Андрей Орлов - Урал 2017. Эра безумия
– Не трогайте меня, что вам нужно?!
Услуги журналиста требовались в последнюю очередь. Не обращая на него внимания, Андрей схватил за шкирку мужика с проломленным черепом, подволок к окну, перевалил через борт. Покосился на журналиста – с какой бы охотой отправил и его туда же…
И только Витек раньше прочих вернулся в привычный ритм. Уже вертелся, как на иголках, щелкнул тумблером над головой, активируя свет в салоне, подмигнул потрясенной блондинке.
– Все в порядке, дорогая? Размялись? Красавица ты моя…
Даша пихнула подругу под локоть.
– Поздравляю, Надюша, ты девушка этого парня, ты знаешь об этом?
– Да? – удивилась блондинка и приоткрыла ротик. Витек засмеялся.
– И ты, дорогуша, классно выглядишь. Хотя, прости, красотой мир ты уже не спасешь… – И затрясся гаденьким смешком, весьма довольный своими остротами.
В окружающем пространстве ничего хорошего не происходило. Город накрыла предрассветная серость. «Утро, подожди! – надрывно умолял Витек. – Мы еще не ложились!» Горстка уцелевших погружалась в клоаку. Улица Коминтерна была прямая, как проспект, жилые здания громоздились плотными кварталами. И сидеть по квартирам этой ночью народ не хотел. Пораженные неведомым вирусом люди регулярно бросались под колеса, а на пересечении с улицей Островского их атаковала целая толпа молодых и «здоровых» людей – она неслась со стороны студенческого городка Уральского университета потребительской кооперации. Атакующих было не меньше сотни, они валили плотной массой. Выручала только скорость. С воплем «Ну, молодежь, как вы уже достали!» Шура вывернул баранку, вновь помчался к левому тротуару, взгромоздил микроавтобус на бордюр. Он мчался по тротуару, разлетались пластиковые урны, фанерные прилавки незаконной уличной торговли, обрывки афиш и вывесок. Привычно визжали женщины. Толпу удалось обмануть – вчерашние студенты, не успевшие разъехаться по домам после сессии, меняли направление, ломали строй. Когда Шура снова вырулил на проезжую часть, протиснувшись между тополями, они уже были в аутсайдерах, тащились где-то сзади. И снова не успели перевести дыхание.
– Твою ж мать! – громогласно ахнул Шура. – Ребята, дорога заблокирована!
Им крайне повезло, что мрак уже рассеялся, очертилась бледная видимость. Проскочи они перекресток с улицей Добролюбова – и угодили бы в западню. Авария посреди дороги собрала пассажирский автобус и около десятка легковушек – видимо, автобус сорвался с привязи и понесся, сгребая мелкий транспорт, и теперь эта груда полностью перекрыла проезд…
Застонала Даша.
– Может хоть кто-нибудь принести добрую весть?
– Согласен, дорогуша, – сокрушенно вздохнул Витек. – Жизнь у нас сегодня не складывается.
– Шура, сворачивай на Добролюбова! – спохватился Андрей, когда машина уже въехала на перекресток. – Живее!
