Любовь Пушкарева - Синто. Родное небо. Часть 3. Герои больше не нужны
Я сидела и что называется «обтекала», вот тебе и умильный ребенок…
— Да, такую мысль пока нельзя сбрасывать с доски, — выдавила я.
Парнишка молча кивнул и стал собираться.
— Мейко, — позвала я в спину.
— Что?
— Ты «Собственность Императора»? — спросила я.
Он присел на кровать, как-то настороженно глядя на меня.
— Ну а кем же мне еще быть? Я ведь сказал, что мы жили очень бедно, — неожиданно враждебно сказал он.
— Да чего ты так вскинулся? — спросила я.
Он непонимающе на меня посмотрел, мы выглядели как отражение друг друга — на наших лицах застыло недоумение. Мейко вздохнул и опустил глаза.
— Работать там куда пошлют, жить где скажут, женщины не хотят выходить замуж за таких, женщины вообще таких не хотят… Ты ж сама видела тех дур…
Я придвинулась, обняв его, ладошкой подняла ему голову и заставила посмотреть на меня.
— Мейко, ты очень умный, тебе не будет и тридцати, когда ты все отработаешь и будешь сам себе хозяин. Ты найдешь хорошую, неиспорченную девушку, которая будет тебе любящей женой.
Он слабо улыбнулся…
— Я ж говорил, что ты хорошая…
— Да ну тебя, — смутилась я.
— А разве я говорил, что я на четвертом курсе? — вдруг спросил он.
— Ты на четвертом? А лет тебе сколько?
— Девятнадцать… Так откуда ты узнала что я очень умный? — он уже радостно улыбался, как будто никогда не грустил.
— Оттуда же откуда ты узнал, что я хорошая.
Мы рассмеялись и вдруг повисло напряжение, мы сидели обнимая друг друга и поцелуй был бы неизбежным и естественным… Но Мейко боялся сделать первый шаг, а я четко знала, что не хочу этого милого парнишку. Я потянулась и нежно поцеловала его в щеку, почти в уголок рта, он вздохнул, все поняв, и выпустил меня из объятий.
— Я почему завела этот разговор… Можно глянуть на метку? — сказала я.
Он удивился, но повернулся боком и приподнял короткие волосы, которые надежно прятали татуировку-клеймо. Да, я ничего не напутала, так и есть «Собственность Императора», а не «Отрицание Воли».
— Скажи, а Шинэ тоже была…?
— Нет, Шинэ гордилась тем, что она сама себе хозяйка, — подумав, он добавил, — и она жалела меня, как будто я чем-то болен. Но я доволен, Хейса, я счастлив, что я «Собственность Императора», — его прорвало, — ты правильно сказала, мне не будет и тридцати, а я буду свободным и второзначным, я закончу с отличием этот университет, чего бы мне это ни стоило, и меня уже ждет работа. А кто может похвастаться такой уверенностью в своем будущем? И пусть не рассказывают, что меня могут мобилизовать куда угодно и засунуть в какую-нибудь дыру. Мобилизовать и засунуть могут практически любого, а за меня Император заплатил, и заплатил немало, а у нас много чего творится, но высококлассными специалистами и учеными так просто не разбрасываются.
Я согласно кивала, пока он это все выплескивал, бедный мальчик, измученный пренебрежением сверстников и необходимостью карабкаться вверх.
— Ладно, извини, что я… так… — закончил он.
— Не извиняйся. Слушай, можно мне остаться здесь, в комнате, на день? Дашь мне карточку?
— Да, только, извини, я заберу порто-ком.
— Да, конечно. Спасибо.
Он не забрал сам порто-ком, а только вынул «связник» и бросил себе в рюкзачок. Разумная мера предосторожности, ведь я могла полезть в сети, куда не надо, а обвинили бы потом его.
— Ну я побежал… И я опять опоздаю на роботу, — напомнил он.
— Угу, — согласилась со всем я, и по-сестрински чмокнула его в щечку, он и этому был очень рад.
Оставшись одна, я связалась с Даниэлем и больше часа выкладывала события вчерашнего дня и ночи.
— Ну, вроде бы все, — наконец произнесла я, — А как у вас успехи?
— Ха, у нас — успехи! — по голосу было слышно, что он улыбается. — Лорду Соболеву на зуб лучше не попадаться. История с напульсником позволила начать полномасштабное внутреннее расследование, ведь вероятность, что замешан кто-то из университетчиков, очень велика. Соболеву дали карт-бланш, он быстренько сошелся с Аоки, и теперь в нашем распоряжении вся внутренняя информация университетчиков.
— Подожди, я понимаю, что Аоки магические существа, вроде генохранителей, но неужели существовала сама возможность взлома внутренних хранов инфы?
— Нет, ну ты уже совсем плохо об университетчиках думаешь. Аоки обратились ко всем носящим их фамилию, а также к вассальным Дерри и Пресисам, входящим в семьи университетчиков, с ультиматумом — помощь Соболевым или отказ от фамилии. Все двадцать два человека решили, что приемная семья не стоит того, чтобы лишаться изначальной, и изнутри натаскали нам всякого разного.
— Да… — я была в легком шоке, вот и доверяй после этого приемным специалистам. Вдруг подумалось, а проверяли ли на самом деле Фроксы Синоби и Шур наши с Даниэлем разработки, или Криста и Аррен обошлись своими силами, призвав к проверке еще пару-тройку самых доверенных лиц? Даниэль, как это у нас часто бывает, догадался о ходе моих мыслей.
— Ага, и я о том же подумал.
— Знаешь, у кого мысли сходятся? У дураков, — отрезала я. Нечего даже намеками вспоминать о той теме в эфире.
— Это у русов — у дураков, а у нас — у заклятых половинок, — парировал братец.
— Что ты такой радостный?
— Ну так есть в чем покопаться! Заказывай, все исполню!
Я заказала список русов, купивших КИР-78, пусть у меня будет свой, заказала полную инфу по Раджу Фатхи, Вольнову, Йинао Тяню и Мейко за компанию. А также передвижение пузырей вчера ночью, хотя я и не ожидала, что будет что-то зафиксировано, в принципе, вынуть маячок, а потом его обратно вставить, для спеца-технаря труда не составит, но вдруг…
Мы договорились, что Даниэль будет сбрасывать инфу частями, по мере добывания.
Радж, как я и думала нигде не засветился, Вольнов был под легким подозрением, он как-то слишком профессионально повел себя в пьяной драке с евсами уложив запредельное число противников, это натолкнуло на мысли о том, что он, возможно, прошел спецобучение, но в разработку его университетчики не взяли. Зато, подумалось мне, участники или свидетели драки сделали выводы и действовали соответственно им, в результате имеется загубленная карьера разведчика Вольнова. После информации о русах шла приписка от Даниэля «Соболев стонет от восторга, боюсь к нему, такому возбужденному, и подходить…» Ну да, университетчики проворонили двух мелких шпионов, хотя был «звоночек» и можно было их раскрыть, уже одно это позволило бы Соболеву если не «закопать», то «прикопать» Осе и компанию. Потом сбросил список купивших КИР-78, да действительно, только русы. Даниэль расстарался и сбросил не только фамилии, но и место жительства, три человека жило на евсовской половине острова, еще два на условно нашей, но недалеко от евсов. Перезвонила Даниэлю, попросила поднять их контакты, есть ли у этих пятерых друзья-евсы, а также попросила уточнить, была ли проведена слепая вербовка Вольнова после допроса под веритас.
Следующей пришла информация о Тяне… От университетчиков — второе сословие, учится на врача-хирурга по общему профилю без специализации, нелюдим, ни с кем не поддерживает отношений, не является завсегдатаем баров и кафе. Информация от аналитиков семьи Фалько была куда интереснее. Ханьо Тянь был крупным чиновником ведавшим военным строительством и два года назад разразился скандал, нет, не так — произошла трагедия. Подчиненный Тяня за взятку принял какие-то некачественные комплектующие или еще что, но в результате этой мелочи был загублен весь проект и потрачены впустую огромные деньги. Виновного нашли, казнили, но виноватым был и сам Тянь. У хинов старший несет ответственность за действия своих подчиненных, перед старшим над собой. Он может как угодно контролировать подчиненных, потому что в конечном итоге за их ошибки придется расплачиваться ему, и так по всей вертикали власти. Тянь, ответственный за загубленный проект, покончил с собой, но это не спасло его семью, уж очень большим посчитали урон. Младшая дочка оказалась на момент раскрытия преступной халатности за пределами ХИ, двенадцатилетняя девочка обратилась в посольство РФ с просьбой о статусе беженца, ей не отказали, и вся эта история вышла за пределы Хинской империи. Отыгрались на двух оставшихся сыновьях, продав их с торгов в рабство, вырученные деньги, ничтожно малые в сравнении с ущербом, пошли в гашение этого самого ущерба, а чиновники по всей ХИ в который раз дали себе зарок не брать взяток и неусыпно контролировать всех подчиненных. Выкупил сыновей Ханьо Тяня уважаемый Ву Вэйхао, глава следственного отдела департамента внутренней безопасности, а говоря проще — Цепной пес Императора. Йинао на момент смерти отца был студентом второго курса медицинского университета, он смог поступить туда против воли отца, готовившего его к карьере военного. Младшему было пятнадцать, мальчишка был любимчиком отца, который его баловал и не муштровал, как старшего, он хотел быть художником и учился в художественном училище. В конце была приписка от Даниэля «Аккуратнее с Тянем, Вэйхао славится своим умением «ломать и перековывать».
