Владислав Выставной - Тварь
— Значит, хочешь стать «нормальным». Таким как все… Знаешь, а я тебя понимаю.
Сталкер посмотрел Буке прямо в глаза, и было непросто выдержать этот сильный взгляд.
— Я бы тоже хотел стать таким как все, — сказал Виктор, похлопав по обрубку ноги. — Жаль, что это уже невозможно. А если исполнится твое желание… — он усмехнулся, потянулся за очередной папиросой, решительно вернул ее в коробку, снова взглянул на Буку. — Что ж, всем это только на пользу пойдет.
— Одним мутантом станет меньше, — мрачно пошутил Бука.
— Может, и так, — согласился Виктор. — У меня, вон, сын-шалопай тоже по Зоне бродит. Ты вроде неплохой парень, но я бы не желал ему, чтобы ты попался ему на пути.
— Это еще почему? — поинтересовалась Ника.
— Он знает, — сказал Виктор, пристально разглядывая Буку. — А вообще, если вам интересно, я вот что думаю по этому поводу…
Он вылил в рюмки остатки водки и, не дожидаясь остальных, привычно опрокинул свою. Поморщился, но закусывать не стал. Вместо этого заговорил:
— Сначала, когда вы только появились здесь, я был зол, не понимал ни черта, может, даже боялся. Но теперь думаю, что неспроста вы пришли сюда. Это знак. Понимаете? Мы теперь посреди Зоны-матушки, и все здесь сейчас по ее законам.
— В Зоне не бывает случайностей, — тихо сказал Бука.
— Что? А, да! В точку, — оживился хозяин. — Не бывает в Зоне случайностей, а значит, неспроста вы пришли за помощью к старому сталкеру, который уже давно решил, что никому на хрен не нужен и толку от него никакого. Неспроста все это — чутье меня редко подводит. И в тот раз не подвело…
Он болезненно поморщился, словно воспоминания давались ему непросто. Продолжил:
— Я ведь знал тогда: нельзя на это дело идти, дерьмом оно воняет. Я никому не рассказывал, а вам скажу: это военные заказ сделали. Захотелось им, видите ли, «студня». И вряд ли для того, чтобы микстуру от гриппа делать. Оружие они делать хотели, понимаете? Почище сибирской язвы! Уже сколько пытаются эту дрянь исследовать — все плохо кончается. А они снова — на одни и те же грабли. Но ладно они-то. А чего я полез? Знал же, что на неправое дело иду, что из-за меня, может, люди погибнут. Но ведь они, мерзавцы, такие деньги обещали! И что? Добыл я им этого проклятого «студня», умудрился даже не вляпаться — высший пилотаж для сталкера! И передал уже связному, и деньги получить успел — и тут на тебе, влез в единственную каплю, упавшую с контейнера! Неспроста это было, неспроста: за жадность Зона наказывает. Так-то вот. Я только надеюсь, что не получилось ничего у вояк, не сделали они своего оружия…
— Если вас это успокоит — не вышло ничего из этого «студня», — негромко сказал Антонов. — Помню я тот проект: пять человек в больницу отправили, уж не знаю, спасли или нет. А лабораторию бетоном залили. Пришлось законсервировать — на бессрочный карантин.
Виктор поглядел на Антонова округлившимися глазами, пробормотал:
— Так, может, это Зона дает мне шанс искупить свою вину, как вы считаете, а?
Он рассмеялся. Он был уже навеселе, да и Бука чувствовал, что его здорово повело. Никогда еще он не пил водки, да и сейчас лишь пригубил немного. Хозяин хотел было развить тему, но в дверь вдруг постучали — резко и сильно. Стучали, видимо, чем-то тяжелым и крепким, надо полагать — прикладом. Виктор изменился в лице, сказал тихо:
— Быстро в погреб! Ника, проводи. Сидеть тихо и не отсвечивать!
Виктор покатил в сторону входа, Ника осталась. Вход в погреб оказался здесь же, на кухне, и был ловко укрыт за дверцей высокого шкафа с посудой. Спустились. Ника прикрыла дверцу, опустила толстую, покрытую застывшей пеной крышку. Зажгла свечу.
— Кто там мог придти? — настороженно поинтересовался ученый.
— Наверняка военные, — сказала Ника. — Отца курируют люди из комендатуры — знают, что он «из бывших», и подозревают в связях с действующими сталкерами.
— А разве нас не будут искать в подвале? — поинтересовался Бука.
— Еще как будут, — спокойно сказала девушка. — Если это, конечно, за вами. Для них есть другой подвал, как положено — со всяким хламом и «закатками». А это — укрытие как раз для такого случая.
Бука огляделся. В слабом свете свечи увидел небольшое помещение с цементными стенами, двухэтажные нары с брошенными на них «спальниками», две большие пластиковые емкости с водой, какие-то картонные коробки.
— Запасы — чтобы отсидеться, если что, — пояснила Ника.
— Оружие тоже здесь держите? — поинтересовался Антонов.
Ника снисходительно фыркнула:
— Кто же держит в доме «вещдоки»? Может, еще и признание в папочке под названием «явка с повинной»? Стволы и снаряга — в другом месте.
