Владимир Маликов - Аргентина
– Ваше законное право, мадам, – безразлично ответил главный полицейский и бесцеремонно надел на Чжана электрические наручники. Чжан переглянулся с Соней.
– Все будет хорошо, дорогой, – подбодрила мужа Соня.
– Забирайте этого посетителя, – скомандовал подчиненным полицейский-моргала. – И везите его в полицейский участок, – с ухмылочкой добавил он, унизительно-властно смотря в глаза Чжану. Чжана вывели на дорогу, открыли дверь отделения электромобиля для перевозки арестантов и стали туда заталкивать. Закончив дело, полицейские уселись по своим местам, включили сирену, и машина тронулась с места. Все остальные экипажи стали тоже разъезжаться.
Не успела машина Чжана отъехать, как в лобовое стекло все увидели зависшие над улицей перехватчики федеральной пограничной стражи. Они возникли из ниоткуда, бесшумно опустились на дорогу и заблокировали путь полицейским.
– Отпустите лейтенанта Иванова, – потребовал по громкой связи офицер. – Я капитан Смит, и мне с вами некогда вести переговоры о пострадавших несчастных копиях в музее. Пусть ваши недоделанные акционеры бьются лбом о мрамор, доказывая, что у них подлинники. Требую немедленно отпустить моего пилота или буду вынужден взять вашу машину в «когти орла». – «Когтями орла» называлась новейшая система электромагнитного захвата для переброски или пленения объекта.
Перспектива оказаться посмешищем и оказаться на федеральном космодроме под Салониками не очень обрадовала главного полицейского, и он от бессилия злобно шмякнул кулаками по приборной доске электромобиля, повернулся, рявкнув подчиненным:
– Отпустите этого придурка! Выходи, ты не понадобишься нам сегодня, – съязвил главный полицейский.
С Чжана сняли наручники и выпустили из полицейской машины. Он вышел из машины и, найдя своего спасителя, благодарно помахал рукой командиру – капитану Смиту и пошел обратно к жене с дочерью, стоявшим у входа в музей. Корабли погранвойск тихо, подвывая двигателями пограничных перехватчиков, поднялись над улицей и почти бесшумно унеслись в небо, скрывшись за облаками в стороне города Салоники. Изумленные происходящим жители Афин стали потихоньку расходиться, возбужденно обсуждая каждый момент конфликта с присущей греческому темпераменту изысканностью. Все-таки нечасто такое зрелище увидишь, соглашались афиняне.
Чжан, улыбаясь, подошел к жене с дочерью, они обнялись. Соня прослезилась, Чжан ловко вытер ее слезинки пальцем, улыбнулся снова и счастливо проговорил:
– И снова здравствуйте!
– Здравствуйте, – ответила ему довольная счастливым концом истории Соня.
– Папочка, а ты насовсем вернулся? – сделала грустную мордочку Алиса.
– Насовсем, вот только теперь мы напишем жалобу в гражданский суд с требованием провести проверку и заменить ту рухлядь, с которой мы сегодня «повеселились». Такие фокусы могут до трагедии довести, – глядя на Соню, добавил Чжан.
– Пойдемте.
Они взялись за руки и направились в любимое кафе на набережной.
Выбрав столик, они удобно расположились за ним и попросили официанта принести им салаты, мороженое, немного красного вина и сок.
– Дорогой, – жена Чжана внимательно всмотрелась в даль бирюзового Эгейского моря, – это дельфины так резвятся?
– Точно! Это они, красивые, грациозные и дружные, как и мы! – ответил, радуясь, как мальчишка, Чжан.
Эгейское море переливалось искрами, а морские солнечные зайчики бликами бегали по счастливым лицам Сони и Алисы. Какие счастливые мгновения! Мир в двадцать втором веке давно не напоминал старые времена. Все уже свободно говорят на трех языках: английском, русском и китайском. В национальных штатах дополнительно для всех обязательны для изучения местные языки. Чжан за три года неплохо освоил греческий и с гордостью ощущал себя новоиспеченным греком. Не забывал он и родные корни: его отец Александр был русским, а мать Мэй Ли – китаянкой. Не забывал он никогда и свою малую родину – Самарканд и Пекин, старался почаще бывать там с семьей. Мир давно стал единым, граждане Всемирной федерации стали жить и работать по всему миру. Гиперзвуковые самолеты, подобно маршрутным автобусам, за полчаса доставляли тебя в любую точку земного шара на работу или на отдых.
