Павел Корнев - Пятно
— Ж-жарёхой, — заикаясь, промямлил тот. — Четыре весла закинул.
— И с четырёх ложек его так умотало? — не поверил Жора.
— Ну да…
— Мать! — вновь выругался Суворов и снова скрылся за дверью.
Вернулся он оттуда уже не один. Подхватив под руки едва переставляющего ноги Сергея Зайцева, Жора обвёл тяжёлым взглядом затихших парней, но ничего говорить не стал и поволок сослуживца на выход. Я вышел следом и только тогда убрал ладонь с рукояти ножа.
Сходили поговорить, называется. А если б тут шобла побольше околачивалась?
— Поможешь дотащить? — вывалившись на крыльце общежития, спросил Суворов.
— Давай сам, — отказался я. — Ты у нас товарищ физически развитый, а мне на рынок идти надо.
— Хорош уже! — едва удерживая Зайцева на ногах, возмутился Жора. — Помогай!
— Да не хочу я у Старика светиться.
— Блин, я потом с тобой на рынок схожу, не проблема!
— Ладно, давай.
Я подхватил безвольно уронившего голову на грудь Зайцева под руку, и мы с Жарой аккуратно спустили его с крыльца.
— Нарк хренов, — тяжело дыша, пробурчал Суворов. — И хватило ведь ума с уродами какими-то связался!
— И что с ним теперь делать будете?
— Запрём в «Гроте», пока со всей этой гадости не соскочит.
— Думаешь, он захочет? — засомневался я. — Наверняка ведь никто его не подсаживал, самому кайфа захотелось. Мол, жизнь дерьмо, надо хоть оторваться напоследок и всё такое.
— Ничего, Старик ему быстро мозги вправит. Есть у него специалисты по профилю.
— Костоломы?
— Медики. А вообще можно и по почкам надавать…
Пока дотащили Зайцева до «Грота» — чуть не надорвался. Десять раз пожалеть успел, что на это дело подписался. Но кто ж знал, что в этом гаде столько весу?! По виду и не скажешь сроду.
— Открывайте! — рявкнул взмокший не менее моего Суворов, когда мы спустились по лестнице и заколотили в запертую дверь.
Караульные без лишних вопросов запустили нас в подвал и помогли дотащить окончательно отключившегося парня до дивана.
— Чего это с ним? — удивился Макс. — Вы его били, что ли?
— Нет, — мотнул головой Жора. — Хотя и стоило бы. Старик у себя?
— Он занят пока, — шмыгнул носом Шурик. — К нему Шилов припёрся.
— Принесла нелёгкая, — поморщился Суворов и остановил выскочившего из кладовки паренька в потёртой куртке. — Так, Тёма, ты чего там делал? Чего тащишь?
— Задание у меня, — не стушевался тот и закинул на плечо ремень спортивной сумки. — От самого. Понял?
— Андрей предупреждал, всё в порядке, — подтвердил слова незнакомого мне парня Макс.
— Вали. — Суворов вернулся к дивану, на котором валялся Зайцев, и посмотрел на часы. — Не в курсе, Шилов надолго там завис?
— Идут вроде, — поднялся из кресла Макс, заслышав, как в приёмной хлопнула дверь.
И в самом деле, Шилов в сопровождении трёх крепкого сложения мужиков появился буквально через пару минут. И что характерно, все его быки были с оружием. Пусть они дожидались босса в приёмной, но всё же…
— Володя, ты здесь? Это хорошо, разговор есть, — обрадовался Шилов, заметив меня. — На ловца, как говорится, и зверь бежит…
— Слушаю вас, Борис Петрович, — обречённо вздохнул я. Если стало известно о моём участии в афере Храмова, разговор выйдет не из лёгких. Разговор? Если бы… — Жора, я тогда сам на рынок схожу.
— Лады, — кивнул Суворов. — Завтра к вам забегу.
Я вслед за Шиловым поднялся из «Грота» на улицу, но первым начинать разговор не стал. На ловца и зверь? Как-то оно в известном контексте нехорошо прозвучало.
— Ты, Володя, занят сегодня? — неожиданно спросил Борис Петрович.
— Мне б продуктов купить, а так — не особо, — честно сознался я.
— Что-то особенное покупать собрался?
— Да нет. Стас список накидал, а то совсем шаром покати…
— Он дома сейчас?
— Да.
— Продукты ему принести?
— Не понял? — забеспокоился я.
— Дело есть, — пояснил Шилов и не замедлил меня добить: — Есть желание зверям задницу надрать?
— Всегда за, — не очень, впрочем, уверенно, ответил я и уточнил: — А что за тема?
— Да они совсем страх потеряли. — Лицо Бориса Петровича на миг перекосила злобная гримаса, и мне стало не по себе. — Надо их проучить. Пошли, по пути поговорим.
Мы зашагали вдоль дороги и рассеянно поглядывавший на заброшенные дома Шилов неожиданно зло заявил:
— Совсем эти твари страх потеряли…
— Вы уже говорили…
— Наших парней постреляли. Старику дорогу перешли. На чужую территорию лезут постоянно. Нельзя им такое с рук спускать.
— Это точно, — кивнул я.
— Вот мы с Сергеем Данилович и решили им кровушки пустить. Он деньгами и оружием помогает, мы людей выставляем. И ты знаешь — я сразу о тебе подумал. Как насчёт поучаствовать?
— А что именно намечается? — В другое время я бы и сам добровольцем вызвался, потому как пострелять зверей за чужой счёт — это просто праздник какой-то, но сейчас слишком много непонятного вокруг твориться начало. — Где, когда?
— Старику кто-то шепнул на ушко, что банда, которая к нам вчера наведалась, в бассейне обосновалась.
— В «Строителе»? — поморщился я. Соваться в тот район было чистой воды самоубийством. Чужая территория. Даже если погром и устроим, сбежать точно не получится.
— Нет, в бывшем «Металлурге».
— Он ведь на другом берегу?
— А вот это самое интересное, — ухмыльнулся Шилов. — Там понтонная переправа наведена. Зайдём, вырежем всех, а после переправу взорвём.
— Вырежем всех?
— Всех, — кивнул Борис Петрович. — Старик на этом особо настаивал. Говорит, если попробуем выкуп за пленных взять, уважать не будут.
— Логично, — кивнул я, неожиданно сообразив, что отказаться от предложения нет никакой возможности.
И не в том даже дело, что Шилов не желает своих людей под пули подставлять и чужими руками жар загрести планирует, а я, как ни крути, его должник. Нет, просто где-то там сейчас находится Алиса. И у меня будет неплохой шанс её отыскать.
Навязчивая мысль занозой засела в мозгу, и избавиться от неё оказалось практически невозможно. Я даже подивился тому, как ещё не решился отправиться на поиски девушки в одиночку.
Здоровый пофигизм спас? Не иначе.
— Ты с нами? — уточнил Борис Петрович, как будто не был уверен в этом с самого начала.
— Что с оплатой?
— Три тысячи федьками на руки.
— Маловато будет, — поморщился я, решив выбить надбавку. Всё же не мальчик на побегушках, которому только свисти и он по стойке смирно встанет. Хоть какую-то иллюзию независимости надо сохранить.
