Ник Нилан - Белый архив
– Я что, в гребаном шоу «Скрытая камера»!? – прорычал он. – Сейчас со всех щелей попрут людишки с криками «вас разыграли»?
Со своим самым серьезным выражением лица я поднялся с места.
– Я не знаю, что с тобой происходит, но мы едем в больницу.
– Я не псих! – закричал Ян, будто сам пытался себя в этом убедить. – Никуда я ехать не собираюсь! Это все вы… вы все это устроили – ткнул он в меня пальцем.
– А как же – сказал я. – Я специально набираю персонал, плачу им огромные деньги, чтобы потом поиздеваться. Мне ведь больше нечем заняться.
Я смотрел, как Яна раздирает от внутренних противоречий. Он метался туда-сюда, и зло улыбался. Похоже, прежнюю язвительную улыбку, которую он так часто любил натягивать в тюрьме, ему надолго придется забыть. Этот факт меня невероятно радовал.
– Я не разбрасываюсь людьми, которые отлично выполняют свою работу – я вышел из-за стола и подошел к Яну. – Ты нужен мне. Но в адекватном виде. Сейчас мы поедем в больницу, и врачи тебя осмотрят.
Я указал ему рукой на лифт. Помешкав, Ян проглотил мою лесть и подчинился.
Мы довольно быстро добрались до больницы. Хорошо подготовленный мною врач сделал Яну компьютерную томографию головы, и попросил нас ждать в кабинете. Спустя пятнадцать минут, он появился со снимками в руках, и печальным выражениям лица. Я отметил для себя, что играет он довольно правдоподобно.
– У меня для вас не очень хорошие новости – начал он и повесил снимки мозга на просвет.
Я посмотрел на Яна и заметил, как сильно он напрягся.
– У вас опухоль в мозгу – проговорил врач и указал указкой на небольшое пятнышко на снимках. – Но это не самое худшее. В наше время опухоли довольно успешно удаляют, а место расположения вашей сильно все портит.
– Твою мать, этого просто не может быть – тяжело вздохнул Ян.
– Проблема даже не в труднодоступности, а в тех зонах, на которые она давит. Когда вы рассказали мне, что он сам себя избивает, – повернулся ко мне врач – я испытал дежавю. Мне уже доводилось сталкиваться с подобным. У моей коллеги было несколько пациентов с похожими симптомами.
– Они вылечились? – вставил Ян.
– Двое из пяти – ответил врач, отчего Яну сделалось еще хуже. – Дело в том, что перед операцией требуется определенная подготовка. Назначаются специальные препараты. Для уменьшения отека тканей в области опухоли, для профилактики эпилептического припадка, снижения его рисков, и тому подобное. Так вот, первые три пациента не смогли пережить этот период. Но коллега сделала выводы из их лечения, и смогла спасти последних двоих. Вы должны срочно к ней обратиться.
Врач дал контакты своей коллеги – Анны, и мы немедленно назначили ей встречу на полдень. По выходу из больницы, я наслаждался бледным лицом Яна, но тщательно это скрывал. Никогда он еще не выглядел таким удрученным и… да, напуганным! Он схавал все то, что я на него вывалил. Ну, или дожевывал, и готов был в любой момент проглотить. Дело шло к кульминации, и теперь все зависело от Анны.
Ехать к ней вместе с Яном я не собирался – не маленький, сам справится. Ему же пообещал полное покрытие расходов на лечение и всяческую поддержку – вот такой я заботливый начальник. Отправившись в офис, я удобно устроился в кресле перед монитором и приготовился к просмотру. На экране шла трансляция с кабинета Анны. Ей было за сорок, не самой красивой внешности, однако с умными глазами, располагающими верить каждому произнесенному слову.
Спустя полчаса, она подошла к двери и впустила в кабинет Яна.
– Добрый день, – пробубнил Ян – мы договаривались по телефону на двенадцать.
– Да, конечно, проходите. Присаживайтесь.
Ян присел на кушетку и передал врачу снимки своего мозга. Анна с умным видом просмотрела их на свету и уверенно покивала головой.
– До боли знакомые пятна. Мне сказали, что вы сами себя избиваете. Как давно это началось? – она присела в кресло, напротив Яна.
– Прошлой ночью. Но я до сих пор в этом не уверен.
– Вам казалось, что вас избивает кто-то другой?
– Казалось… кажется. Я не знаю, что теперь думать.
– Человеческий мозг – удивительный орган. Порой он способен на невероятные и просто необъяснимые вещи. Слышали, как обычный сантехник, которого сильно стукнули по голове, проснулся на следующее утро математическим гением?
– Нет, и что?
– Я это к тому, что наш мозг способен на что угодно. Человек знает о нем не так много, как хотелось бы. Не стоит игнорировать то, что он хочет вам сказать.
