Майкл Стэкпол - Принц хаоса
– Я не думаю, что ваша оценка этих людей правильна, принц Виктор. В то время как вы помогали вашим войскам восстановиться, занимались нашими раненными, стабилизировавшимися для отправки домой, я близко работал с обычными людьми на Хантрессе. Ученая и торговая касты очень опытны и особенно хорошо приспособились к отсутствию воинов.
– Никогда опытные люди не пополняют ряды революции, сэр Пол. Интеллектуал может возглавить их, но именно желание изменений обычного человека питает их.
– Если я могу сделать замечание, ваше высочество, это звучит, словно вы рассматриваете ваших граждан как соперников вашей власти.
Виктор рассмеялся.
– Едва ли. Они моя сила, но вы знаете, так же как и я, что большая политическая игра, которая определяет курс Внутренней Сферы, на самом деле затрагивает их совсем чуть-чуть. Когда планета сменяет владельца, очень часто единственным отличием является уведомление граждан об изменение налоговых форм или новое лицо на деньгах. Я люблю своих людей, ради них я оказался здесь, чтобы удостовериться, что они будут в безопасноти от угрозы кланов.
Мастерс наполовину прикрыл глаза.
– Но это не единственная причина, по которой вы здесь.
– Нет? – Виктор остановился и подобрал мяч, с которым играли дети. Он легким броском по дуге послал мяч обратно, – Теперь мой черед: что вы имеете в виду?
– Вы воин. Вы живете, что бы создавать войну.
– Что? – принц нахмурился – Я надеялся, что опыт Ковентри убедит вас в обратном.
– Ваше попустительство тактики, используемое оперативной группой «Змея», повлияло на мое мнение.
– А, понимаю – голубые с серыми прожилками глаза Виктора сузились, – Сэр Пол, Рыцари Внутренней Сферы были сформированы вокруг вас. Вы и ваши воины смотрите на войну сквозь очки джентльменства. Вы пытаетесь совершить много благородных вещей, вы можете пощадить, когда попросят и держать войну так далеко, насколько возможно, чтобы она не касалась невоинов.
– Согласен.
– Вы хотите сохранить войну честной, но правда в том, что война, какая угодно, совсем не честная. Хорошо принять вызов от врага, который был разбит, увидеть, что он проигрывает и отступает, так и не взять его жизнь. – Виктор потряс головой – Это милая фантазия, но немногие, если такие вообще есть, будут тратить время в хаосе войны, чтобы думать о том, что будет логичным и заслуживающем уважения. Если бы каждый так поступал, во-первых, они бы не вовлекли себя в войну.
Мастерс замкнулся
– Вы полагаете, мы глупцы?
– Ничуть. Я полагаю, что ваша позиция означает, что вы свысока смотрите на тех, кто не цепляется за строгий набор рекомендаций, который вы возложили на себя. – Виктор развел руки – Я горжусь тем, что мы остановили вторжение. Я совсем не горжусь тем, что мы сделали, что бы остановить его.
Пол Мастерс издал короткий смешок.
– Слышать такое от человека, который спустился со своего меха и обезглавил мечом ильхана.
Виктор от этого выпада остановился.
– Ты не был там и не знаешь, что произошло.
– Ну хватит, принц Виктор, ваших летописцев легион. Я видел инцидент из головида оружейной камеры. Озис стоит на коленях. Вы отворачиваетесь от него. Он поднимается, а вы взмахиваете и отрубаете его голову. Ваше искусство фехтования безупречно. – Мастерс остановился и повернулся лицом к Виктору. – Вы отрицаете, что это произошло?
– Вы видели головид?
Виктор вздрогнул. Один из «Шакалов» заснял его противостояние с Озисом на головид, но без звука и расстояние было слишком большим даже для человека, способного читать по губам, разобрать, что было сказано. Очень легко для кого-то увидеть свидетельство и трактовать события точно так же как и Мастерс.
Виктор понизил голос, добавив ледяных интонаций:
– Если вы склонны думать худшее обо мне, по какой-то причине, тогда то, что я скажу, не имеет значения. Линкольн Озис, стоя там на коленях, понял какой ошибкой было вторжение. Он просил меня убить его, потому что не хотел жить, если он не может больше быть воином. Я отказался. Я сказал, что убив его стану убийцей. Я отвернулся. Он поднялся, что бы напасть на меня, снова приняв роль воина, так как он хотел умереть воином. Я не сожалею, что защитил себя, но я сожалею, что он должен был умереть.
Мастерс выслушал без реакции.
– Я представляю, как эта история будет хорошо смотреться в ваших мемуарах о вторжении кланов. Это будет очень правдоподобный сборник рассказов. Если они сделают головид, я уверен, это будет наиболее разъясняющая сцена.
