Никита Костылев - Агломерат
— Я действительно не пью. — Я отпустил его руку и ответил на недоуменный взгляд: — В гостинице мне было очень хреново. Ты не обижайся, я просто не очень люблю, когда со мной начинают сразу пытаться подружиться. У меня есть дистанция между знакомыми и друзьями, тем более до этого один друг двинулся слегка головой, а потом второй сбежал из сотни. К первому я идти не могу, не могу больше казакам в глаза смотреть. Стыдно мне. Пойдем, поговорим. Я тебе про казачью службу расскажу, а ты мне про жизнь во Франции — всегда мечтал там побывать. Хоть расскажешь, как там французы живут.
— Договорились, — хмыкнул Артем, — пошли. Через полчаса алкоголь перестанут продавать, буду вместе с тобой сок пить на лавочке.
Сидели мы долго, Артем что-то рассказывал про свою жизнь при посольстве во Франции, вспоминал смешные случаи и истории. Я искренне делал вид, что слушаю его, но на самом деле все мои мысли были направлены на предстоящую экспедицию. Интересное сочетание, главное — разнообразие поражает. Поездку в Питер я пережил, а вот Тобольск будет натуральной лотереей. Сейчас многие мотаются по стране в поисках лучшей жизни, кто-то навсегда пропадает в просторах заброшенной страны, а кто-то находит свой кров, свою новую жизнь. Но мне было интересно, и это самое главное. Я действительно хотел проехать по своей стране, по огромной державе, распавшейся на многие части. Мне нужно было это все увидеть воочию. Теперь эта возможность представилась.
Глава 16
В половине второго я уже стоял возле третьего торгового корпуса складского района. Выспаться мне так и не удалось. Тетя меня провожала как на войну, я искренне пообещал найти способ сообщать о себе при любой возможности. Инструктор мне твердил, что родные поисковиков всегда получают информацию, только я ему не поверил: сдается мне, родственников оповещают только в случае смерти поисковика. Потом было долгое прощание, тетя держалась молодцом. Но, когда я открыл дверь, она не выдержала и расплакалась; я еще несколько минут утешал ее в прихожей, а потом ушел. Спустившись на три этажа, постоял какое-то время на лестничной площадке, затем вызвал лифт и поехал вниз.
После прихода к власти Дегтярева и его «Соединения» Москва была разделена на районы, вместо территориальных округов единицей стал район с обозначением принадлежности. Существовала специальная квалификация, которая разделила Москву на торговую, военную, резервную и промышленную части, части делились на районы, а те соответственно на корпуса. Классификация была намного шире, но полного спектра специализации я не помнил, а учитывая, что примерно одна пятая столицы стала безлюдной, даже и не пытался разобраться в сложной иерархии корпусов и частей, но складской район знал прекрасно: он располагался возле станции метро «Баррикадная», поэтому добираться мне было относительно недолго.
Артем появился раньше меня. Когда я подошел к складской проходной, он уже вовсю болтал с каким-то мужиком в камуфляже. Я поздоровался:
— Доброй ночи, бойцы!
— Привет! — кивнул Артем и показал на своего собеседника: — Знакомься — Дима. Наш водитель.
— Андрей. — Я пожал широкую ладонь Димы; на вид ему было лет тридцать. — Ну что, когда отправка?
— В два десять ровно. — Дима посмотрел на часы. — Через полчаса двинем. Из города выедем быстро, по северу области вообще пролетим. А вот потом на нейтральной территории из-за каждой поломки или подозрительной брошенной машины на дороге будем останавливаться. За территорией агломерата полно охотников до нашего каравана — ну, сами понимаете. Лады, мужики, мне еще к начсклада нужно зайти. Вы идите, если хотите, можете уже в кабину садиться, там на входе в склад ваши фамилии записаны, а машину я не запер.
— Давай. — Артем поправил рюкзак и поднял какую-то большую сумку. — Пошли, что ли?
— Ты что, РПГ с собой взял? — Я хмыкнул, глядя, как Артем с натужным лицом тащит неподъемный груз. — Давай помогу, или хотя бы рюкзак казенный дай.
— Спасибо, — просипел Артем. Отдав мне рюкзак, он забросил свой скарб на спину и, шатаясь, двинулся вперед. — Насчет РПГ ты, конечно, зря, а за содержимое сумки еще не раз спасибо скажешь!
— Не скажу. Путь у нас впереди долгий, а вдруг бежать придется? Ты что будешь делать? В нашем случае много вещей брать не резон, о чем ты только думал, когда это барахло собирал?
— Давай не умничай, — тяжело выдохнул Тёма. — «Барахло»! Там только самое нужное и необходимое. Где ангар с машинами?
