Павел Алексеев - Десант строгого режима. Воля богов
Быстренько полечив больного, я объяснил ему суть задачи, к этому времени подъехали мои знакомые адвокат и врач. Надо отдать должное, благодаря ходатайству племянника, моему личному дару убеждения и конечно, коньяку — дядя лишних вопросов не задавал. После решения этих вопросов, мои знакомые уехали, а дядя Вася, почесав свою седую голову, задал вопрос, хватит ли мне денег. Не учуяв подвоха, я просчитал ближайшие затраты и честно сказал, что хватит, но нужны деньги на текущие расходы. Он, ни капли не возражая, ушёл в другую комнату и принёс всю требуемую сумму. Порадовавшись за такого послушного клиента, я попросил у него номер телефона адвоката, с которым он работал до сегодняшнего дня. После чего позвонил ему и сообщил, что 'такой-то', с ним больше не работает. Возмущённый отказом в его услугах, он спросил моё имя, представляясь, я поперхнулся, и он не расслышал нормально, переспросил: 'Искандер? Какой такой, Искандер?!'. Вообщем, мне это понравилось. И в дальнейшем, я представлялся везде как Искандер. Так и появилось моё второе имя.
Всё дальнейшее, я разыгрывал как по нотам. Дядю Васю, на скорой увезли в нужную нам поликлинику, под наблюдение нужного нам врача. Откуда он с нужным нам диагнозом был отправлен домой под наблюдение и лечение. А ввиду его болезни, я был по его заявлению, признан представителем ответчика. И на допросах у следователя в присутствии нужного мне адвоката, давал нужные мне показания и требовал проведения нужных мне оперативно-следственных мероприятий. Дело рассыпалось как песочный замок. Через какое-то время, предоставив некоторые сведенья, которые я нарыл во время следствия, я слил их оперу, который занимался этим делом. И зацепив нужного им преступника, в отношении дяди вынесли постановление о прекращении уголовного дела в части совершения им преступления за отсутствием состава преступления, то есть — по чистой. И дальше он фигурировал там как свидетель. Да и то, чисто номинально. Финита ля комедиа! Затратив на всё это не более недели, я срубил неплохие деньги. Все были довольны. И Генка, и дядя Вася и я. А через какое-то время, ко мне пришёл Генка и попросил помочь ещё одному хорошему очень дальнему родственнику. Ну и пошло, поехало. Когда у Генки кончились родственники, то у тех родственников оказалось много других дальних родственников. Вообщем, меньше чем за полгода, я скопил себе на небольшую двухкомнатную квартирку. Средней изношенности иномарку и стал позволять себе появляться в некоторых заведениях, куда меня раньше и с ордером на обыск не пустили.
За полгода, я сумел заслужить авторитет и заслуженную репутацию беспринципного человека, способного отравить жизнь любому представителю милиции, юстиции, прокуратуры и суда. Ну и некоторым другим, которые лезут куда ненужно. Вспомнить хотя бы того пижона из районной администрации, который активно лез против моего клиента и как я его спровоцировал на 'движение', на виду телекамер городского новостного канала. И как я ему от души врезал. Приятно вспомнить. Он там уже не работает, но возненавидели меня ещё больше. Как там, в новостях сказали? 'Известный правозащитник Искандер, умеет не только говорить, но и отстаивать права другими способами'. Льстит, конечно. Но на мозоли я и вправду многом успел наступить. А, ладно. Будем решать вопросы по мере их поступления.
И вот теперь, мы сидели с Лёшкой, моим помощником в некоторых делах и пили пиво. Закончено очередное дело и можно расслабиться. В цифрах он сильно ошибался. Количество людей, которым я помогал, уже давно перевалило за сотню. Статистику я не вёл, но точно больше. Ну, ему всего и знать ненужно. Так что, Лёха неправ. Везенье тут совсем не причём. Это труд. Адский труд.
Впрочем, это всё лирика. Асенизаторам тоже нелегко, а работают, выгребают за нами дерьмо. Вот и я тоже выгребаю. Наши чиновнички-казнакрады гадят, а я разгребаю. За это и ненавидят. Если быть честным, то не все мною отмазанные от закона, были невинны как овечки. По их квартирам, машинам, фазендам, хорошо видно, что живут они не на одну зарплату. Я не святой, мне нужны деньги. Их источник дохода меня мало интересовал, себе бы на булку с маслом заработать. Но по сравнению с теми, кто мог себе позволить дать взятку судье, мои клиенты были просто бедняками. Поэтому у них был я — скромный бывший мент, с некоторыми амбициями.
А пока, я сижу с Лёшкой, давним знакомцем, пью пиво, наслаждаюсь погодой и видом прекрасных девушек. Хотя нет. Вид уже подпортили. Напротив кафешки притормозила знакомая машина. На ней обычно катается начальство из ГУВД. Ну, точно. Начальник уголовки вылез, головой крутит. Интересно, а он-то чего сюда припёрся? И два опера с ним, тоже знакомы мне в лицо. Его шестёрки. Близко я с ними не сталкивался, но понаслышке, весьма гадкая компания.