Виктор заставил себя не сжать кулаки.
– Если я решу написать мемуары, вы будете их корректировать. Вы, кажется, сказали, что вы думаете, что я сделал все это для самовозвеличивания.
– Нет, я думаю, ваши мотивы были чисты в начале, или настолько чисты насколько, вы смогли достигнуть. – Высокий мужчина пожал плечами. – Всё же вы политическое животное, принц Виктор. Вы должны видеть преимущества возвращения домой, как победителя кланов.
Виктор снова двинулся.
– Конечно, я вижу. Это не значит, что я хочу это использовать.
– Серьёзно? Вы не собираетесь пользоваться своей новой властью и престижем, чтобы воссоединить свое государство?
Принц вздохнул.
– Как? Я не могу сделать это без войны, и по правде сказать, в этот момент я несколько устал от войны. Что я действительно хочу прямо сейчас, так это отправиться домой, увидеть друзей и ничего не делать.
Мастерс покачал головой.
– Этого не случится.
– Нет?
– Нет. Вы должны заняться делом о смерти Моргана Хасек-Дэвиона, помните?
– Вы имеете в виду его убийство.
– Действительно, его убийство. – Мастерс окинул Виктора уклончивым взглядом. – На кого возложите вину?
Они завернули за угол, и, спустившись на несколько ступенек, оказались в зеленой долине два квартала длиной и один шириной. Линия за линией простых белых мемориальных камней стояли подобно солддатам на параде. Совершенная белизна на зеленом фоне заставила Виктора сделать паузу. Кладбище выглядело очень умиротворенным, и оно находилось ниже уровня улиц, делая его более способствующим к созерцанию.
– Гнев падет на виновного. – Виктор покачал головой, – Я действительно не думал об этом.
– Но у вас будет долгий путь домой.
– Неужели, – Виктор тщательно изучал его – Вы считаете, что у моего предложения были скрытые мотивы?
– Ваше предложение? – Гнев залил лицо Мастерса. – Как я могу отказаться от чести быть назначенным губернатором анклава Звёздной Лиги и первым послом в кланы?
– Я выбрал вас, сэр Пол, потому что я думаю, что ваша воинская философия дает вам понимание кланов, которое позволит вам быть очень результативным, особенно сейчас, в течение этого трудного начального периода.
– И это не помешает мне вернуться во Внутреннюю Сферу, что бы рассказать мои впечатления об этой темной истории.
Виктор окинул Мастерсона внимательным взглядом.
– Вы можете отправить любое сообщение, которое вы хотите, назад вместе с нами.
– Но никакого прямого контакта с Внутренней Сферой, пока вы не передадите сообщение, извещающее о вашем возвращении отсюда?
Виктор кивнул.
– Я помню, сэр Пол, что это вы предположили, что здесь могут быть районы сопротивления Дымчатого Ягуара на мирах между этим местом и Внутренней Сферой. Из-за этого предположения наше возвращение будет медленным и при радиомолчании. Мы проверим наиболее вероятные планеты и разберемся с любыми проблемами, с которыми мы встретимся. И разобравшись с проблемой, которую мы обнаружим, мы приведем дополнительные дропшипы и прыжковые корабли, так мы сможем отправить всех выживших назад на Хантресс.
Я на самом деле не убийца с кровавыми руками, сэр Пол. Вам может, не нравятся вещи, которые я делаю или которые я делал, но я делал только то, что казалось необходимым.
– Простите меня, принц Виктор, но я думаю, вы поклоняетесь смерти.
– Не понимаю?
– Если вы не поклоняетесь, почему вы везете мертвеца с собой назад во Внутреннюю Сферу? – Мастерс махнул рукой в сторону кладбища, – Морган Хасек-Дэвион должен лежать здесь со своими людьми.
Виктор нахмурился.
– Если бы вы хоть немного любили Моргана, мне было бы трудно предствавить, что вы хотели бы оставить его в этом месте.
Мастерс собрался ответить, но Виктор его прервал.
–Кроме того, сэр Пол, я забираю его домой, чтобы у его семьи была возможность оплакать его. Вы предали своих мертвых земле здесь и многие другие подразделения сделали то же самое.
– Включая первых Катильских улан Моргана.
– Действительно, но Морган отличается.
– Он был убит, а без тела доказать это будет политически трудно, не так ли?
Виктор сложил руки на груди.
– Снова вы приписываете мне мотивы, которых у меня нет. Я любил своего кузена, и я люблю его семью. Я забираю его домой для героических похорон. Это не попытка принизить жертвы, принесенные всеми здесь, начиная с генерала Уинстон и заканчивая последним погибшим солдатом.
