Дмитрий Силлов - Кремль 2222. Север
Вот и сейчас меня словно толкнуло что-то. Так камень, брошенный в середину мертвого озера, ненадолго тревожит черную гладь отравленной воды…
Снаружи шел дождь, и сквозь шум падающих капель я отчетливо расслышал чьи-то шаги. Ночной гость шел не скрываясь. Он был уверен в своей силе и, возможно, рассчитывал на легкую добычу.
Я же с удивлением обнаружил, что сижу правым боком к огню, возле меня расстелен кусок брезента, а на нем в образцовом порядке разложены детали автомата, из которого я стрелял по дампам. Понятно. Пока мое сознание пребывало в некоем подобии комы, руки рефлекторно чистили и смазывали АК…
Я криво усмехнулся. А нужно ли оно, то самое человеческое сознание, придатку к огнестрельному оружию? И чем я лучше серва Коляна, запрограммированного на обслуживание боевой машины? Только что трупами не питаюсь. Хотя, когда кончатся консервы, почему нет? Какая разница, какие белки жрать — из восстановленных консервов или свежие, натуральные?
Шаги приближались. Собрать автомат уже не было времени, а расчехлять СВД — желания. Суетиться не хотелось. Для чего? Чтобы выжить? А на хрена мне жить теперь? Но сдохнуть все-таки нужно правильно. Ведь она тоже умерла как воин, с оружием в руках…
Я достал оба ножа, краем глаза отметив, что у заляпанного землей и засохшей кровью «Сталкера» безнадежно завалена режущая кромка. Не боевой нож, а железяка с рукояткой из резинопластика. Удивительно, как «Сталкер» вообще не сломался, когда я со всей дури всаживал его в землю, кроша клинком бетонные и кирпичные обломки. Впрочем, «убитого» ножа хватит вполне, для того чтобы еще разок всадить его в чье-то сердце.
Синхронным движением кистей я повернул ножи в положение обратного хвата, прижав клинки к внутренней стороне предплечий. Незачем светить перед вероятным противником наличие оружия. В моей бетонной пещере лишь один вход, и врагу, перед тем как атаковать, хочешь не хочешь, а придется пусть на мгновение вступить в полосу света. Вполне достаточно для того, чтобы я успел метнуть один нож, прыгнуть и добить жертву вторым…
Он шагнул на свет из темноты и остановился. Моя рука чуть плотнее сжала рукоять «Бритвы», готовясь к броску, — таких гостей лучше мочить сразу, а уже потом разбираться, кто пришел, зачем пришел… Но я почему-то не стал продолжать отработанное движение, и открытое горло ночного гостя с острым, выпирающим кадыком осталось целым и невредимым.
Ростом он был метра два, не меньше. Большая голова с открытым лбом и густой шевелюрой до плеч, глубоко посаженные, внимательные глаза, прямой аристократический нос… и непропорционально широкая, массивная нижняя челюсть, превращающая лицо гостя в уродливую маску. Длинные руки, длинные ноги, короткий мощный торс, большие стопы и ладони… Акромегалия? Непохоже… Судя по неуловимым движениям ночного гостя, передо мной был не инвалид, а профессиональный воин, умеющий отлично пользоваться своим деформированным телом.
Это естественно, что люди моего образа жизни прежде всего обращают внимание не на оружие и снаряжение, а на его владельца. Крутой прикид и навороченные стволы может купить любой лох. Вопрос в том, умеет ли он ими пользоваться. И если нет, то никакое оружие ему не поможет, коли дело дойдет до серьезной схватки.
Ночной гость точно умел и знал толк что в оружии, что в снаряге — конечно, применительно к меркам этого мира.
Все его тело от плеч до коленей покрывала искусно сплетенная кольчуга. Интересно, что на грудной части той кольчуги имелись кольчатые кармашки, в которых я разглядел стальные пластины характерной формы от бронежилета 6Б23-1 со следами стершейся зеленой краски. Выступ, прикрывающий сердце, ни с чем не спутаешь. Надо же какой продвинутый девайс на стыке технологий Средневековья и… давно минувшей эпохи, в которой когда-то жил я…
Плотные кожаные штаны, выглядывающие из-под кольчуги, были заправлены в голенища вполне прилично сохранившихся кирзачей — не иначе из какого-нибудь схрона стыренных. В левой руке запакованный в кольчугу воин сжимал рукоять двуручного меча, клинок которого небрежно покоился на плече хозяина. Гарды у меча не было, и я сразу понял почему. Длинная заточенная под колун полоса металла одновременно служила ее владельцу и мечом, и копьем, судя по потертости на середине клинка. При такой заточке неопасно схватиться за лезвие даже голой рукой, зато чужие доспехи, хитиновые панцири и головы оно должно крошить изумительно. И плюс ко всему тяжелое фигурное навершие рукояти, выполненное в виде головы демона, было не только для баланса и красоты. Таким «скул крашером» можно не только череп раздробить, по при хорошем ударе и брюхо вскрыть, пропахав плоть словно двухлемешным плугом.
На поясе ночного гостя слева висел длинный нож с характерной изогнутой рукоятью из оленьего рога. Узнаваемая модель. Легендарный «Рэндалл», нож для охоты и войны. Как раз то, что нужно для этих мест. Универсальный старинный нож в новых изящных ножнах… похоже сработанных из человеческой кожи. Модный материал в этих местах, похоже свидетельствующий о крутости хозяина, способного выследить и завалить зазевавшегося хомо.
Справа на том же поясе ночного гостя в чехле ручной работы покоился обрез охотничьего ружья ИЖ-81 двенадцатого калибра с пистолетной рукояткой. Эдакий средневековый пистоль-помповик с трубчатым подствольным магазином на четыре патрона. Пятый наверняка в патроннике — чисто на всякий случай. И подвес правильный, чтобы, не вытаскивая ружья из чехла, можно было пальнуть от бедра. Грамотно. В ближнем бою — самое то. Там, где «калаш» прошьет того же нео насквозь, а тот и не заметит, кроша твой череп дубиной, скромный по размерам ИЖ унесет тушу мутанта метров на несколько. Потому как крупная дробь с близкого расстояния штука реально сногсшибательная…
— Пустишь погреться? — хмуро поинтересовался мутант.
Ему и вправду было несладко. Промокший насквозь подкольчужник тепло наверняка не держал, а навешанная сверху сталь дополняла ощущения. По несуразному телу меченосца пробежала заметная дрожь — и я кивнул, пряча ножи в чехлы. Хотя ремешки-фиксаторы рукояти не застегнул. Тоже чисто на всякий случай.
Гость шагнул вперед и легким движением плеча толкнул вперед двуручник. Сейчас бы он мог меня достать при желании — а мне вдруг стало все равно. Привычный рефлекс отпустил, и, если бы воин-мутант решил снести мне голову с плеч, я бы даже не дернулся. Плевать. Жить все равно больше незачем…
Но гость лишь прислонил меч к стене и подошел к огню. После чего сбросил с плеч тощий рюкзак с пристегнутой к нему противогазной сумкой и сел напротив меня, скрестив ноги. Покосился уважительно на зачехленную СВД, стоящую за моей спиной у стены, протянул к огню огромные кисти и произнес:
