Никита Костылев - Агломерат
Потом был путь в Нижний Новгород; в отличие от пустой плохой дороги во Владимир, эта была прекрасно отремонтирована и довольно-таки заполнена транспортом. Время от времени даже попадались посты ДПС, причем не переделанные под блокпосты, а именно опорники сотрудников полиции. У полисменов форма, правда, немного отличалась от прежней, а в целом — словно картинка из прошлого. Правда, гаишники были необычно худыми, похоже, что служба у них не сладкая. На машинах беженцев не наживешься, да и на огромных военных колоннах тоже. Странно: у нас служба полиции была упразднена, но появились казачьи сотни, Четвертое отделение чистильщиков, служба КПП, внутренняя служба контроля, а тут решили сохранить прежнюю систему. Интересно-то как, у меня даже промелькнуло сожаление, что невозможно сделать фотографию на память.
Когда мы уже подъезжали к Новгороду, я услышал, как что-то несколько раз звякнуло по обшивке «КамАЗа».
— Дима, что это?
— Пули, — пожал плечами водитель. — Опять какая-то сука палит. Не волнуйся, не пробьет.
— Не парься ты так, Андрей. — Артем глотнул воды из бутылки. — Пока Дима не матерится и по рации нет криков «мы все умрем», можешь не волноваться.
— А если кто-то мирный будет ехать?! — Я решил все-таки не сдаваться. — Тем более мы почти добрались до Новгорода, а тут такое стрельбище — может, все-таки нужно сообщить местным ментам на дороге?
— Да нет, это так, балуются козлы какие-то, — хмыкнул Дима. — Тут беженцев не обстреливают. Я знаю. Это местные выражают свое отношение к московским. Нормальное явление — машину не повредят, но вот шмальнуть из какой-нибудь мортиры времен царя Гороха могут. Ты не забывай, население нас не очень-то любит. В нас видят людей, разваливших страну, людей, из-за которых их дети голодали. В городе еще нормально, а вот по трассе вечно обстреливают. Иногда даже при гайцах местных, тем вообще по фигу: жертв нет, вот и радуйтесь, москвичи зажравшиеся. Знаешь, сколько Дегтярев выбивал право торговли с Союзом? Только после того как у Союза более-менее серьезная власть установилась, они согласились, а народу-то трудно объяснить. Они ненавидят, ну просто так. По-бытовому так. Первые месяцы мы все в помидорах и яйцах тухлых на лобовухах ездили, потом кое-как перестали. А по трассе до сих пор стреляют. Мы уже привыкли.
— А как с помидорами ездить на лобовухе? — отчего-то полюбопытствовал Артем.
— У нас один парень работал, — заулыбался Дима, — он потом во внутреннюю службу перешел. Мишкой звали. Так вот он после нескольких таких «концертов» с яйцами и помидорами установил шланг от поливальной машины под бампер. Причем такой хороший напор был. Начальник колонны не стал машины проверять, тем более Мишка его под низ спрятал, он вообще мастер на все руки. А насос и пару бидонов с водой в кабину присобачил. Так вот, когда в очередной раз нас стали в Арзамасе обкидывать, он подъехал да залп из шланга и дал. Пацаны, вы бы видели, как они побежали! — захохотал Дима. — Там же в основном бабки, тетки, дети так развлекались. Правда, потом опомнились, на дорогу выбежали, облепили машины. А мы что? Не могли же мы детей с бабами на колеса наматывать, вот и остановилась колонна. А водичкой все равно нужно было их охладить.
— Набили морду Мишке? — спросил Тема.
— Ясен пень, — кивнул Дима. — Мужики облитых баб прискакали, бычата, лучше бы на заводе работали. Мишку вытащили и этим же шлангом его отдубасили! Ну, потом начальник колонны пришел, урегулировал. Колонна тронулась, но по рации нет-нет, да кто-то и пошутит над нашим Водоносом. Начальник ругался дико за эфир, но потом и сам его стал звать Мишка Водонос. Прижилось в народе.
— А долго еще до Нижнего? — Тема достал еще одну ледяную бутылку воды из маленького холодильника и открыл ее. — От Москвы до него всего-то километров четыреста. А мы так долго едем.
— Скажи спасибо, если часам к десяти доедем, — вздохнул Дима. — Чуть что — остановка, это же колонна, едем по прямой, но все равно долго из-за всех этих проверок, досмотров, поломок. Это у нас нормальное явление, наберитесь терпения, вот и все. Сейчас к Новгороду подъедем, еще часа два будем на контроле стоять, там все три раза проверят, посмотрят. У них служба КПП намного хуже нашей. Такое ощущение, что на контроль вообще по тупости отбирают. Только у союзных они самые тупые — наверное, со всей страны собирают.
— Мне даже как-то неловко при упоминании Новгорода, сразу же автономов вспоминаю, — шепнул мне Артем. И добавил уже обычным голосом: — Ты в курсе, что Великого Новгорода больше нет? Мне вчера друг сказал, у которого я вещи брал.
— Как нет?
— А вот так, спалили его чистильщики. Дали мирным жителям один день на сборы, а потом спалили весь город к чертям, а мирных жителей по нашей же дороге в Тверь и Москву переселили. Лет семь назад многие бы обрадовались: из провинции да в столицу, в приказном порядке. А тут, когда мы уезжали, первый поезд с беженцами должен был прийти. Еще часть они в Мурманск и Архангельск отправили. Но большая часть все-таки в Тверь ушла, в Твери вообще тысяч двадцать населения осталось, загибается агломерат. Вот так вот наше начальство демографические проблемы решает, они им уже и места на фермах и заводах приготовили, разбросали семьи по стране и радуются. Это — женщин, детей, стариков, а мужиков из автономов в трудовые северные лагеря отправили. Дай бог, если половина с этой каторги вернется.
— А что с Новгородской областью делать будут? — Я невольно содрогнулся, представив простые методы усмирения, применяемые Центром и Севером.
— Да черт его знает! — пожал плечами Тёма. — Заселят со временем, наверное, а пока что все ресурсы выкачают. Я же не Влад, это он в курсе всех движений в стране. Я это к тому, что весело наши ребята поступают, всех подчинили, даже союзников-сепаратистов. В один день их разоружили и к остальным отправили.
Потом мы еще долго ехали в полной тишине, только Дима напевал мелодию какой-то незамысловатой привязавшейся песни. Поздним вечером подъехали к Нижнему. И действительно, несколько часов нас проверяла местная служба КПП, но потом я смог увидеть саму столицу Союза Двенадцати Областей.
Когда наша колонна приближалась к Нижнему Новгороду, уже опускалась ночь. Я никогда раньше не был в этом городе. Дима сказал, что за последние четыре года население его выросло в три раза; стремительно расширяясь, он поглотил все ближайшие поселки и городки; в то время когда вся страна разваливалась, здесь шла стройка. Ни полупустая заброшенная Москва, ни даже милитаризованный Питер не могли сравниться с новой великой столицей. Союз 12 был самым сильным агломератом из всех существующих и самым густонаселенным. Я невольно присвистнул от вида прекрасного ночного города, миллиарды огней светились передо мной; я подумал, что вот так, наверное, русские эмигранты видели Чикаго или Нью-Йорк. Так же, как и я, расширившимися зрачками взирали на новый оплот богатства и власти.
— Да, парень, тебе нужно почаще из родного агломерата выезжать, — оценил мою реакцию Дима. — Вот это, я понимаю, размах. У них городское население перед Кризисом насчитывало около двух миллионов человек, теперь тут, кроме старого Нижнего Новгорода, еще два города вплотную стоят — Поволжский и Новый Город. Очень много народу сюда бежало — вот и настроили. Официально здесь миллионов семь теперь проживает, но на самом деле, я думаю, около двенадцати-тринадцати. Богатейшее место в России! Только мы в сам Нижний не поедем, мы в Новый Город двинем, где у них склады. Там и остановимся на ночлег. Потом в шесть утра — бросок до Арзамаса, это прямо на юг, там тоже сбросим часть груза, а потом последний рывок — к Чебоксарам. На самом деле туда всего машин десять пойдет, основная часть в Новом Городе и Арзамасе останется. Так что радуйтесь, пацаны, сейчас можно будет выспаться хорошенько, а завтра снова в путь.
Новый Город был производственным центром. Когда мы заехали внутрь этого огромного промышленного района, наша колонна разделилась, около двадцати машин с веселым прощальным гудением пошли на разгрузку. Наша же часть двинулась дальше.
Власти Союза предоставили колонне для стоянки огромный ангар. На верхней пристройке ангара находились временные жилые помещения. Регистрация машин и персонала прошла быстро; поставив машины, водители и пассажиры направились сразу на второй этаж. Союзные были с нами подчеркнуто вежливы, однако все-таки чувствовалось их прохладное отношение к москвичам. А в целом все выглядело нормально, ну за исключением выставленной на лестнице второго этажа охраны. Несколько бдительных ребят с автоматами закрыли за нами вход в жилой корпус.
Расположенный фактически на крыше ангара, корпус был неплохо отделан. Номера трехместные, в каждом имелась душевая кабина, но больше всего меня порадовали пакеты с комплектом еды, которую можно было разогреть в микроволновой печи. В дорогу нам выдали стандартный паек, покупать что-то во время остановок в пригородах категорически запрещалось. А союзные предоставили очень даже неплохой ужин: несколько бутербродов с ветчиной и сыром плюс копченый куриный окорочок с консервированной капустой. В качестве бонуса там было несколько пакетиков растворимого кофе, но самым главным подарком оказалась шоколадка под названием «Союз 12». Артем, рассмотрев все это повнимательней, брякнул:
