Евгений Прошкин - Смертники
— «Монолит»?
— Да, блин, как в сказке: мы их били-били, били-били... А они словно тушканы. Плодятся они там, что ли? Черт их знает.
— Понятненько... — задумчиво произнес Столяров.
Несколько минут сталкеры шли молча. Когда миновали очередную арку в доме и оказались на улице, начал накрапывать противный осенний дождик, как будто группа пересекла границу между разными климатическими зонами.— А ваш «венец»... — невпопад сказал Коршун, и Гарину стало ясно, о чем командир размышлял все это время. — Я не спрашиваю, где вы его нарыли, это, будем считать, врачебная тайна, хе-хе... Но как вы с ним управляться-то научились? Я раньше видал уже пару штук. Если бы не молва, просто выбросил бы их. Бесполезные штуки. Ну, в лучшем случае мигрень получишь, если на голове подержишь. Толку — ноль. Л вы, я смотрю, кое в чем продвинулись.
Голос Коршуна становился все более вкрадчивым. Похоже, «венец» его интересовал нешуточно.
— Давай договоримся: нет у нас никакого «венца», — заявил Олег. — Зомбированными я не управлял, мы их просто почикали впятером, если кто-то будет любопытствовать. Там такой завал трупов, что хрен разберешь, кто в кого стрелял.
— Без базара, — покладисто отозвался Коршун. — «Венца» у вас нет, вы просто парочка начинающих сталкеров, так вас и представим. Вам все ясно? — строго спросил он Яцека с Бесом. — Но-о... хотите вы или пег, однажды о вашем «венце» узнают. Это уже и сегодня могло случиться, тут почти на каждой крыше чья-нибудь лежка. Весь город на ладони. Так вот, когда людишки прочухают, что вы научились использовать «венец», может начаться непредсказуемая движуха. И вам срочно придется решать, кто друг, а кто враг. Ну а если уж судьба свела нас вместе, я предлагаю заранее объединиться. Доктор ведь завещал увеличивать отряды? Нас будет пятеро: вы работаете с «венцом», а мы обеспечиваем огневую поддержку. Мы тут хорошо ориентируемся, знаем людей. Это будет полезное сотрудничество.
— Звучит разумно, — обронил Столяров.
— Пятьдесят на пятьдесят, — вставил Яцек.
— Ты о чем это? — спросил Гарин.
— Тридцать на семьдесят, — быстро сказал Коршун, окинув Яцека испепеляющим взглядом. — Треть нам на троих и две трети — вам на двоих. То есть нам по десять процентов на лицо, а вам по тридцать. Каждому.
— Хорошо, что посчитал, я бы не справился, — с сарказмом произнес Олег. — Теперь объясни, про что эти цифры?
— Ну... про всякое добро. В широком смысле.
— Про хабар, естественно, — пояснил Столяров. Олег поежился и поднял воротник.
— Кто-то видит у меня за спиной мешок артефактов на продажу? — раздраженно спросил он. — Или я сказал, что собираюсь открыть ларек у метро? «Вот эта херня от сглаза, вот эта от порчи, а эта — от радиации. За нее два моих друга погибли, а третий стал инвалидом. Купите недорого!»
— Ты прямо как «долговец» вещаешь. Хорошие были мужики, правильные. Только где они теперь?
— Олег, не горячись, — мягко сказал Михаил. — Мародерством заниматься мы не будем. Но если удастся добыть несколько полезных вещиц — что тут плохого? Ты грибы собирать любишь? Так к этому и относись. Как говорил Мичурин, взять немножко у природы — не западло.
Гарин посмотрел исподлобья на Столярова — тот выразительно моргнул в ответ. Если откровенно, в речах Михаила было и рациональное зерно. Олег, правда, не представлял, как это может выглядеть на практике. Все бросить, остаться в Зоне и шарахаться от одной аномалии к другой, собирать эти долбаные «грибы»? Раз в неделю отправлять обоз с артефактами на Большую Землю, получать деньжат на счет в кипрском банке — и снова бродить по городу, шугать зомбированных, чтобы те не мешали благородному занятию? А однажды что-то упустить, не справиться с управлением, или попасть под выброс, или еще вероятней — получить пулю в затылок от такого же сталкера. И в итоге остаться здесь навсегда, в каком-нибудь мусорном баке, который отсюда никто никогда не вывезет.
— А вот и наше гнездо, — объявил Коршун.
Они проходили очередной двор, одновременно похожий и не похожий на другие. Качелей и горок здесь не было, зато оказалась песочница, заросшая сорняком, как клумба на брошенной могиле. Двор вывел на площадь, в центре которой торчал креатив какого-то жестянщика под названием «Дерево Дружбы Народов». Слева за памятником стоял маленький магазин «стекляшка», впрочем, стекол в рамах давно уже не было, и сейчас он напоминал скелет исполинского животного.— Сюда, — сказал Коршун, забирая правее.
