Дрю Карпишин - Дарт Бейн 2: Правило двух
Занна задумалась: будь она здесь во время приступа гнева, смогла бы она остановить учителя? Смогла бы она вообще остаться в живых?
Она увидела Бейна на дальнем конце лагеря. Тот сидел к ней спиной и глядел на горизонт, обдумывая неудачу. Когда Занна подошла ближе, Бейн развернулся к ученице лицом, поднялся на всю высоту двухметрового роста и воззрился на нее сверху вниз. Под его одеждой, порванной и обожженной, виднелось скопище орбалисков. К нему цеплялись сотни паразитов; теперь они покрывали почти все его тело, кроме лица и рук. Бейн выглядел так, словно носил бронированный костюм, сделанный из прочных, продолговатых раковин мертвых ракообразных. Но Занна хорошо знала: паразиты под раковинами ничуть не мертвы, а очень даже живы и голодны до энергии Бейна.
Темный повелитель уверял, что орбалиски преумножают его способности, вознаграждая неимоверной силой и возможностью исцеления ран. Но, увидев своими глазами последствия попытки создать голокрон, Занна не могла не задаться вопросом, какой ценой давались эти способности? Какой толк от непомерной силы, если ее нельзя подчинить?
К ее величайшему облегчению, ярость Бейна, казалось, сошла на нет; Занна поняла, что не стоит спрашивать его о царящем вокруг беспорядке. Лучше поведать о собственном задании.
- Дело сделано. Когда челнок канцлера Валорума приземлится, Кел и его спутники будут его ждать.
- Ты хорошо потрудилась, - ответил Бейн.
Как и всегда, девушка ощутила прилив гордости, услышав похвалу учителя. Но чувство удовлетворения смазывали воспоминания о Келе, и осознание того, что его уже не вернуть.
- Есть ли хоть малейший шанс, что у них все получится? - спросила Занна.
- Нет, - ответил Бейн, на секунду задумавшись.
- Тогда какой от них прок? - потребовала девушка, все же поддавшись досаде. - Я вообще не понимаю, зачем вы отправили меня на такое задание! Зачем тратить столько времени и сил, если уже известно, что их убьют!?
- Нам важна не их победа, - ответил Бейн. - Сепаратисты только отвлекают внимание. Они привлекут взгляды Сената и пустят дым в лицо Совету джедаев.
- Пустят дым?
- Джедаи подчинили себя воле Сената. Позволили себе погрязнуть в трясине политики и бюрократии. Республика стремится воплотить в жизнь единое, унифицированное правительство, призванное поддерживать порядок в Галактике, и джедаев просто сделали инструментом достижения цели.
Каждый раз, когда радикалы бьют по Республике, в дело вовлекают Совет. На погашение восстаний и мятежей тратят немалые средства, что отводит от нас взгляды джедаев.
- Но зачем сепаратистам постоянно проигрывать? - вопросила Занна. - Мы легко можем помочь им, не рискуя разоблачением!
- Если они преуспеют, то получат поддержку, - пояснил Бейн. - Их сила и влияние возрастут. Тем тяжелее станет руководить ими и контролировать их действия. Возможно даже, они обретут достаточную силу, чтобы сбросить Республику.
- А разве это плохо? - спросила Занна.
- Республика держит джедаев на коротком поводке. Сохраняет контроль и навязывает свои порядки сотням планет. Но если Республика падет, на ее руинах поднимется уйма новых межзвездных правительств и галактических структур. Гораздо проще манипулировать и держать под контролем одного врага, чем двадцать.
Потому наша задача: найти радикальные сепаратистские группировки, выявить тех, кто может стать настоящей угрозой и заставить их нанести удар прежде, чем они будут готовы. Мы используем их в своих интересах, играем ими, как пешками, против Республики. Мы заставляем врагов изматывать друг друга пока сами остаемся в тени и наращиваем силу.
- Однажды Республика падет и джедаи погибнут, - заверил он Занну. - Но это произойдет лишь тогда, когда мы будем готовы взять власть в свои руки.
Занна кивнула, хотя сама отчаянно пыталась постичь всю глубину запутанных и замысловатых политических интриг учителя. Она вспоминала свои предыдущие задания, и гадала, какую роль та или иная миссия играла в его планах.
- Ты никогда не сомневалась в своих задачах, - отметил Бейн. В его голосе звучал не гнев, а скорее любопытство.
Занна не хотела говорить о Келе. Хотя и выполнив все, что требовал Бейн, она понимала, что тот увидит в симпатии к тви’леку проявление слабости.
- Даже если мне не доставало ума постичь истинную цель моих заданий, я никогда не сомневалась в вашей мудрости, учитель, - ответила она, обратив его вопрос себе в угоду.
- Но ты усомнилась во мне сейчас?
Занна нарочито медленно огляделась по сторонам, задерживая взгляд на том, что осталось от лагеря.
- Я никогда не видела, чтобы вы настолько теряли контроль над собственной силой, - прошептала она, разбавляя обман правдой. - Я боюсь, что орбалиски могут спутать вам мысли. Или даже они доведут вас до безумия.
Бейн помедлил с ответом. Его дальнейшие слова были краткими и резкими:
- Я контролирую орбалисков. А не они меня.
- Разумеется, учитель, - извинилась Занна.
По его реакции она поняла, что все же успешно посеяла в его разум сомнение. Пытаться манипулировать учителем значило играть в опасную игру, но результат стоил риска. Если орбалиски в очередной раз сведут его с ума, он запросто может убить и ее. Убедив Бейна отыскать способ избавиться от паразитов можно немало обезопасить собственное будущее.
- Расчисти лагерь, - приказал Бейн. - После вернешься на Серенно. Нам нужны еще припасы.
Девушка неохотно кивнула и принялась собирать мусор, тогда как Бейн возобновил медитацию. Мало-помалу приводя лагерь в некое подобие порядка, Занна начала понимать, что сомнения Бейна могут иметь еще одну немаловажную, далеко идущую особенность.
Само собой, однажды она вызовет его на поединок за право обладания титулом мастера-сита, но Бейн необычайно силен - как физически, так и в обращении с Силой. Пока он закован в «костюм» из живой брони, преумножающей его способности и защищающей практически от всех известных видов оружия, он почти неуязвим.
Занна ясно поняла, что заставить Бейна избавиться от орбалисков - значит получить единственно реальную возможность одолеть его и взять то, что по праву принадлежит только ей.
Глава 12
Джоан ерзал на сидении, стараясь усесться поудобнее и размышляя о том, насколько проще было переносить тяжесть межзвездных путешествий в юности. Но он давно уже не подросток, стоящий на пороге возмужания. Взять хотя бы теперешний его рост - добрых метр и восемьдесят пять сантиметров. А его некогда худощавое тело теперь могло похвастаться великолепной мускулатурой. Единственным, что осталось от прежнего юноши, была копна светлых волос, все так же спадавшая ему на плечи. Волосы резко оттеняла неряшливая черная бородка, покрывавшая всю линию скул и подбородка.
Джоан вновь сменил позу и бросил многозначительный взгляд на Тарсуса Валорума, комфортно устроившегося на соседнем сидении. Хотя канцлеру стукнуло уже шестьдесят, выглядел он, если не принимать во внимание легкую седину на висках, во многом так же, как при первой их встрече. Тарсус с улыбкой встретил свирепый джедайский взгляд и пожал плечами... что было самым большим извинением, когда-либо полученным Джоаном за невыносимо долгие перелеты на борту второсортного судна.
«Новый рассвет», принадлежавший к челнокам типа «Эмиссар», был кораблем практичным, но весьма далеким от понятия «роскошь». Как просто было бы Тарсусу Валоруму, бывшему Верховному канцлеру Галактической Республики, запросить себе в пользование более экстравагантный корабль: один из новых челноков типа «Сигнус-Тета», или, например, великолепный звездный крейсер «Консул», столь популярный в узких кругах дипломатов. Принимая во внимание прежнюю должность Валорума, не оставалось и малейшего сомнения, что Сенат не откажет. Но канцлер продолжал решительно настаивать, доказывая, что крохотный «Новый рассвет» с его экипажем из двух человек, шестью пассажирскими местами и гиперприводом класса шесть более чем подходит под его теперешние нужды - особенно после официальной отставки.
То был малый жест скромности и практицизма, уже многое говоривший о человеке. Долгие годы Джоан наблюдал за канцлером, как на публике, так и наедине, и чем больше он узнавал о нем, тем больше росло его уважение. Но это вовсе не значило, что тот не мог быть временами упрям (иногда непроходимо), - как в том случае, когда отверг предложение Сената о назначении к нему почетного караула для сопровождения его в дипломатических полетах.
«Отставной политик, по сути, безвреден», - возразил тогда Валорум. - «Не такая уж я важная птица, чтобы кто-то из-за меня страдал».
Джоан все так же путешествовал вместе с канцлером, но уже по собственному желанию, не по прихоти Валорума. Он знал, как важен тот для Республики. Знал он также и то, что кругом враги, которые немедля причинят канцлеру вред, допусти он промах. Несколько раз он пытался убедить Тарсуса брать в полет больше охраны, и всякий раз безуспешно. И потому, пока его упрямый друг не примет предложение о личном карауле, Джоан был обречен сопровождать его на все без исключения миссии.
