Закон контролера - Силлов Дмитрий Олегович "sillov"

Утро было слишком ранним для того, чтобы в учреждении находилось много сотрудников. Советские круглые часы в конце коридора показывали четверть шестого, и те кагэбэшники, кто попадался нам на пути, были, к счастью, или полусонными, или слишком погруженными в свои мысли для того, чтобы обращать внимание на избитого задержанного, которого куда-то ведет их коллега. Ведет – значит, надо, рабочие моменты, ничего особенного.

Правда, пару раз замечал я взгляды, скользящие по моим погонам, – видимо, не совсем по званию было капитану конвоировать негодяя со следами допроса с пристрастием на лице. Но для корректировки легкого недоумения особых сил не требовалось – даже цыганки, которые ни разу не псионики, умеют «отводить глаза», так что столь ненавязчивую эмоцию, как мимолетное удивление, я легко нейтрализовал, просто переключая внимание сотрудника на что-то другое. Например, на яркий плакат, почти полностью закрывающий трещину на стене, с крупной надписью «Будьте бдительны!», где над ней был изображен суровый, но справедливый борец с классовыми врагами, уверенно смотрящий в светлое будущее.

Я исходил из того, что все коридоры рано или поздно приводят к выходу. И точно. Коридор повернул вправо и закончился «ресепшеном» времен развитого социализма, а именно колченогим пролетарским столом, сколоченным грубо, но надежно. За столом сидел пожилой старлей, родившийся явно в девятнадцатом веке, прошедший две войны и, судя по колючему взгляду, подозревающий в измене всех без исключения.

Пройти мимо такого волчары, думаю, не получилось бы точно: мозги, бронированные многолетним опытом работы сначала в военно-революционном комитете и далее по цепочке ВЧК-ГПУ-ОГПУ-НКВД-МГБ-КГБ, запудрить было не так-то просто. А в моем состоянии просто невозможно. Я только инфу о биографии смог считать с его мозга, она прям на поверхности лежала незащищенная – видимо, хозяин мозга очень ею гордился и не скрывал ни от кого.

Но, к счастью, старлей пил горячий чай из стакана с подстаканником, и за мгновение до того, как его липко-проницательный взгляд упал на мое лицо, я совершенно интуитивно применил простой прием также из цыганского арсенала – мысленно толкнул ветерана невидимого фронта под локоть.

Получилось грубо, но действенно. Коричневая и, судя по пару над стаканом, горячая жидкость плеснула старлею на штаны. Куда именно, я не увидел – стол помешал, но судя по реакции, попало прямо на ширинку.

Когда кипяток выливается на причиндалы, бдительность обычно несколько притупляется. Посему вместо того, чтоб разоблачить мой коварный план, старлей выскочил из-за стола, отряхивая штаны и матерясь столь витиевато, что в другое время я бы остановился послушать и набраться опыта. Но сейчас мне было не до обучения тонкостям великого русского языка, и я просто прошел мимо, слегка нажав разведчику стволом меж лопаток чтобы он чуть шустрее шевелил поршнями.

К счастью, выход из ведомственного здания не был оснащен турникетами и тому подобными неприятностями, поэтому вышли мы без проблем. Возле здания стояли четыре припаркованных легковых автомобиля с глазастыми фарами, которые в наше время уже антиквариат.

Особенно выделялся среди них черный «Паккард Патриций», наверняка поставленный американцами по ленд-лизу для высокопоставленных бойцов невидимого фронта. Я эту модель знаю потому, что она явилась прообразом для знаменитой советской «Чайки» – пожалуй, одного из самых красивых автомобилей периода Советского Союза. И узнаваемых благодаря внушительным «клыкам» непонятного предназначения на хромированных бамперах.

Номер на «Паккарде» был блатной, «2222». Я даже не удивился, когда увидел через стекло ключи в замке зажигания. Естественно, кто ж осмелится угнать машину представительского класса с кожаным салоном, стоящую возле здания КГБ и вылизанную так, как принято во все времена вылизывать кареты больших начальников?