На сердце как-то нехорошо стало. Троица направлялась в мою сторону. Повернувшись к Лёшке, безмятежно попивающему пиво, я быстро проговорил:
— Лёха, линяй отсюда быстро. Менты идут, возможно, по мою душу. Если меня заметут, знаешь чего делать и кому сообщить. Вали быстро!
Лёшка, растерявшийся впервые секунды, быстро сообразил. Поставил пиво и небрежной походкой удалился в противоположную от ментов, сторону. А я продолжал наблюдать за приближением высокого начальства. С напряжением просчитывая варианты его визита. Криминала за мной не было. А зачем тогда? Не пива же попить?
Заметив меня, они не спеша приблизились и молча, уставились, буравя взглядами. Главный опер ехидно проговорил:
— Пивко попиваем, гражданин Артёмьев?
— Ага. Пивко, гражданин Юрий Михайлович. Чем обязан?
— Вы арестованы за совершение тяжкого преступления, гражданин Артёмьев, — с явно выраженным чувством наслаждения произнёс он и убрав улыбку, нехорошо прищурился, — Так как вы известный законник, все формальности соблюдены, вот постановление суда о вашем аресте и взятии под стражу.
— Да? — протянул я удивлённо. Такими заявлениями не шутят, значит, дело серьёзное. Внимательно осмотрел постановление и прочёл фамилию судьи. Небогатова. Полный писец, вспомнили чёрта — он и появился. Приплыли.
— Надеюсь, вы не будете делать глупостей? Хотя можете попытаться, — снова осклабился Юрий Михайлович.
— Ну, что вы, Юрий Михайлович. Как вы могли такое подумать? Я законопослушный гражданин и надеюсь, недоразумение скоро разрешится.
— Надейтесь, — презрительно буркнул тот, в ответ, — Надежда, умирает последней.
— Руки! — рыкнул один из оперов, доставая наручники. Я молча протянул руки.
— Руки назад, — ещё громче рявкнул он, грубо схватив меня за плечо и рывком развернул к себе спиной. Я опять молча, свёл руки за спиной, он надел на них наручники и резко зафиксировал их, сильно сжав. Я невольно поморщился от боли.
— Что-то не так, гражданин Артёмьев? — с улыбкой спросил Юрий Михайлович.
— Да вот, думаю, как приедем, мне потребуется врач, иначе показания давать не смогу, — невинным голосом ответил я.
— Это ещё почему?
— Да вот, наручники сильно зажали, руки занемеют, подписывать не смогу. Как ручку-то держать? А если подписать не смогу, то зачем показания давать? А вдруг начнётся омертвение тканей? Это вообще целая эпопея начнётся, больницы, заявления, вы же меня знаете?
— Знаю, очень хорошо знаю, — с уже нескрываемой ненавистью ответил он. И кивнув оперу, буркнул, — Ослабь браслеты.
Опер, молча, зашёл сзади, ослабил браслеты и резко толкнул в спину. Я. Ожидая подобное, с удовольствием повалился на стол, опрокидывая его, взмахнул ногами и зацепил ещё один. Пластиковая мебель с грохотом разлетелась в стороны, раздался женский крик и возмущённые маты сидящих по соседству отдыхающих.
— Ты чего падаешь, Артёмьев?! — и повернувшись к спешащему к нам охраннику, достал удостоверение и сказал, — Спокойно, милиция. Задержание опасного преступника.
— Это, с каких пор, Искандер стал опасным преступником? — возразил охранник, внимательно рассматривая удостоверение.
— А это не ваше дело.
— Очень даже моё, — упрямо возразил тот, — Я видел, что ваш сотрудник, толкнул Искандера в спину, хотя причины для этого не было. Это кафе находится под охраной фирмы, интересы которой я представляю. Искандер здесь частый гость и никогда у нас не было упрёков в его адрес за некорректное поведение. Вас я вижу в первый раз и уже возникли проблемы. И можете убрать своё удостоверение, мне оно до лампочки. Если продолжите беспредел, то через пять минут, по моему звонку, тут будут представители ОСБ УВД. Насколько я в курсе, они вас не очень любят? И если дадите мне повод, я дам все нудные им показания и найду ещё свидетелей о ваших противоправных действиях. Предупрежу ваши слова, угрожать мне бесполезно, меня чехи в плену не сломали, а у вас кишка тонка.
— Ладно, разберёмся, герой. Развелось вас, законников, — нехотя ответил Юрий Михайлович, скрипнув зубами и запоминающее смерив охранника взглядом, — Всё, хватит приколов, ведите нормально. А то так и до вечера не доберёмся.
