Сергей Фрумкин - Предназначение
— Видишь, Хозяева позволяют мне чувствовать себя здесь как в раю! — принц обвел руками зеленое от растений в кадушках просторное помещение. — Есть даже бар с синтезатором, придающим обычной алкогольной бурде вкус дорогого выдержанного вина — подарок Хозяина Нортема.
— Вы говорите с иронией? — Ильрика слушала очень внимательно. — По-моему, здесь и вправду очень красиво.
— На воле он жил еще лучше, — на понятном девушке языке объяснил Хонтеан.
Горн подошел к бару, где над стеклянным столиком в силовом поле висели прозрачные фужеры из голубого стекла:
— Будете что-нибудь?
Ильрика вежливо, но настойчиво забрала фужер из рук юноши:
— Я сама… Вы присаживайтесь!
Горн пожал плечами и опустился в одно из массажных кресел в тени ярко-зеленого тропического дерева. Он еще не отвык от тех времен, когда ухаживать за его персоной считалось само собой разумеющимся и не требовало благодарности. Хонтеан сел рядом и пододвинул третье кресло для юной гостьи. Ильрика наполнила фужеры для мужчин, подала каждому и только после этого опустилась в предложенное ей кресло.
— А ты? — спросил Горн, кивая на бар. Девушка решительно мотнула головой.
— Вы хотели поговорить? — заметно нервничая, напомнила она принцу.
Горн с наслаждением сделал большой глоток.
— Я хотел лишь спросить: если я откажусь от подарка Вустера, тебя и в самом деле накажут? Ильрика кивнула.
— Тогда вот мой ответ. Оставайся. В этом доме достаточно места. — Горн поспешил сделать жест рукой, требуя, чтобы гостья воздержалась от попытки броситься ему на шею. — Не будем забывать, что мы оба несвободны в своих решениях. Мне приказали жить здесь. Тебе приказали жить рядом со мной. Ты выполняешь приказ, как и я. Глупо думать, что в этом мире что-то зависит от нас самих!
— Даже рабы могут получать удовольствие от того, что делают! — возразила девчонка.
— Тебе по душе распоряжение Вустера служить мне?
— Конечно! — Глаза Ильрики заблестели восторгом. — Мне все равно пришлось бы кому-то служить. А вы самый красивый и сильный!
— Железная логика! — оценил Хонтеан. — И откуда же ты такая мудрая? На «Айсберге» ведь недавно?
— Две недели. Мой дом на Амальгане.
— Планета императора Йогата, — вспомнил Горн. — А сюда как попала?
— По глупости. Отправилась искать приключений. Купила билет на лайнер дальнего следования, а тот оказался не пассажирским. Мне нужно было сразу задуматься, почему просили так мало…
— А куда смотрели родители? — поинтересовался монах.
— Они не знали. Я им не говорила.
— Не ладила с родственниками?
— Да нет же! — Голос Ильрики взлетел на высокую ноту и тут же опять стал тише: — Папа и мама очень хорошие. Они культурные люди. Мама— инженер-кораблестроитель, Папа — историк.
— Но тебе с ними стало скучно? — подсказал Хонтеан.
Ильрика смутилась:
— Зачем вы так? Я и сама жалею…
— Здесь не нравится?
Девушка посмотрела монаху прямо в глаза взглядом взрослого, который найдет ответ на любой вопрос:
— Везде можно жить!
— У тебя, наверное, есть свое мнение? — продолжал любопытствовать Хонтеан. — Что ты думаешь об этом месте?
— А что тут думать?! — Ильрика поддалась на уловку отшельника и поспешила поделиться своими выводами, полагая, что они могут быть и другим весьма интересны: — Допрыгались, вот что!
— Кто допрыгался? — улыбнулся ее возмущению Горн.
— Хамовники!
— Вот те раз… — Хонтеан многозначительно подмигнул Горну.
— Конечно! — Загораясь, девчонка звенела в полный голос. — В отличие от большинства, я знаю историю! Хамовники возродили королевскую власть. Придумали Провидение. Выдумали теорию, по которой, чтобы доказать, что он лучше, каждый наследник трона должен убить такого же наследника на дуэли. Вот и натворили бог весь чего! Всем хочется стать Избранными, всем хочется доказать, что они лучше других! Мечи, копья, убийства! Видите, чем все обернулось?!
— То есть ты против королевской власти? — с притворно-серьезным видом кивнул Хонтеан.
Красная от возбуждения, Ильрика уверенно крикнула:
— Конечно же!
— Это так очевидно?
Горн поднял брови, не зная, смеяться ему или рассердиться.
— Ну да! Разве нет? Королей придумали для красоты! Придворные, знать, дворцы, гербы, флаги, традиции, церемонии — это все такое яркое, такое блестящее, такое сказочное! А во что вылилось!
— И во что же? — поинтересовался монах.
— Понятно во что… — Девушка наконец выдохлась и сказала спокойнее: — Планетой должны править те, кто умнее, а не те, кто лучше дерется!
