Анатолий Дроздов - Капеллан
- Хорошо! - кивнул я. - Вылетаем утром.
- Тогда я - собираться! - заторопилась Ноэль.
Дига, оставшись без хозяйки, недовольно рыкнула и ткнулась мордой мне в живот. Дескать, чеши!
'А не облезешь?!' - подумал я, но отогнал эту мысль. Если ящерица читает мысли, то может обидеться. А мне с ней лететь. Откусит ягодицы... Терпи, раз попал!
***
Амеры прилетели во время утреннего развода. Они хорошо знали наш распорядок, как и мы - их. На утреннем построении, если не ожидается операции или учений, у военнослужащих нет оружия. Укурки стояли в строю, я с командиром - перед ними, когда над нами со свистом пронесся боевой флаер. ПВО не сработало - у американцев стояла система опознавания 'свой - чужой', единая для группировки войск. Заложив вираж, флаер закружил над строем, поливая плац из пулеметов. Стреляли не в нас - по сторонам. Пули пятнали дырами бетонопластовое покрытие плаца, разбрасывали щебень пешеходных дорожек.
Замысел мстителей был прост. Напугать русских, а после хвастаться в кабаках Реджина как заставили их наложить в штаны. Естественно, что командование российской группировки потребовало бы провести расследование и наказать виновных. Естественно, его бы провели. Только вот виновных вряд ли нашли бы. Дескать, флаер был угнан неустановленными лицами, разыскать их не удалось. Зуб на нас у амеров вырос большой, ждать объективности от них не следовало.
Так бы и вышло, если б не Аня. Пока строй, матерясь, смотрел в небо и скрипел зубами, она вылетела из рядов и метнулась к оружейке. Следя за амерами, мы заметили это не сразу.
- Быкова, стоять! - заорал майор вслед Ане, но она уже скрылась в дверях.
Майор перевел взгляд на меня. Приняв это за приказ, я побежал к оружейке. Вслед мне что-то кричали, но я не остановился. Рядом со мной легла очередь, кусок щебня с дорожки раскроил мне щеку, но в тот миг я даже не заметил этого. Ворвавшись в здание, побежал вверх по лестнице, но еще на пути понял, что опоздал. Сверху застучал пулемет.
Позже выяснилось, что Аня схватила первое же оружие, и им оказался легкий пехотный пулемет, предназначенный для боев на поверхности. Попутно сгребла еще кое-что. Стреляла она метко. Очередь хлестнула по борту флаера, не пробив бронированной обшивки. Тут бы амерам и улететь - дело они сделали, но взыграло ретивое. Флаер огрызнулся. Когда я вбежал в комнату, Аня сидела на полу, правой рукой сжимая обрубок левой. Тяжелая пуля практически оторвала ее по плечо. Из культи струйкой цвиркала кровь. Я метнулся к ней.
- Стреляй, Кап! - закричала Аня, отталкивая меня ногой. - Уйдет, гад!
Я понял, что если не подчинюсь, она к себе меня не подпустит. Тогда ее не удастся спасти. На полу валялась ПЗРК 'Пила', Аня захватила ее в оружейке. Обращаться с ней нас учили, как, впрочем, и с другим оружием. Зачем это священнику, не объясняли. Положено - учись!
Я вскинул трубу на плечо. Пальцы привычно включили комплекс, отщелкнули предохранитель и нажали на курок. Выстрелил я, не целясь, следя, чтоб ракета вылетела в открытое окно, а реактивная струя пришлась в створ двери. Швырнув пустую трубу на пол, я подбежал к Ане и, наконец, занялся ее рукой. Мне удалось остановить кровотечение и срастить мягкие ткани, когда в комнату вбежали...
- У нас будут проблемы, Кап! - сказал майор, после того как Аню увезли в госпиталь.
Когда я выстрелил, что флаер лег на обратный кур. Улетел он недалеко. Ракета 'Пилы' обладает способностью самостоятельно находить цель и поражать ее. Флаер она догнала. Разрыв боевой части разрезал его пополам - из-за этого комплекс и получил свое название. Экипаж погиб. В его составе оказался сын генерала, командующего американской группировкой.
Расследовать ЧП прибыла совместная комиссия. На этом настояла российская сторона: ждать объективности от амеров не следовало. Нас допросили. Мы не таились: с чего? Видеокамеры зафиксировали все до мельчайшей подробности. Сказать амерам было нечего: нападение на воинскую часть. Они заикнулись о несоразмерном применении силы, но наши парировали это просто: как повел бы себя американский десант в аналогичных обстоятельствах? Комиссия закрыла дело за отсутствием виновных. Нападавшие погибли, а русские действовали в пределах самообороны.
Все эти дни я не находил себе места. Меня не волновали выводы комиссии. Неприятностей я ждал с другой стороны. Священнику нельзя убивать - даже случайно, даже защищая себя. Я знал, что меня накажут, но надеялся на снисхождение. Владыка обещал похлопотать.
Через неделю после отъезда комиссии меня вызвали к командиру группировки. В кабинете, помимо него, находился владыка Павел. Лица у генерала и полковника были хмурыми. И я почувствовал, как похолодело в груди.
- Проходи! - сказал генерал, когда я доложился. - Стань там. Владыка?
Полковник встал и откашлялся.
- Священный синод отклонил наше ходатайство, - сказал он. - Священник Капитон Головатый извергнут из сана.
Меня словно обухом стукнули. Я так надеялся... Покаяние, ссылка в монастырь - таким виделось мне решение синода. Извержение из сана пересмотру не подлежит, это навсегда. Я потянул с шеи крест.
- Оставь! - рявкнул владыка. - Не ты его вешал, не тебе и снимать.
Он подошел и снял крест, при этом словно обняв меня. Отступив, владыка оглянулся на генерала.
- Приказом по группировке лейтенант Головатый уволен из военно-космических войск в связи с невозможностью его использования по полученной специальности, - сказал тот и добавил: - Погоны снимать я не буду - не заслужил. Сам справишься. Можно и не снимать. В связи с обстоятельствами увольнения лейтенанту Головатому даруется право ношения формы.
Оба офицера смотрели на меня, но я молчал.
- Что будешь делать? - спросил владыка.
- Первым же рейсом улечу на Землю, - выдавил я.
- Тебя задержат по прибытию, - покачал головой генерал. - Амеры объявили тебя в розыск по обвинению в убийстве. Мы подали протест, но пока отменят, пройдет время. Они успеют тебя осудить - лет на двадцать, если не на все сто. Или ты веришь в справедливый американский суд? Выцарапать тебя из тюрьмы будет трудно, - он помолчал. - В части находиться тебе нельзя - гражданским не положено. Нужно спрятаться.
- Где? - спросил я.
- Есть тут одна планетка, - сказал генерал. - Дикая и неосвоенная, но жить там можно. Землян нет, общество средневековое. Ты лекарь, поэтому не пропадешь. Согласен?
Я кивнул. В тот момент я был готов хоть в ад.
- Вот и хорошо! - обрадовался генерал. - Голым не полетишь. Есть списанный бот - старенький, но вполне рабочий. Оружие тоже списанное, но еще вполне, - генерал усмехнулся. - Если что, отобьешься. Не получится - дашь сигнал. Прилетим. Когда все уляжется, заберем. Думаю, года нам хватит. Максимум - два.
