Николай Побережник - Архипелаг
– Надо наказывать, – сказал я, выслушав доклад Макарыча.
– Однозначно, – кивнул Алексей, – только предлагаю не тянуть самим это все, а поговорить с Асланом, пусть тоже впрягается.
– Опасно, – отрицательно помотал головой Макарыч, – у них человек в Лесном, а то и не один. Аслан начнет подготовку, и информация уйдет.
– А если закрыть временно Лесной? Ну, чтоб не выскочил никто, ни морем ни сушей.
– Аслан на это не пойдет.
– Ну а как по-другому, самим штурмовать? Не, не вопрос, можем и своими силами, карта их логова теперь есть, пару дней бойцов погоняю и «Никто кроме нас!»
– Нет, Леха, думать надо, крепко думать, – сказал я. – Ребята, что вон там на сложенных бревнах лежат, еще не остыли. Не хочу людьми рисковать в порыве мести. Месть такое блюдо, которое подается холодным. И сегодня об этом точно думать не будем.
– Ну, хорошо, не сегодня… Согласен. Что с пленными, кстати, делать будем? – спросил Алексей.
– Для начала восстановят то, что сломали, а там посмотрим, – ответил я и задумался, – где их держать только…
– Так я уже придумал, – оживился Леха, – инструмент выдать и пусть откапывают и чистят подвал крайнего фундамента, потом дверь наварим.
– Вариант, пусть приступают.
– Подожди, Сергей… Николаевич, – поднял руку Макарыч, – тут такое дело, из этих тринадцати… ммм… двенадцати, есть трое, которых в аду уже заждались, и то, что они выжили после Волны, это непростительная ошибка для небесной канцелярии. Пленные мне много чего наговорили, из протоколов допросов и очных ставок понятно.
– Ты предлагаешь казнить тех, у кого руки в крови.
– По локоть! Я не предлагаю, я настаиваю.
Я встал, походил немного по комнате и потом спросил:
– Публично?
– Много чести… выйти в море, камень к ногам и за борт.
– Согласен, – кивнул я. – Когда?
– Да хоть сейчас, вы простите мужики, но руки чешутся, Сергей… тебе дать протоколы почитать?
– Не надо, и так воротит. А раз чешутся, то исполняй, у нас еще траурные мероприятия.
Я вышел из форта и направился к столярке, договориться, чтобы подготовили десяток хороших бревен на сваи для пирса и прочий материал. Услышал несколько гудков «Авроры», она причаливала к новому пирсу задним ходом, пристраивая катамаран с грузом, у эстакады уже открыл аппарель плашкоут, и автокран выставлял «лапы», готовясь к работам по разгрузке.
Все наши стояли полукругом, обступив место кремации. Покойников уложили в ряд на сложенные нетолстые бревна погребального костра, нижние бревна обильно полили бензином.
– Николаич, скажешь что? – спросил у меня Михалыч, подойдя с зажженным факелом в руке.
– Не могу, Михалыч… Ком в горле стоит.
– Ну подержи покамест, я тогда… коротенько.
Михалыч передал мне факел, отступил от основного строя людей и, повернувшись к костру, произнес:
– Простите, ребятки, что не уберегли вас, простите, если обидели мы вас чем при жизни, отправляйтеся, ребятки, с огнем к Отцу Нашему, – потом повернулся к Полине Андреевне и кивнул.
Полина Андреевна запела, плавно, красиво… явно на старославянском, кто-то сзади начал подпевать. Я никогда не слышал ничего подобного, это было не дерущее нервы завывание плакальщиц, а очень красивая и душевная музыка, музыка из голоса… песня была короткая, прозвучало буквально пару куплетов, наверное… но на душе стало даже легче, светлее, что ли, и горечь отступила. Михалыч кивнул мне, и я бросил факел. Огонь вспыхнул, и погребальный костер быстро разгорелся, охватив пламенем тела. Мы еще немного постояли и направились пешком на хутор, где уже был приготовлен поминальный ужин, а завтра на рассвете, пепел погребального костра будет собран и развеян над морем.
292-й день. О. Сахарный
На завтрак собрались у нас дома. Я предупредил об этом Светлану с вечера, и она сегодня встала пораньше, ну и меня разбудила, и я помог ей с приготовлениями. На завтрак пришли Иваныч, Саша, Алексей, Макарыч и Михалыч. Мы позавтракали, скромно, пирожками с зеленым луком и с яйцом. Потом Светлана отправила детей на хутор, поухаживать за Зорькой, нашей телочкой, которой месяц от роду, и сейчас она в общем стаде, а сама Света пошла к Алене. К слову сказать, у Светланы нет никакого образования, кроме школы, ну так случилось… и теперь она очень часто ходит к Алене и учится, так скажем, медицинскому делу, и делает успехи.
– Ну что… товарищи отцы-основатели острова и почетные гости собрания, – сказал я, «пробежав» по всем присутствующим взглядом, – давайте наметим повестку собрания.
– Ага, значит, не просто так ты решил нас пирожками накормить? – сказал Иваныч, набивая трубку ядреным самосадом.
– Нет, не просто так, – ответил я и вкратце изложил присутствующим суть недавнего разговора с Алексеем Макарычем.
– А я думал уже об этом, и не раз, – сказал Алексей и как-то сочувствующе посмотрел на меня.
– Да, мужики, как говорится, проблема назрела, и ее надо решать, – ответил я, – давайте все по-взрослому, Алексей Макарыч, вот вам бумага… ведите протокол собрания. Итак, повестка:
Первое – принять как уже состоявшийся факт, что основателями поселения являются…
Второе – утвердить органы и структуры управления Дальневосточного Архипелага.
Третье – принять свод законов Дальневосточного Архипелага, уж простите за амбиции, но что-то мне подсказывает, что Сахарным мы не ограничимся. Во всяком случае, Васин остров скоро придется заселять, по простой причине – там есть золото, его надо добывать и несомненно охранять.
Четвертое – дать определение гражданина Дальневосточного Архипелага.
На сегодня, думаю, хватит, все остальные решения и проблемы будут решать созданные ведомства. Кто за изложенную мной повестку? Прошу поднять руки… единогласно. Алексей Макарыч, внесите в протокол.
– Уже… – ответил Макарыч, не отрывая глаз от общей тетради и строча протокол.
– Итак, по первому пункту… вопросы, комментарии, пожелания?
– У меня… – поднял руку Алексей, – ну то, что ты, Иваныч и Саня утверждаются как основатели, вопросов нет, но я-то здесь гораздо позже появился…
– Зато много сделал, – сказал, как отрезал Иваныч.
– Неоспоримый факт, – кивнул я.
– Ну раз так, – пожал плечами Алексей, – только я так далек от этой всей административщины и политики.
– Да тут все не слишком к этому близки, так что впрягайся, – улыбнувшись, ответил Саша.
– Голосуем за принятие первого пункта… единогласно.
– Дальше, пункт второй…
– Самый трудный, – сказал Иваныч.
– Это точно, – согласился я, – в любом случае думаю, что получив в одни руки власть, любой правитель начнет ей в конце концов злоупотреблять.