– И что же он хочет мне сказать, по-вашему?
– Сколько было нападающих?
– Двое.
– Они напали, чтобы просто избить? Или перед этим чего-то от вас хотели?
Ян заерзал на кушетке, не решившись на прямой ответ.
– К чему эти вопросы? – сгрубил он – Если дело в опухоли, я хочу от нее избавиться. Вы можете с этим помочь?
Анна внимательно посмотрела на Яна, затем взяла пульт и включила телевизор с подготовленным видео.
– За десять лет у меня было уже пять пациентов с идентичной ситуацией. Они сами себя избивали до полусмерти. Это видео из больницы, где они проходили лечение.
На экране пациент со всей силы бил себя кулаком в лицо. Картинка сменилась, и уже другой пациент бился с размаху головой о тумбочку. Третий с разбегу врезался в стену. Ян пораженно смотрел видео, приоткрыв рот.
– Все они уверяли, что их избивают – продолжила Анна. – Кого-то один человек, кого-то целая группа. Первые пациенты умерли через две недели после начала галлюцинаций. Они настолько сопротивлялись мнимым нападающим, что у них образовалась в мозгу аневризма, и произошел её разрыв. А все потому, что они были со мной не до конца откровенны.
Анна включила следующий видео файл, но сразу поставила его на паузу.
– Благодаря четвертому пациенту, мы нашли способ, как исправить ситуацию. Он не побоялся признаться, что от него требуют перед избиением. Каждый раз к нему приводили больных детей, и приказывали застрелить их. То же самое и с пятым больным – только от него требовали съесть живых пауков. Их воспаленный мозг заставлял их сделать то, чего они больше всего боялись. Первый всю жизнь работал с больными детьми и страшился их смерти, второй был жутким арахнофобом. Я уговорила их поддаться требованию мозга и вот, что получилось.
Анна включила видео. На экране человек вытянул руку, будто держал в ней пистолет и в кого-то целился. Он зажмурился и подвигал пальцем, якобы стреляя. В следующую секунду открыл глаза и с удивлением разжал руку, словно пистолет волшебным образом исчез. На следующем видео другой пациент ел невидимых пауков из невидимой тарелки, сквозь вполне видимые рыдания. «Проглотив» несколько порций, он открыл глаза и понял, что никакой тарелки с пауками на самом деле нет. Анна остановила видео.
– Эти двое каждый день убивали детей и ели пауков – сказала Анна, показывая пальцами кавычки. – У них не выявили аневризм. Они удачно прошли подготовительный период, после чего им успешно удалили опухоль.
– Вы сейчас на что намекаете? – рассержено заговорил Ян – Чтобы я позволил двоим качкам меня изнасиловать?
– Ваш страх – быть изнасилованным? – удивилась Анна и поднялась с кресла. Она сняла врачебный халат и бросила его на кресло.
– Я работал охранником в тюрьме. Заключенные постоянно кого-то насиловали. Что может быть хуже этого?
Анна вдруг расстегнула верхние пуговицы на своей блузке. Затем облизнула палец и провела им по груди.
– Что… что вы делаете? – обалдел Ян.
– Ничего, сижу и слушаю вас – ответила Анна, расстегивая длинную юбку.
– Это нихрена не смешно – заволновался Ян.
– А что вы видите? – юбка Анны спала на пол.
– Какого черта вы раздеваетесь? – Ян опустил голову и прикрыл глаза.
– Я сижу в кресле и не двигаюсь. Подождите секунду.
Ян поднял голову и увидел перед самим лицом полуголую задницу Анны, которая согнулась буквой «г» за пультом. Она переключила канал на телеке.
– Посмотрите на экран – сказала врач. – Это то, что происходит сейчас в кабинете. Что вы там видите?
Ян посмотрел и еще больше обомлел. На экране он увидел себя в кабинете, и Анну напротив, мирно отдыхающую в кресле. Он поднял руку и помахал ею – убедился, что видео транслируется он-лайн.
– Да что же со мной творится? – не на шутку испугался он.
Я не мог сдерживать смех, наблюдая за этим цирком со своего монитора в офисе. Пожалуй, стоит пояснить, как удалось провернуть этот номер. Опять-таки, благодаря профессионализму моих техников. Они налепили на Анну несколько едва заметных датчиков, из-за которых она стала полностью невидима для специальной камеры. Поскольку по периметру кабинета, связанных между собой камер было аж восемь штук, картинка транслировалась идеально ровно. Без малейших искривлений в том месте, где реально находилась врач. А, прибегнув к монтажу, Ян мог наблюдать по видео, как Анна якобы сидит в кресле. Вот, до чего дошел прогресс.
