Даниил Аксенов - Проект «Справедливость»
Они поехали по улочкам и переулкам. Не знаю точно, по каким, но расскажу, как представляю себе маршрут, которым бы воспользовался сам. Они с трудом выбрались из тупичка неподалеку от гаража, свернули на Мещанскую, проследовали мимо места, где когда-то была Сухаревская башня, знаменитое пристанище школы чернокнижника Якова Брюса, затем выехали на Сретенку, бывшую главную московскую улицу, известную своими лавочками и магазинчиками, поехали по прямой, свернули в переулок, название которого позабыл, и наконец остановились перед небольшим желтым двухэтажным домом, обнесенным черной оградой. У дома был совсем крохотный садик, состоящий из нескольких деревьев, растущих по периметру.
Водитель припарковал машину рядом с калиткой, которая в отличие от ограды, состояла из нескольких железных пластин. Оба незнакомца вышли, на ходу закрывая машину электронным ключом.
Такие двухэтажные дома с прямоугольными высокими окнами раньше часто встречались в Москве. Их украшали портиками с колоннами, тянущимися до второго этажа или до самой крыши, наличниками из лепнины, резными ставнями. Дома были слишком малы для знатных дворян, но пользовались любовью у купцов. Это дом с белыми наличниками, видимо, тоже давным-давно был построен торговцем.
Черноволосый мужчина взялся за одну из ручек и, не стуча, потянул на себя. Незапертая дверь распахнулась, оба незнакомца скрылись в старых недрах дома, унося с собой мой саквояж.
В багажнике оставленной машины было темно и душно. Шершавая поверхность пола местами была залита липкой жидкостью, моей кровью. Мне не удавалось даже толком ворочаться, как из опасений, что меня услышат, так и от того, что разогнуться было невозможно. Как работало второе тело, я и сам не знал толком. Мне было известно лишь, что оно реагирует на быстрые и массивные изменения. Пулевые ранения, порезы, отрывы конечностей - это все входило в 'список'. Заживление ран происходило с некоторой задержкой, тоже мне непонятной. Интересно, что целиком заживали отнюдь не все раны. Мне следовало беречь некоторые части моего мозга, хотя как их убережешь? Губернатор сказал, что у второго тела нет маленькой области в головном мозге, иначе оно бы жило полной жизнью: могло бы чувствовать, думать и знать ровно то же, что и я. Если мне когда-нибудь не посчастливится получить пулю в это место на голове, то придется навеки распрощаться с сознательным существованием, ведь второе тело тут уже не поможет.
Создатели ауди были очень умными людьми, предусмотревшими множество ситуаций. Вот, казалось бы, есть ли этим людям дело до того, что в багажнике какой-нибудь машине неизвестно когда повезут живого человека? Может быть такого никогда не случится! Но, к моему счастью, инженеры оказались самыми настоящими обстоятельными гуманистами. Они предусмотрели небольшой рычажок с внутренней стороны багажника. Если рычажок сдвинуть, то багажник откроется.
Я выполз наружу, щурясь от яркого света и оглядываясь по сторонам. Больше всего я боялся, что меня заметят. Из багажника по голосам и шагам было слышно, куда пошли незнакомцы. Мне даже удалось услышать хлопок от закрытия двери, ведущей в дом. Я сначала подумал, что эта дверь в подъезде, но сейчас понял, что неправ. Она принадлежала особняку. Его хорошее состояние бросалось в глаза: сохранились даже массивные коричневые двери с круглыми ручками-петлями.
На небольшой узкой улице не было ни души. Напротив желтого дома стоял почти такой же красный, рядом - еще ряд низких строений, вдали виднелся крохотный парк. Я подошел к ограде, отворил калитку и приблизился к двери, ведущей в желтый особняк. Если поначалу опасался, что перед входом висят видеокамеры и отслеживают происходящее, то через три шага от машины мои опасения развеялись. Я почуял Серебряную розу. Она была тут, где-то в доме. Рядом с ней никакая техника работать не могла. Роза переносит Лим на Землю, а Землю в Лим.
Мне было жаль, что со мной нет трости, она осталась на стоянке. Но все равно роза превратила особняк в мою вотчину. Я оказался в темном длинном коридоре, стены которого были оклеены розоватыми выцветшими обоями, впереди слышались приглушенные голоса.
Один из плинтусов совсем отстал от стены, держась на паре гвоздей. Я наклонился, примерился и резким движением сломал деревяшку. Раздался короткий звук треснувшего дерева. Я прислушался. Голоса бормотали по-прежнему. В моей руке был кусок узкого треугольного светло-коричневого плинтуса. Конечно, не шпага, но сойдет.
