Денис Субботин - Безнадежный поход.
Ян с виноватой улыбкой развёл руками. Да, он не ожидал подобного оборота и ощущал себя немного не в своей тарелке. И не представлял, что ждёт его… что ждёт их всех в Столице.
Он и бывал там всего два-три раза. Не понравилось – не тот город Столица, совсем не тот.
- И запомни, – прерывая его размышления, добавил Арселий. – Пока ты здесь, да и в пути, ты – подсуден. Если из Столицы и впрямь выслали своих приставов, так лучше бы вам не встречаться. К тому же, слышал я, там как раз лучемётов хватает. Правда, сам ни разу не видел их даже у шетландцев – даже они и то ходят с арбалетами.
- Что ж они, дураки? – ухмыльнулся Ян, – Понятное дело, с арбалетами! Если бы кто из них вышел за пределы своего форта с лучемётом, потом и ошмётков бы его не нашли. В Столице тоже фартового люда хватает.
- Хватает, - легко согласился эльф, – Потому и берегись! Это если приставы за тобой поедут, тебе лишь арест грозит. А если охотники, вроде наших?
- Главное, чтобы наши и не узнали, – с лёгким вздохом признался Ян.
6.
Обширная и богатая на уголь и на железную руду, планета Тарон не славилась своим производством. Зачем работать, когда под ногами есть и золото, и платина, и прочие драгоценности, а чуть поодаль от Столицы, в дельте реки Великой – водятся живые копи камней-троллитов, на которых сейчас по всей Вселенной мода? Промышленность по всей планете была столь худосочна, что её мощностей едва хватало на удовлетворение потребностей шестнадцати крупных городов и тех трапперских поселений, что назывались городами скорее в насмешку. В основном выплавлялась оружейная сталь и некоторое количество технической, необходимой для паровых машин и котлов.
И, тем не менее, на Тароне была своя достаточно разветвлённая железная дорога. Количество станций её не поддавалось подсчёту простым людом, но точно было известно про двенадцать длинных веток и восемь коротких. Одна из коротких вела по прямой от Столицы к Трампу, обрываясь за девять вёрст до границы города. Там был вокзал, к которому каждый день трижды ходил паром. Один раз – утром, за час до полудня, на нём отправлялись пассажиры, по разу – прибывшие вечерним поездом и груз. Паром был паровой и быстрый, а капитан славился своим сквернословием – второго такого матерщинника еще надо было поискать. Вот и все особенности доставки.
Что же про экспресс «Серебряная кобра», то состоял он из двух – в сцепке – паровозов, да четырёх вагонов. Обычно поезд передвигался полупустой, но сегодня предполагалось столпотворение в одном из вагонов – трапперы Яна сняли четвёртый, и количество посадочных мест сократилось ровно на четверть: с восьмидесяти до шестидесяти.
К слову сказать, прибывать на вокзал принято было часа за два до отбытия. Даже если билет был куплен заранее. По перрону гуляли, здесь обменивались свежими новостями – это было нечто вроде клуба. Так прошлые два раза поступали и Ян с Накатой, по делам отправлявшиеся в Столицу.
На этот раз всё было иначе. Они – в броне и вооружённые до зубов – появились на перроне, когда паровоз уже разводил пары, и всё вокруг было окутано серой душной дымкой копоти. Впереди, с карабином наготове, шёл почти полностью пришедший в себя Чёрный Рок. Следом – волоча тяжеленный ящик – карлы. Их по бокам охраняли гномы с тромблонами. Арьергард, или резерв, – кому как больше нравится – составляли Ян и Наката с арбалетами-десятизарядками в руках. Конечно, всё это - необычные размеры ящика, странное и скорое возвращение прайда из рейда, вечернее посещение Яном капитана городской гавани, – не могло не привлечь внимания. Ну и пусть, решил Ян. И пошёл напролом.
Народ на перроне не мог не изумиться столь необычной процессии, однако всё было просчитано заранее, учтено до мелочей и разложено по полочкам дотошным Ворчуном. Пока самые любопытные разворачивались встречь прайду, раздался гудок головного паровоза, потом ещё один. И ещё…
Три гудка – сигнал готовности к отправлению!
Ян со товарищи едва успели закинуть ящик внутрь вагона и загрузиться сами, как поезд тронулся и, плавно и неторопливо набирая ход, отправился в путь.
То ли Ворчун перестарался, указывая Карлу Младшему, что необходимо, то ли перестарался начальник станции – тоже гном, старый друг и товарищ Строри, но вагон, отданный им в полное пользование выглядел, по-царски. Здесь не было жёстких скамей, как в первом после паровоза вагоне, предназначенном для не самых обеспеченных людей, и здесь не было небольших и узких клетушек-купе на четыре-шесть человек. Вагон состоял из двух достаточно больших и вместительных комнат, одна из которой играла роль гостиной и обеденной, вторая – спальни.
