Владимир Махов - Смертник
Только Краб воспользовался передышкой. Он подвернул разорванные штанины, превратившиеся в лохмотья, и полез в аптечку за бинтом. Перепачкавшись в крови, парень пытался наложить повязку непослушными руками.
Насколько Грек успел заметить, раны были серьезными. Когти выродка взрезали мясо едва ли не до кости.
У входа постепенно высился завал. Когда все близлежащее железо было снесено в кучу, Грек перевел дух.
– Думаешь, это их остановит? – В голосе проводника прозвучало сомненье.
– Выродков? Нет, не остановит, – успокоил всех Перец. – Их теперь никто не остановит. То-то смотрю, так тихо в последнюю неделю было. Силы, суки, копили перед выбросом. Задержит – это да. Просочатся как вода. – Сталкер облизнул пересохшие губы. – Твари скользкие. Хребты переломают, но просочатся. Пока вся эта хрень не развалится… Уходим, хватит копаться. – Он бросил выразительный взгляд на Краба.
Беспорядочное нагромождение, загораживающее проход, не являлось препятствием для звуков. Низкое угрожающее рычание, от которого стыла кровь, приближалось, катилось, как волна во время прилива, чтобы в следующее мгновение снести все на своем пути.
– Шевелитесь! Ждать никого не буду! – донесся голос Перца из глубины склада.
На стене горели лампочки аварийного освещения, выкрашенные в оранжевый цвет, но света почти не давали. Когда Грек включил фонарик, чтобы не ошибиться и ненароком не оказаться в каком-нибудь тупике, образованном перевернутыми стеллажами, долговязая фигура исчезла за невысокой, всего по плечо, дверью. Вслед за Перцем туда же нырнули и Очкарик с Максом.
Греку пришлось поспешить, чтобы не отстать. Краба он дожидаться не стал. Поторопится, если жить хочет.
Проводник бежал по коридору, пригибая голову, чтобы не задеть потолок. Под ногами грохотали железные листы, намертво прибитые к бетону. После аварии прошло немало времени, а они держались по-прежнему плотно, так что не видно было щелей между стыками.
Греку чудилось рычание за спиной, и это его подгоняло. Он бежал быстро, но все равно опоздал.
Он ворвался в соседнее помещение, заваленное сломанной мебелью, и там ему пришлось остановиться. Отсюда вели три хода. Двери, вывернутые с мясом, валялись неподалеку. Грек собрался было крикнуть, но в тот же момент заметил отблеск фонаря в одном из проемов и рванул туда.
Дальше все происходило как в кошмарном сне. Помещения следовали одно за другим, соединенные многочисленными коридорами. Высокие потолки, теряющиеся в темноте, сменялись такими низкими, что приходилось наклонять голову. Вместительные склады уступали место крохотным лабораториям непонятного назначения, рассчитанным не более чем на одного-двух человек.
Лампочки, едва теплившиеся, то и дело гасли. В наступившей темноте Греку приходилось освещать себе путь фонариком. Обострившийся слух каждый шорох воспринимал как подсказку. Он надеялся, что не пропустил во мраке какой-нибудь затейливый поворот, потому что полагаться приходилось только на здравый смысл. Проводник не слышал звука шагов людей, идущих впереди.
Осколки битой плиты, скрипевшие под ногами, сменялись стекляшками, пронзительно трескавшимися под тяжестью его тела. За грохотом железных листов следовал треск деревянных досок.
Лишь однажды Грек остановился на пороге, торопливо обшаривая фонариком стены темной комнаты. Дальше хода не было. Два дверных проема оказались завалены мусором. Как ни старался проводник разглядеть ход, куда могли просочиться Перец с молодняком, у него ничего не получалось.
Пока он метался, эхо откуда-то донесло человеческий голос:
– Да… да… да.
Грек повернулся на звук, и в той стороне, откуда только что появился, увидел провал в стене. Кафель был отбит, в бетонном перекрытии зияла дыра. Он полез туда, мысленно попросив Зону о том, чтобы злополучный ход вел только в одну сторону. То ли Зона откликнулась на его зов, то ли Перец все рассчитал заранее, но с левой стороны ход перегораживала дверь, вбитая в земляной пол, а верхним концом упирающаяся в трубы. Проводник повернул направо, высвечивая себе путь фонариком.
Краб все-таки успел его догнать. В последний момент, перед тем как проводник шагнул в дыру, выводящую из хода в соседнее помещение, сзади раздался отчаянный крик:
– Грек! Ты где, Грек?!
Долгую секунду стояла тишина.
– Посмотри сзади, Краб! Там дыра в стене! – крикнул проводник и шагнул в комнату.