Я должен сказать еще кое-что про второе тело. Этот вопрос меня мучает, терзает, как терзает любое необъяснимое событие, от которого зависишь. Я старательно думал и не понимал, как работает второе тело. Часть касательно частиц-античастиц меня не интересовала, я не хотел влезать в дебри и верил губернатору на слово. Любопытно было другое. В организме человека каждую секунду происходит множество изменений. Некоторые из них велики. Как второе тело отличает нужные изменения от ненужных? Это ведь совсем непросто, если подумать. Должен быть какой-то фильтр. Почти интеллектуальный фильтр, который знает о каждом изменении и решает, оставлять его или нет. А откуда в Лиме, мире магии, где не работает техника, возьмутся интеллектуальные фильтры? Вот что помимо всего прочего волновало меня.
Голоса впереди стали отчетливее. В коридор яркой полоской проникал солнечный свет. Я приблизился достаточно, чтобы разобрать слова.
- Мы завалили его, - говорил незнакомый голос, - сработали чисто. Не знаю, что в нем такого, он даже не дернулся. А за чистую работу надо бы добавить, шеф.
- Вам заплачено по уговору, - второй голос мне показался знакомым. - Идите и не побирайтесь.
- Зря ты так, шеф, - первый продолжал говорить после паузы. - Мы не побирушки, а хотим свое. Нам было сказано добыть сумку, а хмыря завалить по возможности. Лучше завалить, чем не завалить! Мы и завалили. За сумку бабки получили, а за хмыря? Все стоит денег, шеф.
- Это у вас в горах так принято, - второй голос не скрывал раздражения. - Валите отсюда оба. Побирушки!
- Вот что, шеф, - первый говорил, выделяя каждое слово, - заплати за хмыря. И заплати щедро. Тогда я прощу 'побирушек'.
Ситуация стала ясна как день. Убийцы не работали на моих врагов на постоянной основе. Просто временные наемники. Жадные временные наемники. Интересно, чем они собираются тут угрожать в присутствии Серебряной розы. Пистолетами, что ли? Даже не смешно.
- Быстро спрятали стволы и свалили, пока я не пнул коленом под зад! Отребье! Прочь! - раздражение в голосе второго собеседника достигло пика.
Раздались два сухих щелчка, а затем, почти моментально, прозвучал короткий и звонкий хлопок, сопровождающейся вспышкой. Сразу же потянуло гарью. Я застыл за дверью, как застывает солдат-новичок в присутствии смерти. Мне было известно, что там произошло: мои убийцы отправились в мир иной. Право же, не стоит ссориться с магами, превратившими этот дом в часть Лима с помощью Серебряной розы. Наверное, убийцы были просто убийцами и не разбирались в таких тонкостях. Что ж, многие знания не только умножают скорбь, как сказал Экклезиаст, но и продлевают жизнь.
Теперь, похоже, мой выход.
Я толкнул дверь и вошел в комнату. Через большое окно заглядывало яркое солнце, освещая обстановку. А обстановка была живописной. Рядом с входом на паркетном полу валялись два трупа. Черноволосый лежал ничком, его спина была обуглена между лопаток. Водитель ауди валялся на спине, его живот не только почернел, но и казался сплющенным. Стоял мерзкий гниловатый запах паленых перьев.
У противоположной стены была еще одна дверь. Рядом с ней на серых матерчатых креслах сидели двое. О, насмешка судьбы! Они мне знакомы! Это те самые маги с жезлом и копьем, которые с самого начала преследовали меня и убили старичка-подводника.
Высокий блондин, сжимающий жезл, был одет в прежний темно-фиолетовый сюртук. На лбу мага чернела двойная метка, Лим скрупулезно изменил обитателей этого дома. Низковатый толстяк с копьем был в красном жилете. На щеке толстяка тоже располагалась метка, но в форме синего полумесяца. У ног блондина стоял мой распахнутый саквояж.
Оба мага потеряли дар речи, когда увидели меня. Да и было от чего: я тоже сам по себе выглядел сногсшибательно. Мой старинный пиджак превратился в элегантный сюртук. На груди в двух местах и на животе краснели рваные следы от пуль. Следы казались самыми настоящими серьезными дырками, проделанными основательным оружием, да и были таковыми. Наверное, в первый миг магам почудилось, что перед ним предстал взъерошенный и злобный зомби, чье тело убили недавно, но оно отказалось от покоя ради мести. Хотя… может быть так и было?
- Что-то сегодня похолодало. Слышал, что завтра к нам придет антициклон, а Узбекистану вообще не поздоровится, - разговор нужно было как-то начать и я решил начать его именно так. - Очень печальные новости. Это может погубить урожай хлопка.