Горели газовые рожки, сразу шесть, испускали мягкий желтоватый свет. На столике, стоявшем между двух роскошных, обшитых великолепно выделанной шкурой степного тролля кресел, валялось несколько старинных газет. Бумага была порядком изношена, а новости устарели. Однако ж Ворчун набросился на них, словно голодный тролль на добычу, тут же заняв своим обширным задом одно из кресел. Ян, как вожак, занял второе. Остальные разместились кто где, но места всем хватило.
Поезд тронулся, известив об этом тягучим, густым гудком. Вагон тряхнуло. Что поделаешь – всё было в поездах, курсирующих по поверхности Тарона, не было только подобающей подвески. Трясло в дороге немилосердно, тем более что рельсы были короткие, и стыков хватало.
-Ну, что ж! – сказал, разгладив бороду, Ворчун. – Вилли, Рок! Что там нам Старший Карл запас на дорогу? Пора бы и силы подкрепить.
Ян сумел сдержать улыбку, а вот Наката – нет. Оба уже привыкли, что Строри сразу по выходе из дому пробирал зверский аппетит. В дороге же он утраивался.
Строри орком изголодавшимся набросился на холодную копчёную утку, на ветчину и буженину, на аппетитные, хотя тоже холодные ватрушки с мясом и сыром. Его верный дворецкий как всегда расстарался – положил столько, словно ехать предстояло не неделю, а месяц. Три мешка, что волокли за плечами гномы и Рок были доверху забиты продуктами.
Ян, впрочем, за это вовсе не осуждал. Питание в экспрессе было из рук вон плохим, а главное – дорогим. Они и так излишне потратились, заплатив за этот вагон, и, хотя денег хватало, всё же совершенно не было необходимости платить еще и за еду. Да и домашнее – оно завсегда вкуснее!
Ему достался роскошный бутерброд из хлеба, буженины, сыра, масла и красного эльфийского соуса, с закусью из полудюжины острых огурчиков. И кружки морса под запивку!
Только взяв в руки свой завтрак, Ян почувствовал, насколько же он голоден.
Экспресс шел ровно и мощно, постепенно набирая скорость. Вагоны содрогались на стыках, опасно кренились на крутых поворотах, но машинист в переднем, управляющем паровозе даже не думал снижать ход. Он торопился. Поскольку в случае досрочного прибытия ему была обещана начальством небольшая, но очень нужная сейчас премия. Да и потом, паровозы и вагоны для экспрессов строили гномы. Всякое случалось с ними – горели и даже взрывались – но никто никогда не слышал, чтобы они опрокидывались. Как и их создатели паровозы и вагоны крепко стояли на ногах-колёсах. А что до жесткой подвески… Неженки из Порубежья и в Порубежье не ездят. Им там совершенно даже не место!
Экспресс мчался. Качались вагоны, грохоча на стыках колесами, из труб густо валил черный дым, жирными хлопьями оседая на траве и кустах у дороги. Пассажиры в первых трёх вагонах весело проводили время, коротая дорогу, – шести десятков там, конечно, не набралось, но на две трети эти вагоны заполнились. Кто-то из гномов, большой компанией ехавших в первом вагоне, затянул боевую песню. Её подхватили. Песня была хорошая, достойная – трапперская песня.
Под редкие, доносящиеся до машинистов аккорды, поезд разогнался до своей предельной скорости.
7.
- Пятый, доложите обстановку!
- Первый, наблюдаю объект. Расстояние до цели – расчётное, быстро сокращается… Я на боевом. Первый?
- Атакуй!
- Есть атаковать!..
Поезд должен был идти до Столицы три дня и две ночи. Под вечер третьего дня показалась бы столица. Но позади пока было всего несколько сотен вёрст, а за узкими застеклёнными окнами сгустилась кромешная ночная мгла.
Под убаюкивающий перестук колёс и потряхивание вагона на стыках большинство трапперов завалились спать. Не спали лишь Ян с Ворчуном – решили сыграть в шахматы. Правда, Ворчун не принимал человеческие шахматы, обычные, на шестнадцать фигур у каждого, а Яну слишком сложными казались гномьи, где количество фигур превышало сотню, происходили постоянные замены и вступления «в бой» резервных фигур.
Остановились на чём-то среднем, именуемом, непонятно почему, тавлеями. Слово это – Ян читал в энциклопедии – было земного происхождения и также обозначало игру в шахматы: классические человеческие. На Тароне к обычным правилам добавили четыре гномьих, и, таким образом, количество фигур выросло на восемь резервных, которые могли вступать в игру по желанию игрока, но не далее третьей линии доски. Еще – разрешалось трижды за игру производить замену фигуры на неравную, на ход давалась одна минута и не более, король являлся, по сути, вторым ферзём, но лишь с первой по четвёртую линию. Вот такая вот игра…
