Роман Злотников - Грон. Трилогия
Эсмерея проводила взглядом колесницу и повернулась к неслышно подошедшему к ней центору. Тот вздрогнул. Он никак не ожидал, что Госпожа почует его приближение.
— Ну что, долго вы еще будете копаться? Центор нервно сглотнул:
— Никак нет, Госпожа, думаю, через полчаса можем трогаться.
— Отлично, я собираюсь добраться до Кира не позднее завтрашней полуночи…
— Полуночи? — переспросил центор с удивлением.
— Ну да, я не очень люблю, когда у людей возникают вопросы по поводу того, откуда приперлась такая толпа солдат, а главное, ЗАЧЕМ они приперлись. — Она улыбнулась, думая о чем-то своем, и добавила: — Впрочем, есть еще одна причина, по которой мне желательно прибыть именно в это время. Центор наморщил лоб:
— Но ворота… Эсмерея махнула рукой:
— А вот ворота меня не волнуют. Тот, к кому мы едем, живет за городскими стенами, в западном приделе. Так что полночь для нас — самое время. — Заметив некоторую растерянность на лице центора, она усмехнулась. — Не волнуйтесь, центор, на этот раз вам не придется отряжать людей закапывать труп хозяина. Впрочем, по поводу гостей я такого гарантировать не могу. — Сказав это, Эсмерея отвернулась от центора и пошла к своему дорожному шатру, подвешенному между двух верблюдов…
До окраин Кира караван добрался примерно в час после полуночи. Дорога выдалась спокойная, и, если бы не запрет Госпожи делать привал даже в самые жаркие часы, можно было бы сказать, что путешествие прошло приятно. Впрочем, если бы они остановились на отдых, то не успели бы ко времени.
Когда до смутно видневшегося в темноте скопища глинобитных заборов и тростниковых крыш осталось около полумили, Госпожа приказала каравану остановиться и подозвала к себе центора.
— Вот что, сначала поеду я. Отправьте со мной пару своих людей, они могут мне понадобиться, а потом покажут дорогу остальным. И еще: там, где мы будем, нет места для лошадей и верблюдов. Поэтому отрядите людей, пусть найдут стойла для животных и отгонят их туда. И предупредите их, пусть сделают это потише. Я не хочу, чтобы о нашем прибытии был извещен весь Кир.
Нужный дом оказался почти на самой окраине. Госпожа остановилась у калитки, окинула скептическим взглядом глинобитную ограду и повернулась к Сбагру, которого центор отправил вместе с ней.
— Вот что, десятник, сейчас вы переберетесь через ограду и спрячетесь где-нибудь неподалеку от двери в дом. Сдается мне, у нашего гостеприимного хозяина уже есть гости, причем такие, которых он не особо жаждет кому-то показывать. И потому он наверняка попытается избавиться от них ДО того, как я войду. Так что позаботьтесь, чтобы этого не произошло, но потихоньку, чтобы не насторожить нашего хозяина. Я хочу, чтобы этот козырь оставался у меня в рукаве до последнего момента…
Реакция на громкий стук, который методично производил второй солдат, оставшийся с Эсмереей, последовала не сразу. Сначала в доме что-то зашуршало, потом зажегся свет, и лишь после этого хлопнула входная дверь и за оградой послышались шаркающие шаги.
— Ну кто там еще? Не стучите, иду-иду. Всех соседей перебудите.
Калитка открылась с легким скрипом, показывающим, что хозяин иногда тратится на масло для смазки петель, и перед Эсмереей выросла странная фигура. Человек, долговязый и худой как палка, держал в одной руке масляную лампу, а другой поддерживал обтрепанную шаль, накинутую поверх длинной, до пят, ночной рубашки, когда-то сшитой, наверное, из белоснежного полотна.
Солдат шагнул вперед, отпихнув его в сторону, и настороженно оглядел двор. Человек тихо ахнул:
— Золотоплечий…
Эсмерея усмехнулась. Что ж, она оказалась права. Эсмерея сделала шаг вперед, движением ладони приказав солдату отойти на несколько шагов, и произнесла:
— Рада видеть вас в добром здравии, Старший Посвященный Облион.