Очередной коридор, соединенный коротким переходом с какой-то комнатой, сменился себе подобным. Грек бежал и не мог отделаться от мысли, что перестает верить сам себе. Он примерно представлял тот размах, с которым в советскую эпоху строился подземный бункер. Грек бывал здесь несколько раз, спасаясь от выброса. Так далеко, правда, не заходил никогда, не его территория. Да, он слышал разные истории о ширине и высоте подземных казематов, о лабораториях, в которых проводились чудовищные опыты, о реакторах, спрятанных глубоко под землей. Но даже пуская вскачь собственную безудержную фантазию, невозможно было себе представить, что строительство достигло таких колоссальных размеров!
Скитаясь по подземным переходам, проводник невольно задался вопросом: для чего все это? Ради каких таких нужд? Это же целый подземный город, рассчитанный на то, чтобы многотысячному населению пережить ядерный апокалипсис.
Мать честная! Сколько же оружия, неприкосновенных запасов, медицинских препаратов, да мало ли чего можно разместить под землей в самом чреве Зоны! Не может быть, чтобы все, что здесь было, растащили сталкеры, пусть даже не одиночки, а целые группы! Такое добро вывозить надо было не грузовиками, а поездами, самолетами.
Нет, верилось в такое с трудом. Скорее всего, многое, если не все, за редким исключением осталось в хранилищах. Перец, облазивший все подземелье, больше, чем кто-либо другой, в курсе относительно нетронутых складов. Тогда многое становится ясным. Например, незачем Перцу гоняться за артефактами. Ему нет нужды мелочиться, когда реальный шанс приподняться лежит под рукой. Достаточно наладить торговлю оружием. Тут тебе не жалкие четыре тысячи баксов светят – миллионами пахнет. И главное, мало того, что заплатят, так еще и беречь станут как зеницу ока. Где по нынешним временам найдешь придурка, согласного слоняться под землей на пару с выродками, пусть и за большие бабки?
Конечно, смешно думать, что в техногенных катакомбах обитает один Перец. Наверняка найдется с десяток-другой любителей ползать по подземным норам. Только пойди-ка найди их. Грек, кстати, от самого Перца был наслышан о том, что тот любит бывать под землей. Однако проводник и представить не мог, насколько его знакомец тут освоился.
Сами сталкеры о своих приоритетах распространяться не любят. Предпочитают держать при себе. Никому не понравится быть разменной монетой в будущей большой игре. В нее-то как раз верилось легче, чем в пресловутую стычку мутантов и «патриотовцев». Идеи идеями, а кушать хочется всегда.
В густых тенях прятались мертвецы. Грек сбился со счета на десятом. В одном помещении возвышался завал из тел, сложенных друг на друга. Белели черепа, отполированные до зеркального блеска, слепо таращились черные дыры глазных провалов.
Наблюдение, сделанное мимоходом, подтвердило догадку Грека – он не заметил возле трупов и намека на оружие. Ни рюкзаков, ни пистолетов, ни тем более автомата Калашникова – безотказного помощника в исключительных ситуациях. Складывалось впечатление, что сталкеры решились прогуляться налегке. Отсутствие оружия означало одно: кто-то должен был предусмотрительно собрать трофеи.
Грек остановился на пороге и едва не опрокинулся на спину. В бывшую котельную вели ступеньки. Из разорванных труб хлестала вода. Она стекала вниз, скатывалась со ступеньки на ступеньку, последняя из которых утонула.
В грязной воде колыхался разнообразный деревянный мусор. Мигала одинокая лампа аварийного освещения. В тусклом свете Греку удалось разглядеть детали, которые его порадовали. Безусловно, он двигался правильным путем – кто-то недавно потревожил водную поверхность. Радужные разводы стекались, стремясь вернуться к прежнему состоянию покоя. У стен поднималась и опускалась мутная волна.
Держась за шаткие поручни, Грек ступил на лестницу и тут же поскользнулся на ступенях, залитых водой. Он что было сил вцепился в железную ось, с трудом удержавшись на ногах.
На последней ступени Грек остановился. Грязная вода, сквозь которую не видно дна, вызывала смутное беспокойство. Время шло, и молодняк, возглавляемый Перцем, с каждой секундой уходил все дальше. Грек осторожно сунул ногу в колыхающуюся муть, в любой момент ожидая, что дна не окажется и он с головой уйдет под воду. К его облегчению, нога погрузилась всего до щиколотки. Нащупав дно, проводник осторожно двинулся дальше.
Трудно дался первый шаг, когда потребовалось отказаться от спасительной поддержки перил. Но дальше дело пошло.
