Александр Орлик - Маскаль: Врата Ада
Ценой многих жизней была получена достаточная информация о формах и методах выживания в куске аномального пространства, в который превратилась Зона. Она была наглухо изолирована кольцом военных разных стран и объявлена запретной для нахождения людей без специального разрешения Объединенного командования сил ООН либо Министерства по делам Зоны Отчуждения правительства Украины.
Все лица находящиеся в Зоне без оных объявлялись уголовными преступниками априори, и подлежали по усмотрению захватившего их войскового контингента либо уничтожению, либо отправке в уполномоченные институты своей страны по дипломатическим каналам – с последующим уничтожением.
Впоследствии, с развитием сталкерства, правительством Украины по договоренности с российским и белорусским контингентами было решено построить на границе Зоны специальную тюрьму-колонию для подобных лиц, куда они отправлялись пожизненно. Впрочем, на всякое правило есть своё исключение. Очень скоро правительства стран ООН пришли к выводу, что Зона – явление не кратковременное, а удивительно стабильное, и негласно изменили политику в отношении сталкеров. Многие из них вербовались спецслужбами либо после захвата на границе Зоны, либо в «прифронтовых» поселках и городках, либо уже после в зоне пожизненной изоляции. Многие шли работать на правительство Украины добровольно или из меркантильных соображений.
Не смотря на запреты, Зона была закрыта для выхода, но не для входа – пройти внутрь негласно позволялось всем желающим, если конечно им удавалось договориться с военными – а это было возможно далеко не со всеми. Вопреки ожиданиям, вышколенные немецкие и американские военные с легкостью брали взятки за проход, и даже усердно отмечали вешками проходы в густых минных полях, почти километровым кольцом опоясывавшим внутренний Периметр. А в то же время пройти сквозь территорию ответственности пакистанских или грузинских военных считалось нереальной задачей, они просто стреляли на поражение по всему, что двигалось, не имея на себе специальных радиомаячков.
Сразу после Второго Взрыва, превратившего центр Зоны и Саркофаг в территории, недостижимые техническими средствами наблюдения и разведки, в Зоне с определённой регулярностью начали происходить разрушительные выплески аномальной энергии, метко названные впоследствии Выбросами. Над Центром Зоны повисло густое кольцо похожих на грозовые облаков, закрывших Зону от наблюдения со спутников и с воздуха. Многочисленные аномалии, часть из которых подобно шаровым молниями витала в различных слоях атмосферы, сделали Зону крайне опасной для полетов авиации, и в редких случаях, когда вертолёты или беспилотники-дроны коалиционных сил летали в нее, жители Приграничья могли насладиться ярким фейверком, сопровождавшим сработку задетой летательным аппаратом воздушной аномалии. По этой же причине в Зоне почти не летали птицы, исключением были странные существа размером с большую ворону и многочисленные летучие мыши, мутировавшие в вампиров похлеще южноамериканских. Насекомые, вопреки законам эволюции, вымерли почти все.
Это был тот мир, в который я надумал уйти. Рыбак был его старым, матёрым обитателем, получившим прозвище за многие успешные ходки в Зону, в результате которых он заработал на сбыте артефактов денег на долгие годы вперед – и заначил на номерном счету в швейцарском банке, услуги коего, как и многих других, пользовались большим спросом у обитателей Зоны.
Тут царили свои законы, зачастую сложные для понимания. И еще: Зона редко выпускала в обычный мир тех, кто в неё попал, хотя почти каждый мечтал когда-нибудь вырваться отсюда. Только единицам удавалось ускользнуть от всевидящего ока украинских спецслужб, которым, чего греха таить, не гнушались помогать такие люди как Рыбак. Они не верили, что после жизни в мире мутаций и аномалий человек остаётся нормальным, и не хотели брать на себя ответственность за вред Человечеству, который могли нанести люди с измененным беспредельно жестокими законами Зоны сознанием, как правило разрушенным еще и развивавшимися вне Зоны лучевой болезнью, аллергиями и онкологией. Уходя – уходи. В тот мир уходили добровольно, так и нечего жалеть…
Мы проехали немалое расстояние от Киева, и уже у Людвинова, Рыбак завершил свой монолог так же неожиданно как начал его. Настал момент задавать вопросы – и я задал…
Он ответил, что сразу почуял во мне «своего», и не задумываясь решил дать мне шанс попасть в Приграничье на его ржавеньком с виду, но отлично заделанном под нужды Зоны автомобиле. Дизельный двигатель японского производства, умело поставленный местными кулибиными в гараже под Киевом, работал как часы и не требовал электричества, которое вблизи Зоны могло быть просто опасным. Поэтому в автомобиле стоял экранированный генератор, но не было аккумулятора. Генератор нужен был только для включения приборов освещения, и легко отключался руками. Эту и многие другие нехитрые идеи использовали как сталкеры, так и военные.