Книжный магазин был белым двухэтажным зданием, вероятно, вполне современным для своей эпохи. Окна и служебный вход были заколочены досками и листами железа. Олегу невольно вспомнился баркас «Мечтатель». На дороге, словно лодка меньшего водоизмещения, дрейфовал в никуда рейсовый автобус с вырванной рулевой колонкой. На крыше магазина стояли приземистые буквы «КНИГИ», от которых веяло детством. Гарину вдруг захотелось устроиться в удобном кресле и неспешно прочитать толстую, пахнущую приключениями книгу.
«Это нужно было делать раньше, — подумал он с печалью. — Теперь сам не знаешь, как из этих приключений вылезти».
Дождь кончился внезапно: он просто оборвался, будто сверху кто-то обрезал длинным ножом бесконечное полотно из капель. Когда Олег поднимался на крыльцо магазина, облака уже разбежались, и в небе вновь появилось неназойливое солнце.
— Свои, — бросил Коршун сталкеру, курившему у распахнутых дверей.
Столяров с Гариным вошли внутрь и осмотрелись. Бывший торговый зал книжного превратился в комнату отдыха: вдоль стен стояли маленькие и большие диваны, в центре были сдвинуты разнокалиберные столы — все, что удалось найти в ближайших домах. Не хватало только телевизора.
Несколько мужчин вялыми жестами поприветствовали Коршуна и его друзей.
— Шифт, Гога, Вишня, Налим, — бегло представил их Яцек, тыкая пальцем в каждого.
Сталкеры были молодыми, крепкими и настолько похожими, что возникал вопрос, для чего им нужны разные клички. Гарин кивал из вежливости и тут же забывал эти странные имена в надежде, что вспоминать их не придется.
— А это Порох, наш аксакал, — сказал Яцек, указывая на человека с темным лицом, который устроился на узкой кушетке в углу и без интереса листал потрепанный глянцевый журнал.
— Что с Доктором? — спросил тот, не отрываясь от просмотра.
— С Доктором... все... — вздохнул Коршун.
— Я так и знал, — бесцветно произнес Порох.
— Пошли в кубрик, шконки себе подберете, вещи лишние кине-ie, — сказал Яцек Столярову. — Да и пожрать давно пора. Крыс у нас пс водится, — продолжал он по пути, — так что снарягу и стволы ос-пвляйте спокойно. Хотя некоторые предметы, особенно милые сердцу, бросать без присмотра не стоит, — со значением проговорил он и толкнул дверь в подсобку.
Это действительно был кубрик: глухая комната без окон, площадью около тридцати квадратных метров, плотно заставленная армейскими двухъярусными койками. Кое-где похрапывали сталкеры, большинство мест было свободно. Несколько кроватей стояли с голыми сетками, матрасы на них были скатаны, как в плацкартном вагоне, ожидающем пассажиров.
— Выбирайте из этих, они не заняты, — сказал Яцек.
Гарин поблагодарил и автоматически направился к стене, где над тумбочкой висел несвежий постер с Анджелиной Джоли. Столяров устроился через проход от Олега, оба выбрали места на нижнем ярусе.
Яцек неуверенно остановился в центре кубрика.
— Пока не начали распрягаться, может, в другом месте ляжете? Например, у дверей, там воздуха больше.
— А в чем дело? Здесь занято?
— Если матрас свернули, значит, свободно. Кстати, надо будет за Доктором прибрать, — сказал сталкер без лишнего трагизма. — Но это место — оно... нехорошее, в общем.
— Ты говори по-человечески.
— Ну, приметы у нас тут свои. Тот, кто раньше здесь спал, ушел
на Большую Землю.
— И что? Типа офоршмачился?
— Да какой там... Просто взяли его на переходе. И взяли как-то по-плохому. Короче, пропал человек.
— Может, завязал и решил жить, как все нормальные люди?
— Не-е, — осклабился Яцек. — Дизель не был нормальным, это кто угодно подтвердит. Лихой сталкер, профи экстра-класса. Он был
повернут на Зоне.
— Дизель? — прищурившись, переспросил Олег.
— Ну да. Вот как у тебя на ботинках написано, так его и звали.Гарин растерялся. Он не мог объяснить, почему сразу пои!ел к этой кровати, просто это место показалось ему комфортным. Анджелина Джоли, опять же. Он не особенно ее любил, но постер на стене выглядел настолько мило, что... у Гарина как будто и выбора не осталось. Он сел на эту койку, как на собственное место.
— Плевать на приметы, — вклинился в разговор Столяров. — Если не занято, то мы ложимся здесь. Моя-то шконка в порядке, или над ней тоже проклятие витает?
— Твоя is порядке. Тут Лаврик спал. На прошлой неделе его контролер заморочил, а потом снорки добили, пока он очухивался.
