Алекс Орлов - Сокровища наместника
– Никто на понт не берет…
– Во-во, только сейчас я это понял. Никто не караулит, когда лоханешься, даже диковинно как-то.
Ронни развел руки и вздохнул. Потом прикрыл глаза и стоял так какое-то время. Затем опустил руки, посмотрел на Мартина и сказал:
– Я пойду место отхожее поищу, а потом испробуем глину со щеткой.
– Твоя щетка, как скажешь.
– Нет, Мартин эта щетка наша, поэтому ты будешь освежать рот и зубы, когда захочешь.
43
Ждать Ронни пришлось недолго, и, по большому счету, Мартин о нем не волновался, однако, когда тот вернулся, испытал облегчение.
– Ну и где отхожее место?
– Слева от крыльца – в двадцати шагах. Там у них чистенько, даже стены побелены.
– Ну и славно, пора нам готовиться к выходу. Немного пошляемся и к лавочнику.
– А глину ты не пробовал?
– А чего ее пробовать?
– Ну как же, я же для этого и купил, – засуетился Ронни, разворачивая сверток с обновкой.
– Ну ладно, все равно воды еще полкувшина осталось. Заодно ты умоешься.
– Да чего мне умываться-то?
– Пока вода бесплатная, надо умываться. Ну, не мне же по второму разу?
– Ну хорошо, – нехотя согласился Ронни, для которого умывание представлялось совершенно глупой затеей. Из воров он знал только одного, который придерживаться этого обычая, но над ним все посмеивались.
Открыв баночку с ароматной глиной, он зачерпнул немного пальцем и сунул в рот.
– Ну и как? – спросил Мартин, с интересом глядя на Ронни.
– Ничего, холодненькая… давай, ты первый на щетку клади.
– Думаешь, я должен? – несколько неуверенно спросил Мартин.
– Да, по старшинству, – схитрил Ронни, едва сдерживаясь, чтобы не скривиться от горькой глины.
Мартин пальцем зачерпнул из баночки глину, положил на щетку и сунул ее в рот.
– Ну и как? – сразу спросил Ронни.
– Терпимо, – ответил Мартин и, прикрыв глаза, принялся водить щеткой по зубам, однако недолго, поскольку вскоре начал давиться и выплюнул белую пену в таз, а потом торопливо сполоснул рот водой.
– Ну и чего теперь? – поинтересовался Ронни.
– О!.. О-о-о-о! – воскликнул Мартин и подышал, сделав губы дудочкой. – Как будто зимней ночью в северной Аптарии, честное слово! Прямо колдовство!..
Заинтригованный Ронни решил последовать его примеру и тоже с минуту честно возил по зубам щеткой с глиной, потом сполоснул рот и даже головой замотал.
– Ох и горькая зараза! – пожаловался он. – Пожалуй, я еще и умоюсь…
– И то верно, давай я солью, вода-то осталась.
Спустя полчаса, умытые, побритые и освеженные глиной с горькими травами, они вышли из гостиницы и, осмотревшись, направились по улице в сторону лавки господина Бомура, поскольку положение солнца указывало на приближавшееся обеденное время.
Вокруг ходили люди, проезжали подводы, пробегали бродячие собаки, и все происходило как обычно, но Мартин с Ронни знали, что в любой момент из-за угла или из-за медленно ползущего воза с поклажей мог выскочить вор с кинжалом, и об этом следовало помнить.
44
Прихода Мартина ждали, на крыльце лавки дежурил вчерашний знакомый Самюэль – служащий лавочника Бомура.
– Добрый день, господин Мартин. Хозяин с партнерами уже ждут вас.
– Добрый день. Так мы можем пройти?
– А этот человек с вами – он кто?
– Это мой помощник в деле, которое мы обсуждали с вашим хозяином, одному мне будет трудно справиться.
– Ну, если он тоже по делу – проходите.
– Робею я, – прошептал в коридоре Ронни.
– Да ладно, – усмехнулся Мартин.
– Правда робею, это же не кошелек сдернуть, тут дело серьезное. Разговоры требуются, то да се.
– Никаких разговоров, сиди и молчи с важным видом. Если что нужно говорить, я сам скажу.
– Это хорошо, – облегченно вздохнул Ронни. В этот момент Самюэль открыл перед ними дверь, и Мартин с Ронни вошли в просторную комнату с креслами и диваном, а не в ту, где Мартин разговаривал с Бомуром прошлый раз.
– Добрый день, господин Мартин, – вышел навстречу хозяин и пожал ему руку. – А кого вы привели к нам?
– Это мой помощник Ронни.
– Здравствуй, Ронни, – сказал Бомур, пожимая молодому человеку руку и внимательно его оглядывая. – Он из вашего цеха, насколько я понимаю?
– От вас ничего не скроешь, господин Борн. Он из бывшего нашего с ним цеха.
– Очень хорошо, а вот это мои партнеры.
Бомур повернулся к дивану, указывая на двух сидящих рядом заречных. Они были широки в плечах, с подстриженными бородами и имели лохматые брови, из-под которых выглядывали, как разбойники из кустов.
Заречные не спешили подавать руки и даже подниматься с дивана и пока лишь наблюдали, внимательно изучая Мартина и его спутника.
– Тинлуб и Ламтотул, – продолжал Бомур. – В городе они известные ювелиры, занимаются торговлей в Лиссабоне и его пригороде. У них восемь лавок и заказы от всех главных лиц в городе и даже от самого наместника.
– Даже от самого наместника, – повторил один из заречных и со значением поднял вверх палец, унизанный перстнями.
– Присаживайтесь, – предложил Бомур, указывая на крепкие простые стулья. – Сначала поговорим, а потом будем обедать. Вы не против?
– Мы не против, господин Бомур, – ответил Мартин, а Ронни, как и было договорено, промолчал. Он интуитивно повторял манеру заречных и молча их разглядывал.
Гости сели и придвинулись к столу. Мартин положил руки на столешницу, и Ронни сделал так же, а лавочник Бомур занял место во главе стола, принимая на себя роль посредника.
– Господа Тинлуб и Ламтотул хотят предложить вам работу. Пока разовую, – сказал Бомур, и оба заречных утвердительно кивнули.
– Они собираются перевезти казну в другой город – в Пронсвилль, и им нужны люди, которые, хорошо зная воровские привычки, будут прокладывать путь.
Заречные снова кивнули.
– Что вы на это скажете?
– Это предлежание кажется мне подходящим, – ответил Мартин, стараясь выглядеть спокойным.
– Хорошо. Какую плату вы потребуете за вашу работу?
– Мы не собираемся ничего требовать, – сказал Мартин и выдержал паузу, в течение которой Тинлуб и Ламтотул задвигали бровями и зашевелились, как птицы на ветке. – Мы предоставляем этим уважаемым господам самим определить наше вознаграждение.
Бомур покосился на партнеров, те выразительно посмотрели на него.
– Это очень необычный подход, у нас так не делают.
– А как же у вас делают, господин Бомур?
– Вы должны назвать свою цену, Тинлуб и Ламтотул назовут свою, и вы станете торговаться. В конце концов появится правильная цена.
– Я понимаю, что у вас так принято, господин Бомур, однако мы не принадлежим к миру торговцев, мы бывшие воры – именно этим мы вам и можем пригодиться, а у воров торговаться не принято. Но если вашим партнерам сейчас неловко называть цену нашего жалованья, мы не напираем – пусть подумают, хоть и до самого Пронсвилля, а перед походом лишь выдадут нам небольшой аванс.
