и по-настоящему. И чего только люди так злобствуют? Не в сатану же крестоносцы верят!
Ну и лунатикам, то есть мусульманам, тоже достается, чего скрывать. В Челябе-то потише, а вот в других городах, говорят, нет-нет да мусульманские погромы устраивают, к единой Вере-Истине принуждают. Жуть, что тогда творится! К примеру, не так давно староста файл показывал про город Тикси. Там с чего-то население поднялось лунатиков бить. Вот, тоже, зверье! Детей жгли живьем, чисто демоны. Понятно, со взрослыми почему-то не ужились, но детей-то за что?!
Ведь ясно же сказано в Откровении: «Ребенок малый, что хрупкий цветок. Красота мира и мир красоты в нем! Ради красоты этой нет такой муки, на которую родители дитяти своего не согласились бы, лишь бы лелеял их чада Вседержитель. Истину говорю вам: хрупкость цветов — радость Садовника, ибо не может сравниться песчаная дикая колючка с прекрасной ухоженной розой!»
Убийце ребенка прощения у Господа-Аллаха нет и не будет, покуда светит солнце и сияют звезды. Ни крестоносцы, ни лунатики, ни буддисты, ни правоверные такого греха не прощают — нет! Может, только в этом мнении они и сходятся.
Ясно, что ни христиане, ни мусульмане покорно под нож не идут. Тут-то и разгораются самые сражения! Дед Егору рассказывал, что однажды видел, как целый квартал в большом городе неделю от нападающих отбивался. Менты рядом стоят, молчат. Армейские — те вообще не появились. Так и стояла осада неделю, пока само собой все на убыль не пошло. И что интересно, говорил дед Николай, жить все равно рядом приходится! Вот и живут. Днем еще туда-сюда, а вот ночью лучше к чужим не соваться, если только ты не их единоверец.
А по Егору, так все это говна не стоит. Господь-Аллах, этот великий Садовник, одинаково детей своих любит, как праведных, так и заблудших. Одни в крест верят, другие в полумесяц — за всем этим Вседержитель стоит, глядит на всех, глупых, улыбается. И думает, наверное: «Когда же вы, наконец, малышня, угомонитесь?»
Вот и мастерская. Сколько тут инструментов всяких! Егору самому всегда работать по металлу нравилось. Это уж у него от предков — мастеров тульских. Был такой знатный город Тула. Его сама Москва боялась, потому что именно в Туле калаш и изобрели. И изготавливали его для всей России. А то и для других стран, на продажу. Дед говорил с гордостью, мол, Егоровы предки тоже свои руки к разработке металлокерамического ствола для калаша приложили. До этого стволы из стали делали — вот убожество! Впрочем, чего это он разумничался против Старых Людей? Тогда же еще нанотеха не было! А ствол и сейчас можно из стали делать, да только не способен он будет сам восстанавливаться, менять его придется рано или поздно. Ну и тяжелым будет…
Ромка-джи тоже себя в своей стихии чувствует, прилип к микрометру, аж не дышит. Над головой у него отсвечивает древневерская икона святого Симеона-праведника. Его же и правоверные, кстати, почитают за мудрость и рассудительность. Да только Ромка-джи на иконы не смотрит, а только на развешенный по стенам диковинный инструмент.
А уж станки Ромку-джи и вовсе заворожили, засмотрелся с открытым ртом… и не замечает, между прочим, что один из старших уже по калашу шарит руками…
— Эй, малец! Ну-ка руки убери!
«Прохладно здесь, хорошо. Вытяжка имеется, всё, как и положено в нормальной мастерской. Ого! И печь с наковальней! Почти как у деда Николая! А на стене несколько сабель повешено… Или это мечи хунхузские? Трудно разобраться… кто же сейчас с такими ходит? — Егор приглядывал за мелкими детишками, хотя они и сами ничего из инструментов не брали — приучены Симеоном, приучены! — и неожиданно для себя представил, какие у них с Маринкой были бы дети. — Хорошо бы в Маринку пошли, очень уж она красивая! И ей бы тоже эти мелкие белобрысики понравились! Она вообще любит с малышней возиться. Наверное, ее дети тоже красивыми будут при любом раскладе! Невозможно, чтобы такая красота просто так пропадала!»
Пришедшие Симеон, Савва и Зия прервали приятные думы. Симеон, похоже, впал в благодушие. Видимо, неплохо все-таки заплатили ему московские ученые. Улыбается, разговаривает свободно — просто не узнать мужика!
Симеон порылся в шкафу и достал связку ключей.
— Старые Люди, они же не дураки были, — по ходу рассудительно говорил он. — Ну представьте себе, что вам надо что-то надолго запрятать? В перспективе — не на один век. Да за это время все электрическое накроется! А то и просто лишится источников питания. Не атомный же реактор им было ставить? Вот и получается, что надежнее простых механических замков для этого дела просто нет!
Ромка-джи невольно вздохнул, и Егор понял, почему. В этом он с Ромкой-джи одинаково думает. Мол, ну это как-то даже и неинтересно… нетаинственно! Егор, вместе с Ромкой-джи, представляли себе нечто другое! Долгий спуск в лифте, подземный лабиринт с ловушками и роботами на каждом шагу! Как в фильм-файлах о ниндзя Господа-Аллаха! И уже у самой сокровищницы должна выйти прекрасная дева-клон, Старыми Людьми навек оставленная охранять тайные знания. Последнее искушение воина. И должны они драться среди ослепительных факелов, и должен ниндзя преодолеть в себе внезапно вспыхнувшую любовь, но выполнить свой долг, Устав свой неуклонно исполнить, ради которого его тайная секта воспитывала в горах долгие годы!
И тогда распахнутся перед ним огромные двери, вспыхнут яркие лампы, и войдет окровавленный герой под своды необъятной пещеры… и тысячи боевых роботов в едином порыве вытянутся перед ним: «Приказывай, господин!»…
