Влад Силин - Монополия на чудеса
М-да… Я читал записи, которые похитил у Марченко. Никаких намеков на тайну. Можно лишь догадываться, что кинжал аль-Бариу каким-то образом помогал Дяде Горы безнаказанно удерживать тысячи поводков. Но прямого указания на это нет.
Правда, я добыл лишь часть бумаг… Мне припомнился сарай на садовом участке Литницкого. Подвал с бестиарием, лошади-людоеды, цербер…
Сейф в клетке цербера.
Мы нашли его открытым. Бумаги Марченко – а я уже не сомневался, что там хранились именно они – исчезли. Красть что-то из-под носа трехголовой твари, это, конечно, безумие. Вероятно, Людей сам вытащил Рукопись и отдал кому-то.
Кому?
И, главное, зачем?
Вот они, вопросы! Кто-то сильный и могущественный шантажирует дзайанов. Причем не обычных дзайанов, а мастеров. Хороших, сильных магов, ворочающих десятками поводков. Это, знаете ли, занятие как минимум небезопасное… Если шантажист придет ко мне за похищенными бумагами (о-о, как я на это надеюсь!), придется попотеть.
Но кто же может за всем этим стоять? Манар? На манаров магия почти не действует. Собственно, потому Гасан ас-Саббах так легко со средневековыми дзайанами и справлялся. Но этот шантажист и в магии хорош. Чупакабра у Литницкого, дэв у Марченко… Это, как ни крути, девятая степень магии призыва!
Людей о таких магах не слышал. Выходит, в городе живет сильный дзайан-гастролер, повелитель дэвов.
Может быть, друджвант?
Теоретически друджвант способен призвать неблагих тварей безо всякой магии. У дзайанов и священников по этому поводу идут нескончаемые споры… да бог с ними. Важно другое: церковь утверждает, что на Земле нет явных поклонников друджа. Преступники есть и будут, но преступник не обязательно воплощенное зло. Вон, яснийцы даже инквизицию хотят отменить как пережиток Средневековья.
Куда ни ткнись, всюду тупики…
И Света как-то связана со всей этой дэвовщиной. Она родственница Вениамина Серафимовича, у нее зуб на старого дзайана… И еще – она должна знать хозяина шпаргалки.
Я прикрыл глаза, вспоминая. В памяти зазвучал Светкин голос:
«Не могу. От этого пострадают хорошие люди».
Вот и определился самый главный вопрос в моем топе. Кого, интересно, она считает хорошим человеком?
А почему бы не спросить у нее еще раз? Тем более что я обещал к ней заехать.
В пять минут собравшись, я отправился в больницу. Там меня ждала новость: Света исчезла. Бульдожиха в регистратуре ни о чем говорить не хотела, но после тайного вахтерского знака смилостивилась, и мы довольно приятно побеседовали.
Выяснилось, что Света пропала неведомо куда еще в понедельник. Лежать ей полагалось несколько дней – так говорил лечивший ее дзайан. Но у современной молодежи в голове тайфуны. Никаких авторитетов, ничего святого. Вот мы в их годы…
Выслушивать, что же такое в Светкины годы откаблучивала бульдожиха, не хотелось, и я принялся смотреть на тетку «взглядом фехтовальщика». Уже через полминуты она стала путаться в словах, заикаться, а потом и вовсе умолкла.
Я сочувственно попрощался и вышел. В дверях больницы достал мобильник и попытался вызвонить Светку.
Молчание.
Ну вот. Моя беспокойная нанимательница опять потерялась. Найти ее может глава ковена. Что мне, опять к Людею на поклон? Грандмастер, конечно, обаяшка, говорить с ним приятно и поучительно, но… Проблема в том, что сперва его самого надо найти.
А со Светкой поболтать хочется… Ой, хочется! Во-первых, я ужасно соскучился по нашему стихийному бедствию. Во-вторых, она может познакомить меня с хозяином Абсолютной Шпаргалки.
Пока я топтался у двери под фрезой бульдожьих взглядов, вошел мальчишка. Невысокого роста, сутулый, весь какой-то скукоженный. Увидев меня, он нерешительно переступил с ноги на ногу.
– Извините… вы здесь главный?.. – Он на мгновение оторвал взгляд от пола и вновь уставился на свои кроссовки. – Я навестить…
– Спроси в регистратуре, боец. Там тебе подскажут.
– Спасибо!
Мальчишка обреченно поплелся к бульдожихе. Ох, кажется, кто-то сейчас приобретет драгоценный жизненный опыт. Ну и два-три подростковых комплекса в придачу.
Я не ошибся.
– Здравствуйте, – пискнул ребенок, привставая на цыпочки. Собравшись с духом, он затараторил изо всех сил: – Простите-пжалуста-а-Света-Литницкая-в-каком-корпусе-лежит?! – Тут сила духа кончилась, и мальчишка умолк.