Глава 4
На расстоянии в пятьсот километров от космодрома Плесецк перехватчики капитана Смита заметили его. Это было чудовищное зрелище. Желто-серебристый гигант примерно в четыре километра длиной и в один километр шириной завис на орбите. Этот инопланетный гигант, похожий на отполированную личинку с заостренными концами, был покрыт антеннами, портами для посадки. Он выключил подсветку, став практически невидимым. Приблизившись до ста километров к гиганту, пилоты стали ощущать в видеошлемофонах тонкий, легкий звон. Он лился через все защитные фильтры, напоминая праздничный звон хрустальных бокалов и перезвон колоколов.
У Чжана зашкалили приборы, и он срочно вышел на связь с капитаном Смитом:
– Сэр, открыть огонь? – Связь стала совсем плохая.
– Нет, – ответил капитан Смит, – молчим, ждем моей команды, в эфир не выходить, нас могут слушать, – мрачновато добавил он.
– Есть, – ответил Чжан, но в этот же момент в своем видеошлемофоне он заметил, что корабль капитана Смита загорелся. Откуда? Кто? Никто не стрелял ведь…
Мгновения разделили увиденное. Мимо пронеслись два необнаруженных корвета неприятеля. Втрое превосходя по размерам перехватчики, они обладали чудесной маневренностью и незаметностью. Пролетев мимо, они снова исчезли в космосе. Чжан решил действовать. Он выпустил все ракеты по гиганту, прошло пять секунд, все кругом зашумело, и гигант включил двигатели и свет. Стало так светло, будто солнце осветило все вокруг до самой Земли. Раздался звон, легкий стук ударил по обшивке перехватчика Чжана, гигант быстро удалялся. Он удалялся с такой огромной скоростью, что Чжану в это даже не верилось. Приборы корабля Чжана включились и подтвердили сумасшедшую скорость гиганта.
– Боже, – вымолвил вслед Чжан. – Этого не может быть.
Вернулись из ниоткуда корветы неприятеля и снова атаковали федеральные перехватчики.
– Принимаю командование на себя, – дал сообщение в эфир Чжан. – Если нет вопросов, то уходим на базу. Огонь не открывать, – закончил Чжан. – Земля один, я Земля три, – обратился Чжан к командованию на Земле. – У нас потери, Земля два погиб. Огонь прекратили, возвращаемся домой.
– Вы что там, с ума сошли? – закричал дежурный по контрольному пограничному поясу. – Да я вас всех под трибунал отдам! – изрыгал видеошлемофон. – Вы будете на Марсе в рудниках гнить.
– Майор, – спокойно ответил Чжан, – мы первые открыли огонь по целям, и нас сразу же обезглавили. Космокрейсер ушел, его скорость для нас недостижима. Мы как пчелки по сравнению с лайнером. Вы понимаете меня, Земля один? – закончил Чжан.
– Я приказываю открыть огонь всем вооружением, – заорал в ответ майор с Земли, – я приказываю! Федерация не для того вас учила, лейтенант. Вы трус!
– Земля один, мы подходим к Земле, а корветы противника замерли, – попробовал настоять на своем решении Чжан.
– Расстрелять катера! Вы поняли, расстрелять! – Земля один совсем потерял терпение.
– Так точно, сэр, – с сожалением подтвердил приказ Чжан. Он понимал, что в этой ситуации это глупый вариант, бороться с корветами, которые многократно сильнее и быстрее. Не к добру это, гости не стреляют. Но приказ есть приказ. Приказы на войне не обсуждаются.
– Всем перехватчикам! – сжав зубы, крикнул Чжан. – Огонь по корветам из всего оружия.
Перехватчики развернулись на обратный курс и вновь вступили в бой, выпустив все ракеты по корветам, но защита корветов легко направила их в сторону. Все ракеты ушли «в молоко».
«Защита работает, и еще как, – понял Чжан. – Что и требовалось доказать».
Вслед за этим перехватчики открыли огонь лазерными пушками и термоядерными блоками. Но как только лучи лазера достигали корветов, они обдавали их паром, а термоядерные блоки как горох отскакивали от корветов, не вызывая поражающего действия.
«Я не верю, что их нельзя подбить», – Чжан крепко схватился за штурвал и приказал:
– Ребята, мы далеко зашли и не должны пропустить корветы к Земле. Там люди, они ничего не смогут сделать с корветами. Всем на таран.
Но было поздно, пришельцы подбили еще шесть перехватчиков. Перехватчики взрывались, не оставляя обломков.
– Проклятье, – неистово выругался Чжан.
Их осталось двое, Чжан понял, что их во всем превосходят.
– Макс, ты живой? – Чжан шепотом вызвал друга в видеошлемофон.
– Живой, Чжан. Живой, дай команду сдаваться, – продолжил Макс.
Чжан прекрасно понимал, что пилоты федеральной пограничной стражи не сдаются. Как их предки пограничники, он помнил, что этого никто никогда не делал и делать не будет. Значит, наступил тот момент, момент номер два, решил он, мысленно попрощавшись с родными.
