Дмитрий Манасыпов - Район-55 (авторская версия)
Инге, а именно так звали почти тридцатипятилетнюю женщину, относительно повезло. Её никто не стал убивать, и даже наоборот. К ней была приставлена охрана в количестве двух крупных самцов, которым поставленный приказ был абсолютно ясен и понятен. Она осталась в собственной квартире ждать, когда её новому Господину соблаговолится вернуться, после осмотра владений. И именно это наверняка спасло её дважды.
Когда Стая подошла к зданию бывшей гостинцы, из которой давно сделали общежитие, по ней незамедлительно был открыт автоматический огонь. Пять бойцов отряда спецназа ГУФСИН «Мангуст» первыми вступили в прямое боестолкновение с Изменёнными.
Они смогли убить одного из павианов, не успевшего метнуться под защиту металлического сигаретного ларька. Обезьяна пролетела по инерции несколько метров, кувыркнулась и скребанула лапами по земле, прежде чем умереть. Кир, видевший всё это из-за бетонного блока, перегородившего въезд на парковку у общежития, зарычал. Ведь это был член его Стаи, и его, прямо на глазах вожака и повелителя, убили!
Прибывшие на помощь две другие группы «спецов» смогли вытащить одного из своих товарищей. Того, который первый сообразил, что никакая выучка и никакое оружие не смогут им помочь против одного единственного доходяги в застиранном камуфляже, одним поворотом головы заставляющим их стрелять друг в друга. Он попытался убежать, когда его догнала пуля, выпущенная командиром группы. Сам командир и второй из оставшихся в живых спецназовцев, после выполнения задачи, пошли на корм Стае.
Кир понимал, что не сможет долго заставлять этих сильных людей выполнять его волю. Пока возможности были ещё не те.
Это столкновение заставило его отнестись к угрозе, пришедшей из того мира, что был вокруг Радостного, с полной серьёзностью. Стая не станет больше сразу. А для того, чтобы стать настоящим Хозяином этого города, ему нужно много зверей, очень много. И неизвестно, получится ли также легко подчинять себе всех тех, что сейчас устроили кровавую охоту вокруг. И поэтому он ушёл назад, на квартиру к Инге.
И там, после того, как отдохнул и пришёл в себя, он взял в руки голову женщину и проник в её память, выворачивая её наружу, ищя то место, где можно было бы организовать свою базу. Нашёл то, что хотел и довольно улыбнулся, отпуская брюнетку. И лишь несколько секунд спустя понял, что сделал что-то не так. Напротив него, пуская слюни, сидела кукла с пустотой в глазах. Он хмыкнул и отправился в ту сторону, где увидел то, что так его заинтересовало.
* * *Егерь аккуратно вёл автомобиль, стараясь не наезжать на ухабы. Грунтовка, в которую перешли аккуратно уложенные плиты, закончилась. Впереди тянулась лента укатанной земли в перелеске, росшему около реки. Она была неровная, и ему тяжеловато приходилось вести «Ниву» так, чтобы не потревожить пришедшую в себя девушку.
И было ещё кое-что…
Как можно было назвать непонятное свечение, которое он случайно увидел чуть сбоку? Да кто ж его знает, как. После того, как Егерь осторожно, не глуша машину, подошёл к нему, яснее ничего не стало.
Воздух светился. Причём заметно это было только под одним определённым углом, когда смотреть приходилось сбоку. Если же стать к свечению лицом, то ничего. Воздух как воздух, абсолютно прозрачный и ни капельки не светящийся. Он подобрал валяющийся под ногами сук и осторожно кинул его в ту сторону, где была загадка.
Вверх ударил фонтан голубого, яростно пожирающего воздух, пламени. Мгновенно испепелил сук и опустился вниз, распадаясь на несколько аккуратных языков, образующих венчик самой «горелки». Или, вернее…
— Ни хренатушки себе, конфорка… — Егерь недоверчиво покачал головой, смотря на то, как пламя полностью спало, втянувшись в землю.
Увиденное чудо больше всего напомнило ему именно работающую конфорку газовой плиты. Только не бывает в природе, нормальной природе, таких вот странных штук. Или, во всяком случае, не было, до сего момента. Что ему больше всего не понравилось, так это понимание того, что впереди на дороге запросто может оказаться ни она такая хреновина. И даже не две. Да и вообще, всё что угодно может там оказаться, кроме непонятного зверья и людей, с которыми произошло что-то вообще невнятное. М-да… ситуация инсинуации.
Сзади хрустнула ветка. Егерь мгновенно развернулся, вскидывая карабин и толчком уходя в сторону. Выдохнул облегчённо и нахмурился:
— Наташ, я же просил оставаться в машине, а?