Других вариантов не было. Только направо – потому как слева, со стороны продуктового рынка, неслась густая толпа явно не с предложением посетить торговые павильоны. Шура снова выписывал восьмерки, втискивая побитый жизнью «Форд» на узкую улочку Добролюбова. Она была застроена старыми дореволюционными зданиями и считалась сосредоточием исторического центра города. Здесь ощутимо попахивало гарью. На углу мельтешили смутные личности, пытались ринуться наперерез, но у них ничего не вышло. «Форд» уже катил по «исторической» брусчатке, уложенной в прошлом году пришельцами из дружественного Таджикистана. Здесь в любое время суток оставался узкий проезд – ввиду наличия множества фирм и заведений. Тротуары и обочины загромождал припаркованный транспорт. Сегодняшняя ночь не стала исключением – машин хватало, кое-где валялись тела. Но проезд сохранялся – слава богу! Разогнаться было невозможно, а сзади уже неслась толпа, не дающая ни на мгновение расслабиться. Вдруг заскрипело что-то в хваленом американском железе, мотор зачихал, машина пошла рывками. Ругнулся Шура, переключил передачу, но эффекта это не возымело. Озноб вцепился в позвоночник – этого еще не хватало! Загорланили пассажиры, выражался Шура. Да еще и проезд оказался заперт – водитель навороченного «Порше» пытался выехать с парковки, но то ли передумал, то ли с ним что-то стряслось – машина вылезла на проезжую часть, стояла с распахнутой дверью. Единственный проезд – направо – мимо бодро чадящего купеческого домика, в котором когда-то была женская гимназия, а на закате цивилизации обустроили пафосный банк.
– Мы сейчас опять заглохнем! – надрывался Шура. – Эта тварь не хочет никуда ехать!
– Шура, дорогой, выжми из нее хоть что-то! – умолял Андрей. – Давай налево, там РОВД…
– Ментам будем жаловаться? – злобно хохотнул Шура. – А что, отличная идея…
В этом квартале действительно расположился районный отдел полиции (не самой добропорядочной репутации), с чем вынуждены были мириться владельцы окрестных ресторанов, обслуживая представителей законности по «льготным» расценкам. Впрочем, положительную роль такое соседство тоже играло. Кашляя выхлопом, машина втянулась в переулок, преодолела небольшую арку, въехала в узкий проезд, заставленный полицейскими машинами. Справа вплотную к проезду подступало двухэтажное здание ресторана японской кухни. Первый этаж горел, языки пламени плясали в выбитых окнах. Едва проехали, внутри прогремел взрыв, из оконного проема вырвался клуб дыма, за ним – сноп огня. Послышался треск – свалилась межкомнатная перегородка. Взвизгнули дамы. Даша и Ксюша прижались к Андрею.
– Причина взрыва не установлена, – натужно пошутил Витек.
– Какого хрена тут устанавливать! – взорвался Андрей. – Газовые баллоны взрываются!
Снова что-то ухнуло, посыпались кирпичи. Машина пронеслась еще метров тридцать, двигатель заглох. Шура вывернул баранку – автомобиль развернулся правым бортом к проезду и окончательно встал. До крыльца райотдела – приземистого одноэтажного здания – оставалось метров двадцать.
– Бежим в ментуру! – проорал Андрей. – Там может быть оружие!
Но все застыли, смотрели, как завороженные, на абсурдную картину, не могли заставить себя пошевелиться. Поздно, черт возьми… Через арку уже неслась разношерстная буйная толпа! Твари, обуянные чувством голода, развивали скорость приличных бегунов. Их было чудовищно много, не меньше сотни, а в арку лезли все новые и новые. Спасаться бегством было бессмысленно, они уже были рядом – несколько секунд, и окружат микроавтобус, порвут пассажиров на куски… И Андрей застыл. Сердце сжалось от тоски и безысходности. Как же так… Возглавляли забег молодые крепкие парни, кое-кто – в полицейской форме. Они как раз пробегали мимо горящего здания, в свете пламени плясали перекошенные лица, чернели пасти. Картина вгоняла в дрожь, заставляла цепенеть. Вырвалась вперед… невеста в свадебном платье – последний штрих в жутковатой картине абсурда! Фигуристая рослая девица – давно рассыпалась тщательно уложенная прическа, нарядное белое платье почернело от грязи, оторвался подол, слетели туфли – она бежала босиком. Тупая ярость искажала симпатичное лицо, реяли за плечами спутанные волосы. Она была, возможно, спортсменкой – пышные одежды бежать не мешали, дама мчалась, как горная лань. Взмахнула рукой, что-то кинула на бегу – и гриф от сломанной гитары запрыгал по асфальту перед микроавтобусом.