«Другим местом» оказался самый ветхий сарай за покосившимся забором. Убедившись, что патрульные убрались восвояси, Виктор потребовал, чтобы его доставили к схрону. Бука сам спустил со ступенек коляску, откатил ее к сараю. Люк, ведущий к тайнику, был похоронен под грудой хозяйственного хлама. Здесь прилично воняло курятником, и вряд ли без специальной наводки здесь стали бы копаться дознаватели. На то и расчет, надо думать.
На дне вкопанного в землю железного ящика притаился неплохой ассортимент оружия. Бука стазу же проникся к бывалому сталкеру еще большим уважением. Был здесь пистолет-пулемет Н&Н МР-5, более известный как «гадюка» — машинка, весьма популярная у бандитов, шастающих по Зоне. Имелись АКС-74/2У с укороченным стволом, штурмовая винтовка М-16 и пара дробовиков. Ника, не раздумывая, вытащила откуда-то пару одинаковых как близнецы пистолетов. Это были убойные шестнадцатизарядные «волкеры» немецкого производства. Стало понятно, откуда у девчонки привычка палить с двух рук. Виктор хмуро посмотрел на дочь, осматривающую оружие, но от комментариев воздержался.
Бука взял себе более привычный помповый дробовик с рукоятью вместо приклада. Он предпочел бы автоматическое гладкоствольное ружье двенадцатого калибра, но приходилось выбирать из того, что было. Неискушенный в оружии Антонов не особо привередничал — сразу же взял «калаш». Ника же к паре стволов добавила пяток гранат, которые ссыпала в заранее приготовленный рюкзак. У нее, наверное, с детства была тяга к поджигательству и взрывам. У Буки аж язык зачесался — спросить об этом у папаши, но сдержался. Бука прихватил видавший виды штык-нож, набил карманы патронами с картечью и пулями типа «турбинка». Он предпочел бы прихватить еще несколько патронов со «жгучим пухом», да только такой эксклюзив можно достать лишь в доме на Болоте. Помимо прочего Антонов прихватил пару запасных магазинов к автомату и детектор аномалий.
Под конец Ника извлекла из тайника туго свернутый комбез, бронежилет и шлем, со словами:
— Вы уж простите, но я в Зону только инкогнито.
Бука едва заметно усмехнулся: было в этом заявлении что-то от обычного женского кокетства — мол, тактический шлем ей нужен не столько для защиты и контроля за аномалиями, сколько для красоты. Плохо было то, что на их долю ни комбезов, ни «броников» не досталось. Впрочем, эти полезные вещицы можно было раздобыть и на территории Зоны.
Виктор сжал руку дочери и потребовал:
— Обещай, что проведешь их через Периметр — и сразу назад!
— Обещаю, — легко отозвалась Ника.
Виктор, нахмурившись, посмотрел на дочь, словно понимая условность этого обещания. Слишком уж своенравной была эта девчонка, чтобы исполнять с легкостью раздаваемые обещания.
Уже прощаясь, Виктор протянул Буке сложенный вчетверо лист бумаги. Развернув его, Бука увидел лицо какого-то незнакомого парня. Выглядела картинка странно и совсем не походила на фотографию.
— Это фоторобот, — пояснил Виктор. — Патрульные, что заходили ко мне, спрашивали, не видел ли я вот этого молодого человека. Просили сообщить, если увижу.
— Кто это? — недоуменно спросил Бука.
Заглянув ему через плечо, Ника удивленно воскликнула:
— Да это же ты! Себя не узнаешь, что ли?
Бука пожал плечами.
— Нет у меня привычки в зеркала пялиться. Да и не похож я совсем…
— А почему вы нам сразу не сказали, что его ищут? — спросил Антонов, забирая и разглядывая листок.
— Сомнения были, — неопределенно произнес Виктор, отвернулся, сунул в рот папиросу.
— Какие сомнения? — спросил Бука.
— Награду за тебя предлагали, — нехотя сказал Виктор. — И немалую. Очень немалую. Отсюда и сомнения — не сдать ли тебя властям? Многие мне б за это еще и спасибо сказали.
Повисла неловкая пауза. Ника поглядела на отца — так, будто видела его впервые. И молча вышла из сарая на воздух.
— А чего это вы притихли? — усмехнулся Виктор и смачно сплюнул. — Не сдал же все-таки.
Обратный путь через Периметр поначалу показался Буке куда проще, чем выход из Зоны. Словно темные силы, ведающие этими местами, радовались возвращению своего блудного сына. Однако не стоило расслабляться: этот участок Периметра был всего лишь условной линией, контуром на картах военных, на время оставивших эти места и отступивших к новым границам. Дальше начинались старые владения Зоны — места, которые диктуют свои особые правила. Куда соваться без специального снаряжения и оружия — занятие, вредное для здоровья. Последнее больше касалось Антонова, но и по поводу самого себя Бука уже не был так уверен: он чувствовал, что вырос из привычной «скорлупы» Периметра. Зона больше не была ему родным домом.