— Да пришли уже. — Я посмотрел на табличку и нажал на кнопку рядом с воротами.
Через минуту открылась дверь и показался заспанный капэпэшник. Хмуро потирая глаза, он спросил:
— В составе колонны? Проходите.
— Фамилии не спросишь? — пробурчал Артем.
— А на хрен они мне нужны? — удивился охранник. — Проходите скорей.
Склад был поистине огромен, не менее сорока черных бронированных тяжелых грузовиков стояли в ряд, готовые отправляться в путь. Мы нашли «свой» и залезли в кабину; через несколько минут появился Дима, увидев нас, он весело сказал:
— Ну что? Коридор открыт, скоро рванем, конвойная техника уже на границе КПП. Только куртки я вам советую снять, сейчас ночью еще ничего, а днем мотор под задницей так жарит — мама не горюй! Два кондиционера стоят, а ничего не помогает!
— А окно открыть?
— Ага, зачем нам тогда бронированные стекла — чтобы потом их открыть? — засмеялся Дима. — Пацаны, у нас люк сверху есть, вот его еще разрешается открывать. Так что готовьтесь, жарит тут, как в Сахаре! Водицы я вам уже припас.
— И так будет всю дорогу? — Мне уже приходилось ездить на «КамАЗе», и я представлял, какая это будет пытка. — Без остановок?
— А что делать? — пожал плечами водитель. — У меня за рейс минимум три попадания в кабину. Ворошиловские стрелки хреновы — развлекаются так, прет им по колонне пострелять. С бэтээра наугад несколько очередей сделают — и дальше едут. Вот так вот, пацаны. А вообще ничего, жить можно! Несколько остановок будет, ну, это по ходу движения, города же проходить будем.
— А если «летучка»? — Я решил узнать все про наши возможности.
— Ну, из «летучки» по нам еще ни разу не били, — перекрестился Дима. — Я слышал, на юге гуки балуются, но северная часть чистая от этих ублюдков. Так что не засадят, а по поводу Союза Двенадцати Областей — там такого точно нет. Дороги они плохо контролируют, но чтобы «летучки» — до такого еще не опустились.
— Лады. — Я откинулся на спинку кресла. — Дим, а ты знаешь, что за груз везете?
— Нет, конечно, — улыбнулся водитель. — Перевозку грузов контролирует Четвертое отделение чистильщиков. Водители никогда не знают, что перевозят.
Через несколько минут мы тронулись в путь. Огромные ворота склада раскрылись, и тяжелые машины растворились в московской ночи.
Глава 17
Грузовик шел удивительно плавно, несмотря на плохое состояние дороги. В составе колонны кроме сорока грузовиков было несколько боевых машин — усиленные пушками броневики, БМП и ремонтная. Еще в каждой машине над кабиной установлено крытое защитными листами пулеметное гнездо. Колонны часто обстреливались, но серьезных нападений пока не случалось, и на этот раз до Владимира мы шли без происшествий. Несколько раз приходилось убирать поваленные на дорогу деревья, и тогда у меня становилось тревожно на душе. Часто бандитские шайки специально бросали на трассу какие-то препятствия, чтобы напасть на вышедших из машин людей. Но, слава богу, все обошлось.
Отвратительное состояние дорог стало прямым следствием распада страны на агломераты. Многие железнодорожные пути были просто разобраны; торговля с Союзом 12 осуществлялась при помощи автодорожного транспорта именно по причине почти полного уничтожения железнодорожного полотна в этом направлении. Чебоксары находились в статусе независимой территории, не входящей в Союз, до них от Москвы порядка восьмисот километров, поэтому автоколонны представляли собой очень дорогой бизнес, но выбора не было. Союз всегда разрешал торговым экспедициям перемещаться по своей территории, тем более что половину грузов везли в его столицу — Нижний Новгород. При этом никто не мог обеспечить полной безопасности, но на самом деле серьезных нападений на колонны ни разу не было — для этого требовалась слишком уж большая сила, да и союзные все-таки вели какое-то патрулирование.
Во Владимир мы прибыли утром, через сам город шли совсем немного. Остановку сделали только на выезде, в пригороде. Город сильно пострадал во время столкновений в первые месяцы разгула сепаратизма, хотя новая власть здесь установилась довольно быстро: несмотря на близость к Москве, Владимирская область сразу вошла в состав Союза 12. В древнем центре нам побывать не довелось, но, как говорил Дима, пожары серьезно повредили многие культурные ценности, а восстановление шло очень медленно. Лучше всего сохранились церкви, и я никогда не забуду Троицкую — просто потрясающее произведение искусства! А вообще город показался каким-то серым и унылым. Правда, трудно судить, проезжая, — запоминаются лишь какие-то отдельные моменты.