Человек вздрогнул и отшатнулся.
— Нет… я не… кто вы такая? Эсмерея с усмешкой пожала плечами:
— Вы считаете, что эти вопросы нужно обсуждать здесь, на улице, у открытой калитки?
Хозяин дома опомнился:
— Нет… то есть, конечно, пройдемте в дом.
Когда за ними затворилась укрепленная бронзовыми полосами входная дверь, на которую, судя по ее толщине и конструкции, возлагалась задача, сходная с той, которую несут крепостные ворота, Эсмерея окинула взглядом внутреннее убранство комнаты. Предметы, которые находились здесь, были отнюдь не характерны для обитателей подобных домов на этой окраине Кира. Полка со свитками, несколько сундуков, покрытых явно тамесской резьбой и закрытых на массивные штырьковые замки, низкое, широкое ложе, укрытое медвежьими шкурами, вместо ковра с подушками на полу — все это указывало на то, что хозяин этого жилища обладает несколько иными вкусами, чем исконные уроженцы Венетии.
— Что ж, Посвященный, вижу, свое жилище вы обставили в соответствии со своими вкусами. — Эсмерея сделала шаг вперед и, прикоснувшись пальцами к изящному семисвечнику, спросила невинным тоном:
— Такие светильники были популярны на Острове, да, Облион? Хозяин жилища несколько мгновений сверлил ее напряженным взглядом, затем, поняв, что отнекиваться смысла не имеет, как-то обмяк и, отводя глаза в сторону, пробормотал:
— О Творец, как давно я не слышал этого названия… — И вдруг выпрямился как пружина: — Откуда вы обо мне узнали?
Эсмерея усмехнулась:
— Это было не так уж сложно. В предпоследний день своего существования Старший Посвященный Гнерг был ОЧЕНЬ откровенен со мной.
— Вы… убили Гнерга?
Эсмерея небрежным жестом выудила томг из выреза платья и пояснила:
— Он оказался опасно невоздержанным на язык. Впрочем, вы, как видите, тоже оказались жертвой этого его недостатка.
Хозяин жилища поник головой, но лишь на миг — ему удалось взять себя в руки.
— Что вам от меня надо? — сердито спросил он. Эсмерея пожала плечами:
— В принципе то же, что и от всех, с кем я встречаюсь последнее время. — Она приблизила свое лицо к лицу собеседника и, пристально глядя ему в глаза, тихо произнесла: — Я интересуюсь Измененным.
Хозяин жилища скрипнул зубами:
— О Творец, ОН настиг меня и здесь!
Эсмерея понимающе кивнула. Она и сама была потрясена, когда узнала, что один из коренных обитателей Острова остался в живых. Естественно, что он ненавидел Измененного, который лишил его всего, что он имел и на что рассчитывал в будущем. Гнерг узнал о его существовании совершенно случайно. Когда-то давно, когда он был еще Младшим Посвященным, старый Хранитель отправил его на Остров взять там и привезти в Скалу какой-то магический артефакт, который нельзя было доверять чужим рукам. Гнерг и сам не знал, что он привез, поскольку тот предмет был упакован в ларец из толстой кожи, запертый на столь популярный на Острове горгосский штырьковый замок. Каково же было его удивление, когда уже после гибели Острова он увидел на базаре Кира человека, который вручил ему когда-то этот самый ларец. Он проследил за ним, а затем нагрянул к нему домой. Состоялся полезный для обеих сторон разговор. Гнерг дал Облиону немного денег, а взамен получил от него кое-какие вещи, которые пока еще были практически бесполезны, но потом, после возрождения Творца, могли дать их хозяину очень существенные козыри. Эсмерея оказалась права в оценке ситуации внутри Ордена. Все Старшие Посвященные, в том числе даже такой придурок, как Гнерг, спали и видели, как бы скинуть Хранителя Эхимея с места, которое, как все они считали, он занял незаконно.