— Браво! — Хонтеан посмотрел на Горна. — Великолепная логика, не правда ли?
— Кто умнее, должен прокладывать дорогу! — с серьезным видом возразил Горн. — А кто благороднее — указывать им направление! Настоящий король — человек, которого избрала история. Человек, который чувствует, куда ступить, чтобы сделать мир лучше. Человек, которого ведет Провидение, который принадлежит времени, а не себе. Победив в бою равного, Претендент подтверждает, что он избран судьбой!
— А второй точно такой же равный обязательно должен умереть? — укоризненно покачала головой девушка.
— Это лучше, чем жить с сознанием, что ты недостоин! — от чистого сердца выпалил Горн.
— Но неужели его не жалко? — удивилась Ильрика. — Чем же он хуже? Если все делается для людей и если он такой же Избранный, пусть бы приносил пользу где-нибудь на окраине, в каком-нибудь менее престижном уголке космоса!
— Претенденты знают, на что идут. Они готовы пожертвовать собой ради того, чтобы человечество шагало верной дорогой!
— Верной? Ну как же! Королевства превратились в феодальные замки! Каждое планетарное образование самодостаточно и варится в собственном соусе! Все, что необходимо его населению, производится прямо там. Там сочиняются свои песни, открываются свои звезды, изобретаются свои велосипеды!
— Что же в этом плохого? — удивился Горн. — Королевства очень удалены друг от друга в пространстве. Лучше было бы, если бы в каждом из них не хватало чего-то такого, что есть у соседей? Чтобы везти это потом через всю галактику месяцы или годы?
— А иначе мы деградируем! — заявила Ильрика.
— Так говорил тебе папа? — понял Хонтеан.
— И правильно говорил! — рассердилась девушка. — У нас рушатся культурные связи! Мы теряем друг друга! Нам нет дела, что происходит за пределами нашего носа!
— Это верно…
Последние слова Хонтеан сказал откуда-то издалека. Монах погружался в собственные мысли, разбуженные ораторством гостьи.
— Что-то я разошлась! — увидев, как затуманиваются глаза отшельника, Ильрика вдруг спохватилась и улыбнулась очаровательной виноватой улыбкой. — Что мы все о политике да обо мне? Вот вы? За что вас назвали Принцем?
Горн пожал плечами:
— За то, что я и есть принц! Мой отец был королем Веридора. Восемь планет под тремя солнцами… Но ты ведь все равно не поверишь?
Ильрика насупилась, пытаясь осознать смысл услышанного.
— Невозможно, — рассудила девушка, заглядывая в глаза юноше, чтобы понять, лжет он или нет. — Как же тогда вы стали рабом?
— Тоже по глупости, — невесело улыбнулся Горн. — Теперь вот видишь: живу прекрасно, делаю что нравиться, хожу где хочу… только дерусь иногда, когда заставляют.
Ильрика вспыхнула:
— Не шутите так! Я слышала, что вы фехтуете лучше всех в городе, а не убили ни одного гладиатора! Вы не должны смеяться!
— Почему же? — Горн искренне удивился. — Судить о самом себе — право каждого!
— То, что для вас шутка, для других — пример и надежда!
— Для кого это «других»?
— Для всех! Неужели вы ничего не видите и не слышите?
Горн невольно почувствовал себя польщенным. Однако сейчас его не хвалили, а обвиняли в несерьезности.
— Да и мне, честно говоря, не до шуток, — признался юноша. — Это я так, чтобы не плакать.
— Плакать?
— Опять шучу, — Горн утомленно потянулся. — Ну что ж, Ильрика. Интересно было тебя послушать! Сегодня я слишком устал, чтобы говорить дальше. От вина все плывет. Я пойду спать.
— А мне что делать?
— Что хочешь.
— Значит, вы меня оставляете?
— Разумеется! Но лучше начни говорить мне «ты». А то я забываюсь, начинаю думать, что все по-прежнему… Не хочется потом разочаровываться. Коль мы рабы, коль ты живешь со мной в одном доме, говори мне «ты, Горн». Так проще для нас и понятнее для других.
— А вы разве не хотите воспользоваться мною как девушкой?
На еще детском личике Ильрики отразилось неподдельное непонимание: новый господин шел спать один, откровенно забывая про сделанный ему Хозяевами подарок. Горн чудом сумел сохранить серьезное выражение лица — он едва не прыснул со смеху от неожиданности:
— Только не сегодня, Ильрика! Как-нибудь в другой раз!
ГЛАВА 11
С этого дня обстановка в доме Горна заметно улучшилась. Новая обитательница принесла в общество двух совершенно разных и потому не слишком дружных партнеров струю свежего воздуха, насыщенного жаждой жизни, беспричинной радостью, легкостью и беззаботностью. Глядя на никогда не унывающую, звонкую, подвижную, переменчивую, как ветер, Ильрику, старый отшельник все чаще выходил из состояния отрешенности, а юный принц забывал о своих несчастьях.
