Грозовой Форт. Санкрам (СИ) - Ар Алексей

Успели.

Сигнал полыхнул яркой вспышкой, отзываясь бликами индикаторов на наручах, и функция выдала команду к останову. Рядом небольшое фабричное здание, распотрошенное катастрофой. Остатки забора тянулись сколами вдоль трассы. Позади клети домов из разряда самостроя - эдакая городская глубинка посреди типовых кварталов.

Технический спуск, увенчанный шапкой бетонной будки, нашелся через полчаса изучения фабричных развалов. Будка, надо отметить, пострадала мало и выглядела на удивление солидно - уже не рядовая нашлепка с жестяной перекошенной дверцей, а почти КПП с доступом к сокровенному. Хотя неведомые силы безжалостно выбили массивный дверной створ, что подвис на одной петле и отозвался слабым скрипом на мой аккуратный толчок.

В лицо напахнуло сухой затхлостью. Из темноты провала сочилась тишина, резко контрастируя с шорохами сложившихся зданий.

-Опять вниз? - поежилась мелкая.

Ответом прозвучало эхо стрельбы на средней дистанции. И надо бы поторопиться, но черный зев шахты точно немое предупреждение - одумайся смертный. На психику давит, не скрою. Что же ты такое, ячейка 7-11?

-Пойду первым, - сказал я сухо. - Без команды не дергайтесь.

Работаем, однако.

Окончание главы 8)

Глава 9

Скобы лесенки выглядели не ахти – с пятнами ржавчины и разным наклоном относительно стенки шахты. Невольно призадумаешься, как не уйти вниз последним криком, растворившись во мраке белесой тушкой. Чет в мыслях многовато деструктивного – то ли от нервов, то ли наводки извне. Дыра стремная, не отнять.

Спустился на пару метров и замер, пытаясь по тактильным ощущениям понять, насколько все хреново. Ступеньки на удивление держат – люфт не заметен, хотя стена выщерблена, а металл под пальцами излишне шероховат.

Еще несколько метров спуска прошли штатно. Разве что снизу нахлынули не самые приятные запахи – к пыльной затхлости добавились остаточные флюиды тухлятины. Что-то давно и окончательно сдохло, готовясь встретить чужаков не самыми приятными видами. А нам, пилигримам, что? Мы сука, ползем.

Лесенка закончилась метров через десять, выведя в технический тоннель. Проходка почти по классике – усеченное сечение бетонного профиля, в котором можно стоять не пригибаясь. По дну проложен желоб под кабельное плетение, и размеры оставшихся креплений четко намекают, что кабеля использовались серьезные. Не ошибусь, если предположу их далеко не бытовое предназначение. Но на данный момент предположения в жопу – есть сумрачный тоннель, слабо подсвеченный конусом света из шахты, и труп, приткнувшийся у стенки.

Истлевший костяк привалился боком, формируя образ крайней усталости и безысходности. Строение мужское, субтильное, одежда, представленная ватными штанами и брезентовой курткой, подрана, в районе груди две характерных дыры, вокруг которых запеклось черное. Одной рукой мужичок цеплялся за кладку, начав выводить кровью слово «Юль…», но на мягком знаке пальцы сорвались, добавив букве затяжной хвостик посмертного усилия.

Хрен знает, связано ли тело с операторской братией. С виду, обычный мусорщик, забившийся в щель и на издыхании пытавшийся оставить мертвому миру послание. Пройдено, забыто, как говорится. Обычная история без начала и конца. Нахрен.

Сигнал настойчиво звал налево, где жирными эманациями колыхалось ощущение ширмы. Поэтому что? Правильно, сделаем пару шагов направо - используем самобытный фонарик Форта, подсветив седые стены желтоватым ореолом луча.

Интересных деталей – ноль целых хрен десятых. Щербатый бетон, украшенный уцелевшими кронштейнами, тянулся бесконечно вдаль в неведомых проходческих изысках. Куда, зачем и почему, неясно. Отнорков нет, знаковых деталей нет, следы отсутствуют. Ватная тишина, нахлынувшая стоило отойти от спуска, изрядно напрягала, но в сухом остатке не несла никакой информации.