Началось форменное избиение младенцев. Бульдожиха только что покусать его не пыталась. Я выждал момент и вновь посмотрел на нее «взглядом фехтовальщика». Да еще и «пустое лицо» сделал. После чего к числу избиваемых младенцев прибавился и ваш покорный слуга собственной персоной.
Из больницы мы ушли потрепанные, но непобежденные.
– Ну как так можно! – возмущался мальчишка. – Это нормально так с людьми, да?! Это мы еще должны с любовью и преданностью ей в глаза смотреть! «Конечно, конечно! Не ставьте нас ни во что! Мы выполним все, что хотите!» У-у, жабка!..
– Тебя Димкой зовут? – поинтересовался я.
– Да. Откуда вы знаете?!
Переборов робость, мальчишка посмотрел на меня. Глаза его светились доверчивостью и чистотой. Тоже сурепинский мальчик, подумал я, вот только деревянного кинжала не хватает. Или меча.
– Пойдем. – Я положил ему руку на плечо. – Я Светин знакомый. Она мне о тебе рассказывала.
Вообще-то рассказывала о Димке старуха – Бенина соседка… Еще когда я приехал к Вениамину с инспекцией. Но ребенку полезно привыкать, что взрослые постоянно врут.
Мальчик напрягся:
– А что со Светой? Куда она?! Ну, в смысле… может, ей кровь нужна для переливания? Я могу! У нас одна группа!
– Угу, – хмыкнул я. – Одна детсадовская группа у вас. Светка из больницы сбежала, бестолочь. Думаешь, чего нас тетка так облаяла?
Мальчишка закивал, соглашаясь, и вновь уткнулся взглядом в землю. Какой-то он замученный… Бьют его дома, что ли? Я б таких родителей расстреливал пожизненно без права переписки.
– Света мне о вас тоже рассказывала, – наконец буркнул он. – Вы сыщик, да?
– Можно и так сказать.
Тут мальчишка выпрямился и вздернул подбородок. Глаза его упрямо сверкнули:
– Тогда назовитесь, пожалуйста. А то откуда я знаю, может, вы обманываете?! Может, вы как этот… Светин дед?
Я достал удостоверение и протянул мальчику.
– Игорь Анатольевич Колесничий, – прочитал тот. – Частный детектив, все правильно.
– Ну вот и славно, – кивнул я, пряча удостоверение. – Есть хочешь?
– Ну-у… Не очень.
– Повезло тебе… А я вот умираю от голода. Давай заглянем в «Дубленку», я что-нибудь сжую. Переговорим заодно.
– О чем это?
– О Свете. О ее деде.
Мальчишка посмотрел на меня с вызовом:
– Фигушки! Мы со Светкой друзья. А друзья своих не выдают!
– Ну и правильно, что не выдают. Орать-то чего?
Мальчишка сконфузился. Простая логика на детей действует обескураживающе. Некоторое время мы шли молча. Димка хмурился, что-то про себя обдумывая. Наконец решился:
– Знаете… У меня одна вещь пропала. Ну… вроде волшебная. Если до завтра не верну – всё, хана… Вы не представляете, что будет! А Света обещала помочь. И сказала, будто вы… тоже…
Видать, крепко парня приперло – раз так, с ходу выложил незнакомцу свои беды!
Я безразлично засунул руку в карман и достал шпаргалку.
– Что пропало? Вот это?
Глаза мальчишки расширились:
– Где вы ее нашли?!! Вы дзайан?!
– Какое там, – отвечал я весело. – Я не волшебник, а только учусь.
Мальчишка облизал губы. В голосе его дрожало благоговение:
– Вы, значит, все знаете…
– Почти. Да забери ты эту бедовую бумагу, чудо! Весь тротуар слюной закапал.
Не веря своему счастью, Димка схватил шпаргалку:
– Спасибо, дядя Игорь! А то меня бы Темный совсем убил!
– Темный?
– Ну да. Он из этих… «Дверей Истени».
Уже через каких-то полчаса мы болтали как закадычные приятели.
Осенью темнеет быстро. На улице сгущались сумерки, и в «Дабл-Вэе» (просторечно «Дубленка) уже горели лампы. От этого окна заполнял черничный компот тьмы с яблочными боками фонарей.
В воскресенье вечером кафешки забиты до отказа. Нам повезло: как раз освободилось козырное место у окна. Алюминиевый «купейный» стол, вагонные сиденья, обшитые мягкой кожей. И огромное витринное стекло по правую руку. Да-а, небесталанный дизайнер достался «Дабл-Вэю»… Отличная стилизация под поезд, едущий через мост, повисший над городом. Быть может – над страшным Лудом, куда попал Стрелок в поисках Тёмной Башни.
Вот если бы хозяин пореже путался под ногами у дизайнера… Его прикосновение чувствовалось повсюду. В аляповатом барельефе на стене, дурацких фотографиях полуобнаженной красотки на льду Веденского залива. Совсем не к месту, без такта и вкуса.
– Здорово… – вздохнул Димка. – Как у Стивена Кинга. Ну, про стрелка-дзайана, который за злым аснатаром гнался.