Основной валютой в Приграничье и в Зоне был доллар США, перепады курсов мировых валют при таких суммах, как там, никого, собственно, не интересовали. В ходу также были и украинские гривны, и даже российские рубли. Европейцы могли рассчитываться евро, но радости это не вызывало – впрочем, зависело от суммы.
А суммы там были совсем иными, и цена всегда зависела от сиюминутной конъюнктуры. Так, за бутерброд с колбасой в баре в Приграничье в среднем просили 1 доллар, за 1 патрон НАТОвского образца либо к Калашникову любого калибра – столько же. 1 рюмка водки стоила 5 долларов.
Внутри Зоны цены были намного выше – все зависело от ситуации со снабжением, которая резко ухудшалась во время проведения Объединенным командованием очередных «зачисток» и «специальных мероприятий», направленных, как правило, на создание в Зоне напряженности и, следовательно, повышение тарифов на все товары, допускаемые в Зону извне.
Рыбак рассказал, что в Зоне не было как таковых посёлков, но сталкеры - равно как и бандиты, которые там обитали, охотясь на одиночек и новичков – гнездились, в основном, в заброшенных строениях и бункерах. Кланы, насчитывавшие от нескольких десятков до нескольких сотен человек, объединяли сталкеров по убеждениями и нередко враждовали друг с другом. Они пытались оборудовать свои базы-крепости в полуразрушенных аномалиями и Выбросами строениях, оставшихся от населенных пунктов и лабораторий научников, построенных как после Первой, так и после Второй катастрофы.
Ученых в Зоне было немало, их охраняли военные, и общение с ними, как правило, ограничивалось торгом вокруг редких артефактов, которые они охотно скупали, не жалея казённых денег. Личные контакты не допускались, переговоры велись на расстоянии 20-30 метров, под присмотром завистливо смотревших на толстые пачки долларовых купюр военных.
Имелись случаи дезертирства, ухода военных в Зону. Многие из них выживали, будучи неплохо подготовленными физически и морально, внимательными и собранными, неприхотливыми, обученными владению оружием. Военные уходили из самых разных контингентов, встречались даже сталкеры – выходцы из Африки, Китая и Южной Америки. Китайцы – это вообще отдельный разговор.
Дело в том, что согласно решению ООН каждая страна – член ООН обязана была либо выделить военнослужащих (или контрактников типа бойцов частных охранных армий – значение имел не статус госслужащего, а количество стволов и сила духа), либо нанять наёмников. В связи с тем, что ряд стран не пожелал ни финансировать ООН, подозревая чиновников организации в «распиливании» средств, ни направлять собственных военных, были созданы охранные предприятия, а иначе говоря – команды наёмных бойцов, оснащенных и натасканных именно на борьбу за Периметр. Украинскому и соседнему Белорусскому правительству это ой как не нравилось, но поделать они ничего не могли.
Так вот, китайцы являлись одними из наиболее многочисленных, наряду с африканцами и выходцами из Средней Азии, бойцами этих группировок. Хорошо приспособленные к непростой жизни на Периметре, дисциплинированные, скромные в оплате труда, они пользовались большой популярностью у руководства.
Основным языком общения в Зоне служил русский, на котором каждый говорил согласно акценту и обычаям своей страны, так что понять собеседника, особенно в подпитии, иногда становилось невозможно.
Были случаи и ухода боевых частей из-под командования. Одним из самых показательных случаев был уход из под контроля крупного подразделения наёмников, отравленных в Центр Зоны для зачистки от мутировавшей живности и разведки ситуации вокруг Саркофага и переставших выходить на связь после Второго взрыва лабораторий вокруг него.
С самого начала операция пошла не по плану. Вместо размеренной зачистки по всем правилам, отряд из тысячи двухсот человек просто погнали в Центр Зоны без разведки и запаса продовольствия и медикаментов. Единственное, чего у них было в достатке – оружия и боеприпасов.