Я прицелился в темный абрис тоннеля и замер на десяток секунд, приобщаясь к пустоте. По мне, лучше знать, что ждать от проходки, но сильно удаляться от спуска - такое себе решение. Зачту отсутствие следов за положительный знак и вернусь, отложив исследование тоннеля на неопределенное время. Сраная функция просто не затыкается, требуя вернуться. Вот нахрена спрашивается? Дело сделано, узел перезапущен, а в директивных заданиях только, сука, ожидание. Так чего тебе надобно, железная доходяга?

«Обращение некорректно»

-Чего блять? – выдал я от неожиданности, опуская ствол.

Сумрак не ответил. И правильно сделал, потому как захотелось чутка пострелять, делясь наболевшим.

Инсталляция незамедлительно окатила успокоительной волной – выдохни оператор, причин для злости нет, а спонтанное выступление электроники – то лишь забота о персонале.

Вернулся к спуску и присмотрелся к шахте, где серость дня играла полутонами. Вверху, на выходе, просматривался ствол Пугала, и темные пятна двух лиц. Интересно, если обозначить тревогу, тощий саданет вниз или подумает? Хотя какие нахрен раздумья – Шест саданет и с проходом можно будет попрощаться.

-Смена!

-Командир?! – донеслось торопливое. Одна из голов чуть продвинулась, обзаведясь тенью корпуса. Замес готов нырнуть, лишь бы избавиться от неизвестности.

-Тощий идет первым. Остальные с минутным интервалом следом. На скобах осторожнее, чувствуйте давление.

Дал вводную и отступил в сторонку. Как ни крути, а Пугало с хозяином лучше иметь под боком для лучшего контроля. Стрельба в зауженном пространстве не самая светлая идея, а стрелять, как уже отмечено, хочется. И хрен поймешь – чем продиктовано желание? Угроза эфемерна, вроде черного облачка, что колышется на периферии и ускользает, стоит акцентировать внимание. Бесит, сука.

Тощий десантировался метров с трех – с выпученными глазами и молодецким хеканьем, закончившимся коротким емким словом.

-Боец? – поинтересовался я аккуратно.

-Сорвался, - буркнул Шест, распрямляясь. – Лестница говно.

-Целься туда, - показал направо. Падение на подопечном никак не сказалось, только немного разозлило. Значит направим эмоции бойца в нужное русло - пусть пугает сумрак и грозно выпячивает каменную челюсть.

Замес спустился последним, чем заслужил мое молчаливое одобрение. Решение тактически грамотное в плане контроля и прикрытия.

-Юль… - прочитала Ива, замерев перед трупом. – Как думаете, кому писал?

-Не тебе, - хмыкнула мелкая, державшаяся рядом с тощим. – Забей, не грузись.

Мудрый совет. Обозначив согласный кивок, я выдвинулся к сигналу. Смена перестроилась, уходя с точки в почти идеальной формации. Гео бдит, аэро страхует, а Ива напряженно тискает медицинскую сумку, будучи оттесненной в середину строя. Лепота.

Десять метров, двадцать. Луч фонаря уперся в глухую нишу - знакомый конец пути, зудевший эманациями барьера. Ученая функция стойки не сделала, просто торкнула ласковым уколом.

Я прислонил ладонь к прохладе камня, собрался поднапрячь волевое и не успел. На браслете мигнуло зеленым, и скрытая автоматика незамедлительно отозвалась глухим рокотом. Камень треснул, начиная движение вниз, тускло блеснул металл в срезе. Из щели напахнуло горьковатой свежестью, а затем створ с лязгом обрушился вниз, открывая вид на помещение ячейки, подсвеченное розоватыми нитями плафонов.

Давненько не виделись, что сказать. Добро пожаловать и будьте как на службе. А вид, надо отметить, дюже приличный. Зал без признаков драки мятежных операторов, мебель на положенных местах, терминалы поблескивают чистыми изгибами, а ровный гул аппаратуры звучит почти музыкой для операторской души. Предположу, что ячейка пребывала на консервации и не использовалась в момент, когда операторская служба похерила служение Аади и накинула говнеца в рядовые электронные будни. А значит мы вроде первенцев - пришли на свеженькое и не пользованное.

Переступив порог, я вскинул руку - замерли, слушаем, ждем.

«Контакт. Контакт»

«Оператор»

Посыл не давит, а скорее вежливо намекает – давай-ка в материнскую люльку, служивый, приобщись и обрящешь.