Ну, я к высоким чинам всегда был равнодушен, в Зоне они никого не впечатляют – мутантам все равно, кого жрать, большую шишку или бомжа. Потому я, изначально планировавший выбивать пистолетом стекло и соединять вырванные провода, цивилизованно открыл дверь и, просто сев за руль, завел машину, довольно заурчавшую движком, словно поглаженный кот.

Разведчик тяжело плюхнулся рядом на пассажирское сиденье. Бледный как смерть, того и гляди отрубится.

– Куда? – бросил я, выруливая со стоянки.

– А тебе куда надо? – тяжело спросил разведчик.

– К той подстанции, где ты меня вырубил.

– Это на другом конце города. Езжай прямо, потом налево и снова прямо.

– Принято, – кивнул я – и нажал на педаль газа.

Машина летела по улицам города мягко и быстро, как и положено ездить таким автомобилям. Правда, я был не уверен, что на очередном повороте не впишусь в угол какого-нибудь дома – картинка перед глазами уже реально двоилась от усталости, нервного напряжения и последствий нескольких чувствительных ударов по черепу…

И тут разведчик меня удивил. Открыл бардачок, уверенно сунул руку внутрь, чем-то щелкнул там, словно открывал вторую потайную дверцу, и в результате этих манипуляций извлек наружу… две авторучки? Но зачем они ему?

Ответ пришел незамедлительно. Разведчик снял колпачок с одной из них, после чего резко воткнул ее мне в бедро.

Я непроизвольно вильнул рулем, но удержал машину на дороге. Рука рванулась было к пистолету, который я сунул в кобуру, сев в машину, но тут разведчик воткнул себе в ногу вторую ручку, выдернул ее и выбросил за окно.

– Расслабься, – сказал он. – Это одноразовый шприц со стимулятором. Сейчас почувствуешь себя будто заново родившимся.

Пока он говорил, я уже почувствовал. От места укола по моему телу стремительно разливалась горячая волна энергии, столь необходимой моему организму. Конечно, потом придет «отходняк», как после любого стимулятора, но это будет потом. Сейчас же в глазах двоиться перестало, а моя тушка налилась такой силой, что казалось, я в случае чего смогу бежать нисколько не медленнее этого автомобиля. Но, ктулху меня побери, откуда простой разведчик знает о секретном отделении в бардачке этой машины, а также о том, что в нем находится?

Но эти вопросы трепыхались где-то на краю моего сознания, как не особо значительные в данной ситуации. Мой мозг был занят другим: я сейчас про себя прикидывал, на сколько хватит терпения старшины-амбала торчать столбом возле двери кабинета. Приказ приказом, но сотрудник КГБ обязан быть не только исполнителем, но и уметь соображать соответственно званию. Хотя объективно меня больше напрягал старлей, проливший чай себе на причиндалы. Этот точно сопоставит факты и поднимет тревогу. Если уже не поднял. Я, конечно, надеялся, что у нас будет хотя бы минут десять в запасе, чтобы доехать до другого конца города…

Оказалось, надеялся зря.

Позади резанул по ушам громкий голос, измененный динамиками:

– Приказываю остановиться!

Я глянул в боковое зеркало.

Ясно, чего ж тут неясного…

В хвост нам пристроились две машины темно-синего цвета с громкоговорителями на крышах. Стало быть, местная милиция отреагировала на призыв КГБ остановить похитителей элитного автомобиля.

– Приказываю остановиться! – вновь проревели динамики – на каждой из машин их было установлено аж по две штуки, и в рассветной тишине их рев звучал впечатляюще. – В противном случае будет открыт огонь на поражение!

– Эти могут, – сказал разведчик. – Не посмотрят, что машина дорогая.

Словно в подтверждение его слов сзади раздалось несколько выстрелов. Одна из пуль, пробив заднее стекло, довольно мерзко вжикнула над ухом и разбила зеркало заднего вида.

– Это они, конечно, зря, – сказал разведчик, после чего вдавил прикуриватель до упора, после чего резко повернул его вправо.

Позади что-то хлопнуло, следом сквозь урчание двигателя пробился звук, словно кто-то мешок гвоздей высыпал. Я вновь глянул в боковое зеркало и увидел, что за нами по дороге тянется шлейф из мелких шипастых «ежей», рассыпанных по асфальту.