— Я испугалась, увидела факел какой-то, и…
— Ладно. Ты не делай так больше, хорошо? Очень тебя прошу.
— Хорошо, не буду. А что это было?
Он подошёл к ней. Заглянул в большущие, всё ещё испуганные голубые глаза, вздохнул. Прижал жену к себе, поцеловал в крашеную макушку, вздохнул:
— Если бы я знал, Наташа, что это… пошли в машину. Едем дальше.
Они пошли назад, к «Ниве», не оглядываясь. Перед тем, как сесть на своё место, Егерь оглянулся назад, на тот кусок города, что ещё не закрыли деревья.
Радостный горел, чадя жирным чёрным дымом то здесь, то там. Тёмные столбы, хорошо видимые в полностью светлом, утреннем небе, поднимались вверх, сносимые несильным ветром. Что и как там было сейчас? Много бы он дал за то, чтобы получить ответ на этот вопрос. Возвращаться туда он бы не рискнул ни за что, не имея хотя бы каких-либо разведданных. Слишком странно и чересчур страшно прошла эта ночь. А впереди тоже было неясно и смутно.
Он курил, глядя на деревья, окружающие дорогу. Стереотип того, что фауна не может быть агрессивной, начал развеваться как тот самый дым над Радостным. Потому что таких деревьев ему видеть явно никогда не приходилось.
Вон хотя бы то, похожее на обычный для лесостепи карагач. С какой стати на нижних, каких-то чересчур уж удлинившихся и странно подвижных ветвях, появились очень острые на вид иглы? И что за лишайник странного цвета и с активно бугрящейся живой поверхностью появился на нескольких молодых клёнах, торчавших за кустарником? Да и сама трава… ставшая тёмно-зелёной со странным стальным отливом, торчавшая то тут, то там. Ой, и неладное что-то творится вокруг, ой и нехорошее.
— Что самое главное в танке, товарищ майор? — Поинтересовался Егерь сам у себя. — Так точно, товарищ командир разведроты, самое главное в танке — не бздеть…
Сел на сиденье, проворачивая ключ зажигания. Двигатель послушно заурчал, и они поехали дальше. Правда — с куда как меньшей скоростью.
Машина спокойно преодолела расстояние до лагеря «Лесная сказка», где Егерь решительно утопил педаль газа в пол. Учитывая всё, что произошло сегодня, ему вовсе не хотелось начать стрелять в то, во что могли превратиться дети, которые уже должны были отдыхать здесь. На это не хватило бы даже его, крепких как стальные тросы, нервов. И он очень надеялся, что в скором времени не придётся даже вспоминать про это. Так как впереди была дорога, которая должна была вывести их туда, где, как надеялся Егерь, ничего этого не было. Ведь не может ведь повсюду твориться то, что не придёт в голову никому в здравом рассудке.
По дороге к мосту, который вот-вот должен был появиться впереди, им пришлось дважды остановиться.
В первый раз прямо по курсу движения Наташа успела заметить то самое движение воздуха, что было на повороте. А Егерь успел отвернуть так лихо, что факел вспыхнул, но при этом не смог зацепить их даже краем.
А во второй раз уже он сам увидел что-то ещё более странное. Кучку земли, которая двигалась по странной окружности непрестанно. Места на дороге хватило, чтобы вплотную прижаться к густой стене деревьев и объехать странность. Которая, как успел краем глаза увидеть Егерь, метнулась в их сторону, но остановилась в нескольких десятков сантиметров. Не выходя из машины, Наташа кинула в её сторону пачку сигарет…
Земля вздыбилась, ощетинившись торчащими в разные стороны острыми концами спутанного клубка корней. Мансур, прижимавший к себе Надю, только и смог, что удивлённо присвистнуть.
И ещё вокруг, несмотря на то, что половодью было далеко не его время, становилось всё более и более топко. То ли всё-таки вышла из берегов река, и тогда вопрос о мосте становился подвешенным в воздухе. То ли случился резкий подъём грунтовых вод, которые здесь лежали очень близко к поверхности. В любом случае им всем повезло, что машина была именно «Нива», с её высокой проходимостью и возможностью включить «пониженную».
Несколько раз по бокам, между деревьев, мелькали какие-то еле различимые, смазанные тени. Но пока никто не приближался к ним и не атаковал. Хотя Егерь, помятуя «льва», был готов к самому худшему.
Впереди просвет между деревьев стал ярче и показался последний поворот, ведущий к мосту. Под широкими покрышками автомобиля хлюпало всё явственнее и сильнее. Лица Натальи и Мансура разом стали напряжёнными, глаза уставились вперёд, пытаясь увидеть то, что их ожидало впереди.
