Андрей Орлов - Урал 2017. Эра безумия
– Заглохли! – взвыл в отчаянии Шура. – Вот же мать!!!
– Заводись!!! – взревел Андрей. Голосили женщины, скулил и тявкал Вятский, окончательно забывший, что его профессия подразумевает чуток мужества. Андрей нащупал ногой под сиденьем что-то металлическое – сцапал изогнутый стальной кронштейн. Хоть какое-то оружие. Небольшое преимущество заключалось в том, что левым бортом микроавтобус прижался к зданию, незачем было воевать на два фронта. Но горстке людей и одного фронта было предостаточно. Шура терзал акселератор, сипло ревел «Заводись, падла!», но двигатель лишь лениво потрескивал. А с улицы уже неслась озверевшая толпа. Какой-то миг, и она облепила микроавтобус! В стекла бились головы, кулаки, сплющился чей-то нос. У Витька вообще стекла не было, и к нему уже тянулись сучковатые конечности. Витек перепугался не на шутку, лихорадочно совал трубу в окно, бубнил садящимся голосом:
– Ну, вы и начудили, Александр Васильевич… ну, вы и зажгли… Заводи машину, эскулап хренов!!!
У Шуры срывались руки, он лихорадочно работал ключом зажигания. А толпа уже раскачивала автомобиль, самые рьяные представители «мертвого мира» лезли на капот, на крышу. Кто-то ударно потрудился головой – стекло распалось на мелкие кусочки, с воплем ужаса отпрянула Даша, повалила в проход сидящую рядом блондинку. Андрей уже летел через сиденья, чтобы занять место у окна, засадил железкой в булдыжью харю первого «посетителя». С оттяжкой ударил еще раз, третий. Обладатель хари повалился обратно, сотрясая воздух возгласами простуженного петуха. Но лезли прочие – он продолжал молотить, не видя, куда бьет, – по рожам, по рукам. Отметил краем глаза, что Витек на переднем сиденье еще не сдался. Откуда столько силы у изможденного алкаша? Он вертелся, сквернословил, молотил трубой – но темп ударов уже замедлялся, Витек слабел. Андрею тоже приходилось несладко. Перекошенные лица рябили перед глазами, расплывались. Немела рука, он перехватил болванку в левую руку, стал лупить, наращивая частоту ударов. Хлестала кровь из рассеченных лбов, ломались фаланги пальцев – на что их обладателям было глубоко плевать. Его схватила за горло проворная длань с когтистыми конечностями. Потемнело в глазах. От вопля под ухом он чуть не оглох – активизировалась блондинка, издала пронзительный индейский клич и вцепилась в эту самую длань, стала ее выворачивать. Она оказалась отнюдь не дохлятиной! Существо захрипело, оторвало конечность от горла и повалилось на головы своих товарищей.
– Спасибо, Наденька… – выдохнул Андрей, хватаясь за расцарапанную шею.
– Да что ты, Андрейка, это я с перепуга… – лепетала блондинка.
Вторая попытка ворваться в микроавтобус. Твари лезли, их ничто не брало.
– Расступитесь… – вдруг выплюнула Даша. Умница – пока остальные вели неравный бой, она не сидела без дела, нашла под задним сиденьем (читай, под журналистом Вятским) канистру с бензином и уже волокла по проходу, сбивая крышку. Андрей и Надя отпрянули, она плеснула из канистры в торжествующую морду (судя по габаритам, продавщицы из мясного отдела), захлопала по карманам, отыскивая зажигалку. Раньше надо было думать! Но уже летела, отпихнув Андрея, малолетка Ксюша! В хозяйстве у девочки имелась зажигалка – мощная, с пьезоэффектом. Язычок пламени выстрелил в упитанную морду «продавщицы». Атакующая взревела благим матом – пламя облизывало физиономию, занялась одежда. Она застряла в окне, семафорила короткими руками с мясистыми пальцами. Обжигаясь, Андрей вытолкал ее наружу, смотрел не без радости, как огонь перебрасывается на других участников «вечеринки», и это влечет замешательство в их стройных голодных рядах. Приободрился Витек, почувствовав, что дрогнула нечисть. Но времени на передышку не оставалось! Разлетелось заднее стекло, и на голову воющему журналисту спикировал очередной «десантник». Журналист визжал, как поросенок, отбивался руками. Куда там! Глаза боятся, а руки крюки! Андрей уже кувыркался через спинки сидений, поражаясь своей проворности. Зловредное существо уже терзало журналиста, тянулось пастью к горлу, когда он ударил его болванкой по виску – размозжив кость с одного удара. Набросился на застрявшую тушу, бил по черепу, пока тот окончательно не развалился. Опомнился, когда Ксюша издала заливистый крик тревоги. Подлетел к окну… и принялся бодаться с новой тварью, лезущей на смену убиенному. Это был какой-то щуплый заморыш с повадками бешеного волка. В тельняшке, в штанах защитного цвета, на плече татуировка в виде якоря, и русалка обвилась вокруг последнего. И как он разглядел в предрассветной хмари? То ли неврастеник, то ли наркоман – извивался, дергался. Сил субъекту не хватало, и Андрей уже порядком уморился. Они мутузили друг друга локтями – чертова железяка, куда она подевалась? За спиной подпрыгивала Ксюша, взволнованно дышала в затылок.
– Баталов, вы что, в поддавки играете?
Руки отнимались, дышать было нечем, он давился собственным потом.
– Ну, правильно… – шипела в затылок Ксюша. – Все правильно, Баталов, дай ему еще один шанс, он того заслуживает… Держи, растеряха, вот твоя железка…
Он ударил так, что руку чуть не выбило из плечевой сумки! Удар получился на славу. «Моряк» повис в окне с проломленным черепом.
– Готово, да чтоб тебя, падла, конями порвало!!! – взбудоражено взвыл Шура. Припозднился он что-то с запуском двигателя. Чертова тарантаска! Двигатель работал издевательски бесшумно. Он врубил заднюю скорость, повернул баранку чуть вправо – и выжал газ, насколько хватило безрассудства! Заскрежетала дверца – терлась о шершавый фундамент. Вылетали остатки разбитой фары, отвалился бампер. Машина рванулась назад, резко встала. Снова рванулась – и снова встала. С нее посыпались все, кто висел на окнах. Завизжала тварь, которой колесами раздавило желудок. Отхлынула озверевшая публика… и снова набросилась, облепила машину, как пчелиный рой. Но Шура уже мастерски вел ее задом, маневрировал, стряхивая с нее все, что налипло. Микроавтобус задним ходом выбрался на проезжую часть. Шура перевел передачу, и машина ринулась вперед по широкой дуге, огибая атакующую толпу…
Пассажиры облегченно вздыхали, растекались по сиденьям. Шура несся, как угорелый – у тварей просто не было времени прыгнуть под машину. Что-то бессвязно лопотала Надя – ее пронзил словесный понос, она сама не понимала, что говорит. Истерично посмеивалась Даша, шутила про «отряд особого назначения по ликвидации населения», после чего провалилась в ступор. Икала Ксюша – как-то чересчур всё было для «подвижной» детской психики. Журналист застрял в проблемном состоянии – бормотал молитвы, чередуя их матерными словами. Подкинулся, когда Андрей добрался до него, хватаясь за спинки сидений, заверещал, закрываясь руками: