Любовь Пушкарева - Синто. Родное небо. Часть 3. Герои больше не нужны
— Что нормально? Какая проверка? — в бешенстве прокричала я все так же на хинском.
Вольнов обернулся и с улыбкой произнес.
— У вас очень чистая речь, милое создание.
Я выдала самую грязную ругань, какую только знала на хинском, толсин был несколько шокирован, Вольнов удивлен, а Радж восхищен.
— Повторишь потом с переводом, а то я не все понял, — сказал он, и удостоился такого же нецензурного ответа, только покороче. Я чувствовала, что еда, после пережитого, гирей давит на желудок.
— Где ванная? — проорала я.
Мне показали. Освободившись от съеденного, я размышляла, что о том, что это было. Нет сомнений, что сейчас в домике собрались одни разведчики, может быть Тянь и не разведчик, как таковой, но к силовым структурам или безопасности отношение имеет. Радж и Вольнов сто процентов мелкие шпионы, молодняк натасканный лет с пятнадцати-шестнадцати. Научили самому необходимому и отправили учиться основной специальности и применять полученные в спец-школе знания на практике. А что, я ведь таким же образом оказалась на Тропезе, и уехала оттуда с кофром легальных инфокрисов и передав с десяток нелегальных. Наверняка это распространенная практика — дешево и результативно. Вернутся на родину специалисты по безопасности сетей, разведчики, жившие под легендой, имеющие опыт сбора и обработки открытой информации, а может быть вербовки или еще чего, и перед ними откроются блестящие перспективы. Только не перед Вольновым, ему не повезло — допрос под веритас. Хоть ему и отдали запись, где зафиксировано все, начиная с инъекции и заканчивая его приходом в сознание, но есть полчаса или час, где в записи идет, что он спит, а Вольнову теперь надо доказать подлинность записи, что он спал и ему не делали гипновнушений, а доказать такое попросту невозможно, если захотят подделать — подделают. Если бы я была на месте университетчиков, то не упустила такой шикарной возможности — заполучить «слепого агента». А посему, карьера Вольнова, мягко говоря, под угрозой, кто-то его очень сильно подставил. Кто-то, кто знал правду о двух русах, а может быть Радж, все время прикидывающийся дурачком, и не вызвал подозрений и вычислили лишь Вольнова, в любом случае понятно их желание найти того, кто организовал все это. Что они хотели проверить? На каком языке я буду кричать в бешенстве? Но Радж сам напомнил мне о хинском, если бы он говорил только на лингве, может быть я и сорвалась, а так… Мой боевой уровень? Скорей всего и то и другое… Моя легенда была двухслойной, первым слоем было — студентка с Кхана, а вторым — нелегал хинского происхождения, сбежавшая из ХИ дочь кого-то из «золотой сотни», и, похоже, мне очень скоро придется перейти к нему, а учитывая появление такого «затененного игрока» как Йинао Тянь, очень не хотелось объявлять себя хинкой. Ладно, как-то отбрешусь… не впервой. А может быть русы хотели придушить меня до потери сознания и посмотреть, сбегутся ли патрульные на сигнал моего орг-маяка, который будет сообщать, что носитель в отключке. Мда…, только столкнувшись с реальным делом начинаешь понимать, сколько имеешь пробелов в знаниях и навыках, единственное, на что это можно списать — последние мои годы у Синоби были скомканными, а настоящих разведчиков, я надеюсь, обучают тщательнее.
Я прислушалась, еле слышные голоса затихли, мне стало не по себе, чего притихли? Опять гадость готовят? Эх… не будешь же выглядывать вполглаза из ванной… Я бесстрашно открыла дверь, все трое поджидали меня, недолго думая, я захлопнула и заперлась. Не слишком умно, ведь выйти то придется, но может хоть поговорить успеем.
— Что вам надо? — крикнула я.
— Хейсочка, выходи, — издевательски ласково позвал Радж.
— Что вам надо?
— Нет студентки Хейсы Феймей, — раздался спокойный голос Вольнова, — есть хинки Ли Феймей и Хейса Вонг, есть хин Чу Феймей, а кханки Хейсы Феймей нет. И не было. Собственно об этом мы хотели с тобой поговорить, когда наткнулись на того парнишку и хотим поговорить сейчас.
Ай-я-яй, план Б наступил слишком скоро. Ай да специалисты по безопасности сетей… Взломщики гадские! Так, готовность отбрехиваться номер один. Я тщательно заправила одежду в штаны, затянула потуже пояс, если захотят проверять подозрения, то будут раздевать в поисках татуировки, которая имелась в полустертом виде под грудью, а так просто я им не дамся. Эх, не иначе, как Тянь вывалил свои догадки и подозрения…
— Я скажу вам одно, — со злостью начала я, — Я гражданин Кхана.
— А я думаю, что ты все-таки синто, — ответил Вольнов.
Потрясенное молчание, мое молчание.
— Думайте, что хотите, — легкий намек на радость в голосе.
— Хейсочка, а где ты живешь? — Радж.
— Не твое дело.
— Выходи, дура, — мощный удар в дверь, — надоело орать под дверью. Выходи, не тронем.
— Да вы уже не тронули.
— Ты нелегал? — Вольнов.
Молчу.
— Не ваше дело, — все же ответила.
— Сколько ты так живешь?
— Не ваше дело.
Удар в дверь.
— Да задолбала, ты уже! — крикнул Радж, — Или ты выходишь, или мы вызовем патруль.
— Да вызывайте, я ж синто! — крикнула я.
— И вызову!
Полуминутное молчание…
— Здравствуйте, это Радж Фатхи, шестнадцатый участок, пятый цветок, пятая сота, у нас тут гостья… И у нас подозрение, что она нелегал… Нет, она заперлась в ванной.
Так, пора… Я отперла и выскочила, меня никто на выходе не встречал, бросилась к двери, ага! Заперто! К окнам! У… Мультилок! Загнанной крысой я обернулась к мужчинам, сидя наблюдавшим за мной, надеюсь, выражение моего лица было страшным…
— Успокойся. Я блефовал, — сообщил Радж без обычного ерничанья.
— Тебе лучше все нам рассказать, — сказал Вольнов.
— Да! А может это вам лучше все рассказать!? Откуда у аспирантов-заучек такие навыки, а!? Почему второзначный толсин ходит в кольчуге!? А? Вы первые, господа!
— Ты не в том положении, чтобы качать права! — стал брать на горло Радж.
— А вы в том! — съехидничала я, — Сдадите, и я вас сдам! Ясно?
Радж собрался было давить дальше, как раздался голос толсина.
— Давайте не будем ссориться, мы все в одной лодке, — сказал он.
— Я в этом не уверен, — ответил Вольнов и посмотрел на меня.
Я сделала вид что сдалась, подошла и плюхнулась на диван.
— Я должна была учиться, уже сдала экзамены, но дома… В общем не нашлось денег заплатить за первый семестр, а домой возвращаться было уже нельзя. Мои родственники вышли на местных… дельцов и те помогли мне с документами, я вроде бы и есть, но меня вроде бы и нет. Я жила с Шинэ Тхе, она была неплохим человеком, но цеплялась за каждую кредитку… но понятия о чести у нее были, она б никогда меня не сдала.
Я пожала плечами, показывая, что мне больше нечего рассказать.
— Местные дельцы это кто? — спросил Вольнов.
— Не скажу, — отрезала я.
— Да? А может это именно они все это заварили? — со злостью настаивал он.
— Очень удобно обвинять тех, кто поломал ваши планы, вашу карьеру, во всех грехах, — сказала я, — но синто помешаны на своей родине. Человек, помогший мне — преступник-контрабандист, но он обиняками высказал пожелание, что б я осмотрелась и узнала как можно больше об убийствах, собственно, поэтому я пошла на такой риск, как устроится на место Шинэ.
— А может быть он хочет поучаствовать в дележке неизвестного нам пирога? — парировал Вольнов.
— Может. А может, хочет, чтоб убийцу нашли и опять наступили тишь да гладь.
— Так сколько времени ты здесь? — сменил тему Радж.
— Ну, вот уже восемь месяцев…
— А лет тебе сколько?
— А что? — опять окрысилась я.
— Да не поймешь, по уму — семнадцать, по внешности — двадцать пять.
Я смотрела на него открыв рот, глаза наливались слезами.
— Хам, — проронила я и отвернулась, — Пожил бы как я, я б на тебя посмотрела, — тихо произнесла я. — Мне девятнадцать, — сказала я, моргая чтоб затолкать слезы обратно.
Мой спектакль возымел действие, Вольнов бросил на Раджа укоряющий взгляд, и тот немного смутился. Похоже, я вообще молодец, они окончательно поверили, что я не синто. Больше всего меня теперь волновал Тянь, я привыкла к его приклеенному ко мне взгляду, но что у него на уме понять было абсолютно невозможно.
— Йинао Тянь, ваша очередь, — сказала я, — с ними, — я кивнула на русов, — и так все ясно.
Орхидея ожила и молча зашевелилась, он встал, подошел и опустился передо мной на колено, все это под ошарашенными взглядами русов и меня. Здоровой рукой он подобрал волосы и показал метку между ухом и затылком, небольшую, с фалангу моего пальца, это был иероглиф, написанный в старом стиле, с завитушками. Я присмотрелась.
Отрицание воли…отсутствие собственной воли…РАБ???
Сработали вбитые рефлексы, мое лицо вместо того чтобы выразить удивление расслабилось, но Тянь успел уловить переход от обдумывания к расслаблению и все понял. Мы обменялись взглядами «Я знаю, что ты знаешь».