Блейк Крауч - Беглецы. Неземное сияние
– Хочешь помолиться?
– Помолиться?
– Да.
– Очень трогательно, Джек.
Двигатель завелся сразу, но когда Ди перевела рукоятку переключения скоростей на обратный ход, под капотом что-то захрипело. Они выехали из рощи и медленно двинулись между деревьями по направлению к дороге.
– Куда, Джек? – спросила Ди.
– В сторону каньона, – решил он.
– Ты уверен?
– Ну, мы знаем, что ничего не найдем, если поедем к автостраде.
Женщина свернула на дорогу, и машина поехала немного быстрее. Они сняли пластиковые окна, и шум двигателя стал таким сильным, что для разговоров требовалось кричать. Джек посмотрел на заднее сиденье и увидел, что дети едят свеклу из банки. Он подмигнул сыну и подумал, что лицо Коула вытянулось, а скулы стали заметнее.
– У нас уже почти не осталось топлива, – заметила Ди.
Однако они продолжали делать сорок миль в час вверх по дороге, и Джек постоянно оборачивался, чтобы проверить, нет ли за ними погони.
Через четыре мили на смену асфальту пришел гравий.
Они выехали из каньона. Дорога была высечена в скале, и вместо сосен здесь росли вечнозеленые деревья, больше подходящие для горных районов, и тополя с листвой всех оттенков.
В два часа сорок восемь минут двигатель зачихал, а в два сорок девять заглох. «Ровер» остановился на ровном участке дороги. Джек посмотрел сначала на жену, а потом на детей:
– Всё, ребята.
– У нас закончился бензин? – уточнил Коул.
– Да, ни капли не осталось.
Ди поставила «Ровер» на ручной тормоз, а ее муж распахнул дверцу и вышел на дорогу.
– Пошли, – оглянулся он на своих родных.
– Джек! – Женщина вылезла из машины и захлопнула дверцу. – Что ты делаешь?
Ее супруг поправил повязку на левой руке, которую она сделала из запасной футболки, и ответил:
– Я намерен идти по этой дороге дальше до тех пор, пока не найду то, что нам поможет, или пока не смогу идти дальше. Ты со мной?
– На этой дороге ничего не будет, Джек. Мы забрались в совсем дикие места.
– И что, ты предлагаешь лечь на дорогу и ждать смерти? Или взять «глок» и покончить…
– Никогда не смей так…
– Эй, ребята! – Наоми вышла из машины, обошла ее и встала между родителями. – Посмотрите!
Она указала в сторону гор. Примерно в пятидесяти ярдах от того места, где они остановились, начиналась заросшая однополосная дорога, петлявшая между деревьями.
– Скорее всего, это след старого фургона. Когда-то здесь был рудник, – сказал Джек.
– Неужели ты не видишь? – удивилась его дочь.
– Чего не вижу?
– Там почтовый ящик!
Почтовый ящик был черным, без каких бы то ни было надписей, и они прошли мимо него по узкой дороге, петлявшей среди деревьев. Джек начал задыхаться уже на первом повороте, но продолжал идти перед женой и детьми, чтобы те ничего не заметили.
В четыре тридцать он остановился на небольшом холмике – голова у него кружилась, и все тело сотрясалось от ударов сердца, каждый из которых отдавался болью в левом плече. Мужчина без сил присел на камень, и к тому времени, как к нему подошли остальные, все еще не сумел восстановить дыхание.
– Это слишком большая нагрузка для тебя, – сказала Ди, которая тоже с трудом переводила дыхание.
Они видели участок дороги в нескольких сотнях футов внизу, там, где она выходила из леса. В десяти милях впереди высился огромный купол горы с покрытой снегом вершиной. Дальше вздымались еще более высокие кряжи.
Джек с трудом поднялся на ноги и зашагал вперед.
Дорога вилась по увядающей тополиной роще – листья стали бледно-желтыми или темно-желтыми, а изредка попадались даже оранжевые. Когда дул ветер, они трепетали, точно невесомые монеты.
Солнце садилось на западе, и путники уже чувствовали первые порывы прохладного ветра, возвещавшего о еще одной ясной и холодной ночи. Они не взяли с собой из машины спальные мешки – не взяли вообще ничего, кроме дробовика и «глока», – и Джеку вдруг пришло в голову, что сегодня ночью им придется спать под звездами где-то на склоне горы.
Дорога свернула еще несколько раз, и Джек вышел из осиновой рощи на луг и остановился. В следующее мгновение он вытащил «глок» из-за пояса и взвел затвор.
Ди ахнула.
– Что случилось, мама? – заволновался Коул.
Его отец обернулся и поднес палец к губам, а потом повел свою семью обратно в лес.
– Там кто-то есть? – шепотом спросила Ди.
– Я не знаю, – также шепотом ответил Джек. – Мне нужно сходить и проверить.
– Пойду я, Джек. Ты еще слишком слаб.
– Оставайтесь на месте до тех пор, пока я не вернусь. Никуда не уходите.
Мужчина быстро зашагал через луг. На западе раскинулась пустыня – солнце озаряло ее косыми лучами, и он видел далекую серую ленту шоссе 191. Становилось холодно, и Джек замедлил шаг, чувствуя, что в плече у него снова начала пульсировать боль. Ветер стих, и деревья застыли в неподвижности. Откуда-то доносилось журчание ручья.
Перед ним был дом. Крытая веранда, на которой были сложены дрова, шла вдоль всего здания. На залитой смолой крыше хозяева установили солнечные батареи, а в центре крыши торчала дымовая труба. Темные окна спален находились на втором этаже, и в них отражалось заходящее солнце, так что Джек не видел, что внутри, даже поднявшись на крыльцо.
Деревянные ступеньки заскрипели под его весом. Он прижался к окну, коснулся носом стекла и прикрыл ладонями лицо с двух сторон, чтобы заглянуть в дом.
Там царила темнота, однако мужчина сумел разглядеть какую-то мебель и высокие потолки. И никакого движения.
Он попытался открыть входную дверь и обнаружил, что она заперта на ключ. Тогда Джек повернулся, прикрыл одной рукой глаза и ударом рукояти «глока» разбил стекло.
Ди что-то закричала из леса.
– Все нормально! – крикнул ее муж в ответ. – Просто окно разбил!
Он влез внутрь. Свет заходящего солнца проникал в дом через кусок застекленной крыши, и Джек увидел в кружке оранжевого света отдельно стоящий камин. Однако он не уловил запаха горевшего дерева и понял, что в последний раз камин разжигали уже давно. В доме царил затхлый запах запустения.
Помещение было просторным и открытым. Спиральная лестница вела на второй этаж – ее перила шли вдоль коридора, – и мужчина увидел три распахнутые двери на втором этаже.
Он прошел по полу из лиственницы и оказался на кухне. Вдоль задней застекленной стены, выходившей на ярко освещенную осиновую рощу, шли глубокая раковина и высокий длинный кухонный стол из гранита.
